Юрий КУЛЕМЕСИН: «Простите, что не сберег ваших детей и мужей»
Родных погибших 18-ти украинских моряков пригласили на встречу с руководством ГАО «Черноморнефтегаз» (владельца затонувшего буксира). Но к началу собрания неожиданно для всех появился и Юрий Кулемесин, которого недавно выпустили под залог из гонконгской тюрьмы. В переполненном зале повисла тишина. Держа в руках портреты своих сыновей, матери молча смотрели на Кулемесина.
ВОПРОСЫ ОСТАЛИСЬ БЕЗ ОТВЕТОВ
Вопросов Кулемесину (кроме главного: почему не была отдана команда на спасение людей?) задавали очень много. Как случилось, к примеру, что радист оказался за бортом в спасательном жилете и с полным комплектом своих документов, даже завернутых в целлофан, а из документов погибших нашли далеко не все и отдавали порциями? Почему сразу 11 трупов обнаружили в машинном отделении - парни сами кинулись задраивать пробоины? Неужели добровольно пошли на гибель, спасая корабль?
Особенно волновал вопрос опознания погибших. Ведь матерям сначала заявили, что никто не узнает погибших сыновей потому, что тела больше чем за месяц нахождения в теплой воде превратились в кисель. Когда же Людмила Таран, проявив просто невероятную выдержку, все-таки добилась вскрытия гроба, на котором значились данные Максима Тарана, моториста первого класса, то своего сына она действительно не узнала. Однако по другим причинам: тело отнюдь не напоминало «кисель», оно было белым и относительно ровным, правда, без лица… Формы пальцев и ногтей - чужие, на боку нет приметной родинки, довольно крупной, она была у Максима с рождения. Недоумение вызвали и множественные порезы на теле, как следствие - отсутствие внутренних органов (вырезаны сердце, почки, печень). Людмила Ильинична поинтересовалась, нужно ли для проведения ДНК так много частей тела, но внятного ответа так ни от кого и не получила...
На вопрос, почему другим родственникам, которые не открывали гробы, не предъявили хотя бы фотографии опознания тел (а по словам Кулемесина, даже он опознавал членов экипажа только по снимкам), юрист «Черноморнефтегаза» ответил, что эти фото прикреплены к материалам уголовного дела и их никто никогда не покажет, как бы и кто бы ни просил. Результатов экспертизы ДНК люди ждут тоже долгих два года. Уже не одна семья стала сомневаться, что под родными фамилиями на кладбище покоятся именно их сыновья, мужья и братья. Когда спросили, почему не отдают результаты экспертиз, представители нефтедобывающей компании ответили, что это очень непросто, надо связываться с посольством. Неужели двух лет мало для такого обращения? И буквально убили ответом Людмилу Таран: если вы сами заказывали повторную экспертизу, то сами и ищите результаты, причем тут мы?
Мучает людей множество других «почему». Но в очередной раз никто из официальных лиц, пришедших на встречу, не смог пролить свет на обстоятельства гибели 18 моряков. Капитан почти на все вопросы повторял одно и то же, словно боялся забыть: «Мы шли глубоководным путем, в том районе это стандартный путь… Сложилась ситуация пересекающихся курсов… «Яохай» повернул не по правилам, мы поняли это за 10 минут до столкновения… Мы ждали, что «Яохай» изменит курс, он обязан был уступить дорогу…»
|
«ЖУРНАЛИСТЫ ВСЕ ВРУТ»
Свои вопросы капитану задал и Сергей Акуленко, отец не вернувшегося из того злополучного рейса 25-летнего матроса первого класса Дмитрия Акуленко.
- Я бы прекрасно понял вас и не стал бы ни о чем расспрашивать, если бы это был шторм, но в полный штиль, в условиях хорошей видимости, да еще в четырехстах метрах от берега утопить весь экипаж - это подло! - сказал он в сердцах, обращаясь к Кулемесину. - Смоделируйте ситуацию на обыкновенной дороге: навстречу идут легковушка и фура. Кому легче уступить, даже если фура так же, как и вы, нарушает правила? Неужели вы, предвидя итог аварии, до последнего будете ждать, что водитель фуры затормозит раньше?! Поймите, мы, родители, обвиняем вас лишь в том, что вы за 10 минут до столкновения, представив себе последствия аварии, все-таки отдали команду спасать судно, а не наших детей…
- Мы два года ждали, что вы хотя бы извинитесь за гибель наших родных, - заметил кто-то из матерей.
Капитан «Нефтегаза-67» спешно поднялся с места и произнес то, чего родные погибших ждали с марта 2008-го:
- Я прошу меня извинить, низкий вам поклон, простите, что не сберег ваших детей и мужей…
И тут же публично отрекся от всех своих интервью, которые выходили в печать после трагедии, дав слово, что впредь никаких комментариев прессе давать не будет ни под каким предлогом. Пояснил, мол, «все журналисты в погоне за сенсацией безбожно врут и выдирают слова из контекста» и ничего из того, что опубликовано за два года в разных газетах по поводу его видения случившегося, он «на самом деле не говорил».
Родственники погибших молча выходили из зала. Все вместе поехали на поселковое кладбище, где похоронены шестеро из 18 погибших моряков. Возложили цветы. И снова остались со своим горем наедине. Как и два года назад.
