Первая мысль: и это все?.. Искали в России, доставили на родину, полгода об этом деле говорила вся страна… Всем спасибо, все свободны. Вторая мысль - о Марии Коршуновой. В последние месяцы Машу не видно и не слышно, но кто может ее в этом упрекнуть, учитывая, в каком напряжении, психологическом и моральном, она живет. Суд дал Ландику три года с отсрочкой на два года. Это условное наказание, в тюрьму он не сядет.
Остальные - молчат. А Рома Ландик прямо в суде называет Марию - "проститутка" и "порнозвезда". Настаивает: он имел право таскать ее за волосы, "даже прибить и ноги переломать".
- Я боюсь его. Надеюсь, охрана не понадобится. Но чего ждать, я не знаю, - сказала Мария Коршунова после суда, когда Рома вышел из "клетки". Из Луганска она уезжать не собирается. Но я сомневаюсь, что девушка будет ходить с подругами по ресторанам или кафе и появляться на улицах после наступления темноты. Получается, это ее после приговора ждет "домашний арест"?
А ведь это был самый громкий неполитический процесс в Украине! Но когда я задумываюсь, кто после "дела Ландика" оказался победителем, а кто - проиграл, то среди последних вижу и себя. Что, если завтра меня ударит в кафе сынок депутата? Может, сразу явку с повинной писать, признаваться в нападении на народное достояние?
Ведь иначе, после первой волны сочувствия, что со мной сделают? Как с Машей - припомнят все романы, настоящие и выдуманные, рассмотрят все фотографии, почитают статусы в социальных сетях, чтобы ткнуть в меня пальцем и сказать: сама дура!
Пока женщины молчат, мужчины вслед за Ландиком (нашли, с кого пример брать!) оскорбляют Марию на форумах и в комментариях.
"Нечего по ресторанам шляться!" "Голая фотографируется, водку пьет! Так ей и надо!" - уверены интернет-"ландики". Но какое это имеет отношение к поступку пьяного мажора, уверенного, что его прикроет папа?
Или для того, чтобы в твою поддержку заговорили, когда тебя избил пьяный мажор, нужно готовиться с детства? Вести себя прилично и следить за имиджем?
Вопросов больше, чем ответов. Ответить могли бы украинские женщины, но они - молчат.