С 21 мая IСТV2 покажет все серии иронического детектива «Морська поліція. Чорноморськ». Одного из героев-полицейских, которые служат в морском патруле, сержанта Сержа Левина играет Юрий Дяк. Его чувство юмора – вспомните только харизматичного сельского парня Ивана в сериале «Козаки. Абсолютно брехлива історія» – точно поднимет вам настроение.
В интервью Коротко про Юрий Дяк рассказал, что вспоминает о съемках в Черноморске, почему взялся поставить нелегкий спектакль по роману Тода Штрассера «Хвиля», об опыте в сериале «Козаки. Абсолютно брехлива історія», как относится к популярности, почему важно проходить курсы первой медицинской помощи и что сегодня его вдохновляет.
Должны быть спектакли, фильмы, которые волнуют зрителя
- Юра, судя по афишам, вы много времени проводите в театре?
– Немного есть. А на этой неделе, с 14 по 17 мая, попробую себя еще и в роли ведущего «Ранку у великому місті». Для меня это несколько новая деятельность, но тем и очень интересная.
– Сейчас в Театре им. Леси Украинки идет спектакль «Хвиля» по роману Тода Штрассера, где вы и актер, и режиссер. Когда я начала читать, что это за история, не знала, что реально был такой эксперимент, благодаря которому учитель истории хотел показать ученикам, как под влиянием пропаганды и манипуляций зарождается тоталитарное общество. И чтобы сплотить почти всю школу вокруг организации «Хвиля», понадобилась всего неделя. Почему именно сейчас вы взялись за эту тему?
- Я этой темой жил где-то с 2017 года, когда впервые прочел книгу. Мне очень хотелось сделать такую постановку со своими студентами, но как-то не складывалось, потом я перестал заниматься преподавательской деятельностью. И сейчас появилась возможность сделать это в театре.
Желание поставить «Хвилю» в течение этого времени никуда не исчезало. А в связи с полномасштабным вторжением, вообще всеми событиями, которые происходили во время войны с 2014 года, я понял, что это вечная тема. И это будет вечная тема, пока будет существовать мир, пока на земле будет хотя бы два человека, потому что всегда кто-то будет кем-то недоволен.
Поэтому тема нацизма, фашизма, к сожалению, будет актуальна всегда. В том или ином виде, под теми или иными лозунгами, в той или иной стране, но, к сожалению, так.
- Я еще почему спрашиваю об актуальности, потому что сейчас много дискутируют, какие спектакли, фильмы ко времени, в частности, о том, как говорить со зрителями о войне.
- Считаю, что должны быть спектакли, фильмы, которые волнуют зрителя. Все! Другой формулы нет. Это может быть что-то и о любви, и очень драматическое, и трагедийное. Это очень тонкая грань, потому что сложно понять, что действительно нужно зрителю.
Зритель голосует ногами. Так ты видишь, идут на твой спектакль или не идут, идут в театр или не идут. Сейчас самый большой запрос, насколько я вижу по афишам и работе коллег, на более легкие истории, комедии, потому что люди загружены драматичностью в жизни, и им нужно немного расслабиться. Но есть запрос и на драматические истории.
«Хвиля» – тяжелая и непростая история, есть где подумать, есть где сопереживать. Но когда ты видишь людей, которые выходят после спектакля с воодушевлением в глазах и жаждой жизни, то это важно. Это стоит тех усилий, которые мы тратим во время репетиций. И это очень вдохновляет.
– Это важно, когда после просмотра люди переосмысливают какие-то вещи, взгляды на жизнь. Недавно была на показе документального фильма о войне, рядом сидел иностранец, который во время просмотра просто уснул. А у меня стоял ком в горле и текли слезы. К сожалению, и много своих привыкают к войне. Усталость и привычка – страшные вещи.
– Так работает наша психика. Она ограничивает какие-то наши восприятия, мы не можем быть в постоянном эмоциональном подъеме, как 24 февраля.
Я слушаю умных людей, психологов и психотерапевтов, и они говорят: психика пытается нас как-то уберечь для сохранения человеческого рода. Поэтому мы к чему-то привыкаем, у кого появляется некое безразличие.
Год сидел без работы после «Козаків…». Такое бывает
– Заметила, что в прессе в последние годы вас часто представляют: Юрий Дяк, звезда сериала «Козаки. Абсолютно брехлива історія». И это прекрасная лента. А что вы скажете, принесла ли она вам публичность, славу?
– Она однозначно для меня знаковая в кино. Я счастлив, что это со мной произошло, потому что я вложил в эту работу все, что умел на тот момент, все, что хотел, все, что знал в профессии. Многому и научился во время съемочного периода. И это очень круто, потому что такой опыт, как показывает жизнь и история дальше, бывает не так и часто.
Принес ли он мне какую-то славу? У меня нет градации, что после этого фильма узнают лучше, а после того – нет. Если где-то люди меня узнают и это вызывает у них улыбку, если им приятно меня видеть, то и мне приятно, мне от этого кайфово, значит, я делаю что-то правильное. Хуже, когда у людей ухудшается настроение, когда они видят тебя (смеется).
– Вам эта роль настолько удалась, что, кажется, Ивана писали специально под вас. Вы, на мой взгляд, лицо этого сериала, как я уже сказала, прекрасного, который понравился зрителю. Но там снялся и россиянин Михаил Гаврилов. Раньше многие режиссеры объясняли свой выбор российских актеров тем, что не могут найти в Украине нужные им типажи. Что вы скажете, исходя из своего опыта? Неужели никто из наших не мог сыграть эту роль?
– Не знаю, насколько я могу об этом говорить, но на эту роль был утвержден другой актер, украинский. Но у него не сложились рабочие графики, какие-то были свои обстоятельства, поэтому актера меняли уже в срочном порядке. Весь кастинг должен был быть украинским.
Каждый год у нас выпускается около 100 актеров. И это только в университете им. Карпенко-Карого.
Мы должны все встречаться – преподаватели, продюсеры, режиссеры, – устраивать обсуждения, где должны определять понятные правила поведения и подходы к тем или иным схемам в актерском мастерстве, чтобы потом не сетовали сами на себя.
Когда я преподавал, говорил студентам: если вы хотите послушать хорошую музыку – пишите. Если вы хотите читать хорошие книги – пишите их. Если вы хотите смотреть хорошие фильмы и ходить на хорошие спектакли – снимайте и ставьте. Никто за тебя это не сделает, никто не придет и не принесет тебе на тарелочке все готовое.
Не приедет сюда Спилберг и не будет снимать с нами прекрасное кино. Он, конечно, может приехать, но взять одного-двух актеров, а может и не приехать вообще. Как бы это громко ни звучало, государство и все другие процессы начинаются с каждого из нас. Поэтому когда говорим, что мы чего-то не можем или что-то нас не устраивает, нужно начинать с себя с самого.
– Были моменты, что вы считали себя звездой? Хотя смотрю, настолько вы открытый человек, думаю, вам это не угрожает.
- Спасибо. Вы уже ответили на этот вопрос. У меня не было каких-либо зазнаний или чего-то подобного. Мне просто хотелось, чтобы люди, в частности, творческие, увидели, что я могу делать в своей профессии, и, соответственно, приглашали меня еще на прекрасные роли. Чего на самом деле не произошло. Я год сидел без работы после «Козаків…». Такое бывает (смеется).
- Должно было быть наоборот. Почему так произошло?
– Не знаю, это загадка. Тогда был ковид, возможно, это как-то повлияло, потому что было мало съемок. Нормальная толковая работа появилась в 2021 году, через полтора года после окончания съемок «Козаків…». Это был сериал «Морська поліція. Чорноморськ».
Но чтобы ходить и задирать нос, что я снялся в «Козаках…», такого не было. Напротив, когда люди видят меня в метро или еще где-нибудь, мне кайфово, что они могут просто подойти и поговорить со мной.
Я на самом деле не совсем понимаю, что такое звездность. В чем она проявляется? В том, что ты можешь кому-то нахамить, потому что снялся в одном, втором, третьем или пятом сериале и известен? Какие это дает тебе преимущества над кем-то другим? Никаких!
На мой взгляд, ты такой же человек, как и все остальные. Да, тебя больше узнают, но популярность – это часть профессии. Сегодня она есть, завтра ее может и не быть. Или может быть очень много, когда нарушают твое личное пространство. И тогда ты должен расставить свои границы, чтобы тебе не мешали жить. С этим нужно уметь жить. Это очень сложно.
И сложно жить с непопулярностью, когда ты понимаешь, что где-то была хорошая работа, что ты сделал что-то классно, но оно прошло мимо. Где-то оно не проникло людям в душу. Тебе хочется внимания людей, чтобы они оценили твою работу, а этого не происходит. В такие моменты тоже можно скатиться к плохим человеческим чертам и проявлениям.
Надо просто понимать, к чему ты идешь. Всегда должна быть цель – что ты хочешь от своей жизни. Тогда ты отдаешь себе отчет, что сегодня случилось так, а завтра может быть иначе. Конечно, сейчас, сидя в кресле и общаясь с вами, это легко говорить. Но нужно быть всегда честными.
- Честным и открытым людям сложнее жить, потому что многие пользуются такими людьми. А мне кажется, вы именно такой – искренний, добрый…
– Бывает по-разному, и бывают разные люди, которые могут этим воспользоваться. Но, опять же, я не хочу черстветь, не хочу становиться железобетонным. Кто-то воспользовался – это на его совести.
Вот вы много комплиментов мне сделали – искренний, добрый, но, возможно, для кого-то я не эталон, не кажусь хорошим человеком. С разными людьми в течение жизни складываются разные отношения. Кто-то может считать меня плохим, кто-то – хорошим.
Людей, с которыми я искренний и открытый, не так уж и много. Я открыт ко всем людям. Но когда человек думает, что я такой открытый, потому что дурак, он глубоко ошибается. Таких людей я просто вычеркиваю из жизни.
Мы не войску помогаем, а себе. Вот это нужно понять
– Мы уже заговорили о сериале «Морська поліція. Чорноморськ». Все актеры в интервью очень тепло отзывались об этих съемках. Вы с какими эмоциями вспоминаете этот период?
– Сейчас с очень теплыми. Хотя это был сложный съемочный период. Снимать на море было очень непросто. К тому же во время съемок я очень сильно переболел ковидом.
Но очень хотелось бы вернуться в то время, в то море, в те сложности и просто кайфовать и быть счастливым. Звонить своим друзьям, которым сегодня я уже не могу позвонить, потому что они погибли на войне…
- Видите, до полномасштабной войны мы на многие вещи смотрели по-другому и не понимали, какие счастливые дни были.
– Но счастливые дни еще впереди, я в это очень верю. Как бы сложно сейчас нам не было и как бы еще сложнее не было впереди. Надо наполнять себя положительными мыслями. Потому что на этой земле должны остаться украинцы, которые будут здесь счастливы после нас.
– В «Морській поліції» с вами снимался и Дмитрий Сова, который теперь служит в армии. Вы дружите?
- Да, с Дмитрием Совой мы дружим, общаемся. Недавно тоже общались. Правда, очень коротко, какими-то смс-ками, голосовыми сообщениями, потому что не можем засесть на час с разговорами, когда Дмитрий на службе.
- Видела, вы помогаете коллегам-актерам, которые воюют. К примеру, собирали на автомобиль для подразделения Владимира Канивца.
– Это обязательно, это даже не обсуждается. Если мы не в армии, значит, должны делать все для того, чтобы войско чувствовало себя комфортно, чтобы военные понимали, что их поддерживают. Это наши интересы, а не их. Мы не войску помогаем, а себе. Вот это нужно понять.
Я не исключаю, что и я там могу быть, это все вопрос времени и обстоятельств. Поэтому сегодня мы помогаем Канивцу, Ращуку, Сове, Авдеенко, Кронглевскому и многим другим, а завтра будут помогать мне или еще кому-то, и это нормально. Так должно быть.
– Собственно, и «Хвиля» ваша полностью благотворительная.
– Да, мы с руководителем театра Кириллом Григорьевичем Кашликовым решили, что все деньги с этого спектакля будут перенаправляться на Вооруженные силы Украины. Все сто процентов из билета уходят на помощь. Ты купил билет, но не сидишь дома, а идешь в национальный театр, смотришь спектакль. И когда ты понимаешь, что и войску помог, и сам наполнился эмоциями, ты сделал максимум за этот вечер.
Сначала помогали Вове Ращуку и его батальону «Свобода», купили дрон, который исправно проработал, точно знаю, на фронте.
Мы все должны быть вовлечены в армию. Нельзя от этого открещиваться, нельзя проходить мимо. Да, это сложно. Да, есть какие-то вещи, в которых ты себя уже ограничиваешь. Но это нормально во время такой кровопролитной войны.
Есть еще очень много вещей, которые нужно сделать государству, чтобы все, по крайней мере, морально готовились. Я не смотрю марафон, но читаю отзывы и понимаю, что к нему очень много вопросов, потому что в марафоне у нас вроде бы все хорошо. Но все сейчас очень неспокойно, поэтому каждый должен быть морально готов к каким-то критическим историям, чтобы не бегать потом от ТЦК. Каждый может взять в руки оружие. Никто не рожден умирать, никто не рожден воевать. Если выпала нам такая судьба, тогда нужно ее вызовы принимать.
Любовь к жизни стала сильнее
- Вы говорили, что не выходите на улицу без аптечки и двух турникетов, они всегда у вас в рюкзаке. Освоили первую медицинскую помощь? Вы вроде как и в тир ходили стрелять?
– Да, я прошел курсы первой медицинской помощи. Вчера буквально общался со знакомой, что нужно обновить знания, потому что без постоянной практики все притупляется.
В тир тоже ходил. С Дмитрием Совой еще до того, как он пошел в армию, мы тоже ездили стрелять. Это обязательные вещи, которые каждый сознательный гражданин Украины должен уметь и знать. И не удивляться, как после недавнего массированного обстрела Одессы парень спасал раненых. Этот парень за день до этого прошел тактическую медицину и помогал спасать людей. Такие истории вдохновляют. Ты можешь и себе помочь, и другим.
Поэтому надо учиться, иметь при себе необходимые вещи, которые могут спасти тебе жизнь. Скажем, тот же турникет. С ним ты уже чувствуешь себя спокойнее. Конечно, неудобно постоянно таскать с собой аптечку в рюкзаке. Но ничего страшного в этом нет. В моем рюкзаке постоянно лежит еще и заряженный пауербанк, фонарик. Сегодня у нас был обстрел, а вечером, как уже объявили, может быть экстренное отключение света.
За эти почти два с половиной года у людей уже должна была бы выработаться схема существования стране, которая воюет, и которая, к сожалению, еще будет воевать. Даже в будущем Россия никуда не денется. Эта страна не переместится, океан нас не разделит. Война завтра, к сожалению, не закончится. Поэтому мы все должны быть готовы. Морально так точно.
– Война изменила каждого из нас. Вы когда-то и вы сейчас – что изменилось?
– Мы все изменились. Какие-то вещи отошли на второй план, а какие-то обострились еще больше. Любовь к жизни, вообще любовь ко всему, что тебя окружает, наверное, стала сильнее.
Я воспринимаю себя таким, какой есть сейчас. Просто делаю то, что я хочу. Если хочу что-то читать – читаю. Если хочу что-то изучать – изучаю. Если я понимаю, что мне это нужно, я это делаю. Ничего особенного. Но очень хочется сохранить душу. Надеюсь, душа растет и развивается, набирается ума, духовности, несмотря на все беды, которые вокруг.
Конечно, хочется смерти врагам. И это нормально. Именно врагам и каждому человеку, который считает, что украинца нужно убить. Таким я желаю смерти.
- Вы из тех людей, которые планируют свою жизнь наперед, или из тех, которые живут одним днем?
– Я живу в полтора дня (смеется). Я учусь сейчас мечтать о будущем под влиянием тех книг, которые читаю, психологов и психотерапевтов, которых читаю, слушаю, с которыми общаюсь. Мечты и мысли о будущем должны быть, чтобы твое тело не уничтожало себя изнутри, и это очень важно.
Я не живу фатально одним днем, мол, как будет, так и будет, но стараюсь кайфовать от каждого дня. Мы живем в воюющей стране, каждый день может быть последним. Поэтому мечтаю. Но не могу сказать, что мои мечты какие-то глобальные или о том, чтобы купить себе «Мерседес».
– Думаю, мы все сейчас о «Мерседесе» не думаем.
– Если почитать новости, не уверен, что никто не думает (смеется). Очень многие думают, и это большая наша беда. Я думаю о том, чтобы еще сделать хорошего в профессии, в творчестве и для людей в целом. Как бы это ни звучало банально или громко, но хочется сделать какие-то вещи, которые бы людям приносили пользу. И от которых я тоже буду кайфовать. Когда я что-то делаю такое, что доставляет людям удовольствие и приносит пользу, я вдохновляюсь. Меня это побуждает еще больше работать. Поэтому мои мечты об этом. А когда есть работа, это дает больше средств, чтобы делать еще больше. Моя история такова, чтобы деньги, которые получаю за работу, дальше вкладывать в творчество, в себя. Ведь самая важная инвестиция в жизни – это инвестиция в себя. Но сейчас еще очень важно - помогать войску.
- Конечно, если человек хочет что-то иметь, нужно расти и развиваться, совершенствоваться.
– Да, это обязательно. Но для того, чтобы расти, ты и кушать должен. Я не разделяю мнение, что художник должен быть голодным. Он должен быть в меру голодным, условно говоря. Мне кажется, мнение о том, что художник должен быть голодным, тянется еще из Советского Союза.
– Понимаю, о чем вы говорите – иметь средства на базовые нужды, а не, скажем, чтобы купить 10 «ролексов».
- Абсолютно точно. Иметь средства на те базовые нужды, которые тебе нужны, чтобы достойно и качественно продолжать свою миссию и работу. Вот и все, что нужно для жизни. А сейчас нам всем нужно выжить, победить врага, сохранить государственность и суверенитет.