Полстраны осуждает, полстраны поддерживает полицейского из Днепра, застрелившего пьяного водителя в ответ на грубое неповиновение законным требованиям. А тем временем в том же Днепре по такой же статье о превышении полномочий начинают судить патрульного Елисея Просвирова.
Эта история не получила резонанса, потому что все живы, не покалечены и даже весьма благополучны. За исключением 24-летнего полицейского, которому грозит от 3 до 8 лет колонии. А начиналось все очень буднично: в конце июня прошлого года дежурный патруль получил по рации сообщение о том, что в сторону улицы Троицкой движется кабриолет «Форт Мустанг», в салоне три женщины, а водитель имеет признаки опьянения…
Сопротивлялся – применили наручники
По первому требованию водитель остановился, предъявил права. Запах, витавший над открытым салоном авто, однозначно указывал, что подозрения не беспочвенны. Дышать в алкометр мужчина отказался, а когда ему предложили проследовать на врачебное освидетельствование, завел витиеватый разговор. Дескать, воздушная тревога (хотя уже был дан отбой), дома дочка ждет – одна сидеть боится. Вы, мол, к моей дочке ехать не хотите, тогда я поеду сам.
К этому времени на место прибыл второй экипаж, полицейские вчетвером еле заблокировали двинувшуюся с места машину.
Далее по известному сценарию: водитель сопротивлялся, брыкался, дамы лупили полицейских кулачками и сумочками. В кутерьме принимал участие уже третий патруль. Сопротивлявшийся в итоге был повержен на асфальт, взят в наручники и доставлен в райотдел. На него составили два протокола – злостное сопротивление и управление транспортом в нетрезвом состоянии (отказ от освидетельствования расценивается как доказательство правонарушения. – Ред.).
В райотделе также выяснилась, что нарушитель не кто иной, как судья Станислав Рычка - человек влиятельный в юридических кругах Днепра, сын бывшего зампрокурора области. Он тотчас был отпущен, поскольку служители Фемиды административному задержанию не подлежат. Равно как народные депутаты и дипломаты.
Представься судья полицейским сразу, обошелся бы протоколами и поехал бы дальше. Хотя с точки зрения дилетанта в вопросах права, оставлять за рулем нетрезвого, будь он хоть небожителем, нельзя. Вспомним, что в итоге ночной гонки экс-председателя Макаровского райсуда Алексея Тандыра сиротами остались трое детей нацгвардейца Вадима Бондаренко.
Попадись Тандыру такой патруль перед блокпостом, все могло обернуться иначе.
Опознали единственного из шестерых
От протоколов судья не пострадал. Первая инстанции присудила штрафы, вторая их отменила. Синяки и ссадины, полученные при знакомстве с наручниками, были освидетельствованы как легкие телесные повреждения.
- Применение физической силы законодательство допускает при задержании, поскольку полицейские не могут задерживать сопротивляющегося человека, не применяя к нему физического воздействия, - говорит адвокат Тамила Ульянова.
Но обиды вершитель судеб не простил – оперативно сходил в прокуратуру. Произойди все вышеописанное с простым человеком, зуб даем, не было бы никакого уголовного производства. По итогам инцидента полицейские составили рапорта, служебное расследование пришло к выводу, что превышений полномочий не было. Но здесь был не простой и даже очень непростой гражданин Украины, поэтому прокуратура подсуетилась.
- Прокуратура фактически самостоятельно проводила досудебное расследование, хотя по закону лишена таких полномочий, - утверждает Тамила Ульянова.
Дело открыли по 1-й части 365-й статьи Уголовного кодекса, а уведомление о подозрении было вручено уже по 2-й части 365-й – с отягчающими. Елисей Просвиров получил подозрение спустя полгода после знакомства с судьей. Он единственный из шести патрульных, которого потерпевшие смогли опознать - по тату. Как утверждает адвокат, опознание тоже происходило с нарушениями. Парня попросили выслать его фото, чтобы якобы подобрать похожих и прийти на опознание в форме с короткими рукавами, чтобы было видно татуировки.
Между двух огней
В неофициальных комментариях коллеги Елисея жалуются, что ходят по узкой тропинке над ущельем. Отпустишь пьяного, он собьет человека – накажут за бездействие. Применишь силу, если станет сопротивляться, могут вменить превышение.
- А ведь когда новую патрульную службу создавали, нас учили, что нужно быть жесткими и бескомпромиссными, не смотреть на чины и регалии, - поделился с KP.UA один из патрульных.
Нечто подобное Елисей Просвиров говорил два с половиной года назад в своем единственном коротком интервью интернет-изданию «Наше місто”: «Мне никогда не нравилось, что некоторые люди решают проблемы, используя свой статус. И в полицию я пошел, чтобы искоренять это явление…»
- Грань между не превышением и превышением всегда тонкая, - считает адвокат Сергей Бурлаков, выступающий как наш независимый эксперт. – Для того, чтобы давать четкую оценку, надо иметь максимум информации по конкретному инциденту. Прав у патрульной полиции сегодня достаточно, даже больше, чем у бывших сотрудников ГАИ. Но и патрульные иногда проявляет излишнюю принципиальность там, где можно обойтись более мягкими мерами. В первую очередь это использование силы и спецсредств при административном правонарушении.
В то же время эксперт согласен, что статья 45-я закона о Национальной полиции позволяет применять наручники при задержании без детализации обстоятельств.
- Но в любом случае применение мер принуждения должно быть пропорционально правонарушению, - уверен юрист.
Четыре критерия
По мнению Тамилы Ульяновой, которая представляет интересы патрульного Просвирова, грань между «правильно» и «неправильно» достаточно четкая.
- Полицейский имеет право на применение мер принуждения, если эти меры отвечают критериям, предусмотренным законодательством Украины.
По словам адвоката, действия полицейского должны отвечать четырем основным требованиям:
- Первый - это законность. Закон дает право полицейским применять меру принуждения.
- Второй – необходимость. Это означает, что в данной ситуации невозможно было применить другую меру. А какое может быть средство, если нетрезвый водитель упрямо приводит автомобиль в движение?
- Третий – пропорциональность. Она соблюдена, поскольку наручники причинили нарушителю куда меньший вред, чем он мог причинить окружающим и самому себе.
- Четвертый – эффективность. Полицейские своими действиями пресекли нарушение и, возможно, спасли чью-то жизнь. Все меры были законны. О том, что превышения не было и прокуратура действовала предвзято, говорит хотя бы тот факт, что следователь Государственного бюро расследований отказался подписывать обвинительный акт в отношении Елисея Просвирова, - говорит Тамила Ульянова.
После отстранения от обязанностей и двух месяцев домашнего ареста Елисея вернули на службу. У начальства к нему претензий нет, у законопослушных граждан тоже. Парень выходит на дежурство и ждет решения суда. Будет ли он таким принципиальным в следующий раз – вопрос риторический.
…К слову, после того как прошел первый шок от стрельбы в Днепре, комментаторы заговорили о том, что все это фатальная нелепость. Смерти отца двух детей могло не быть, выполни он требования полицейских. Заметьте, законные требования.
Вот и тут не было бы ни скандала, ни наручников, ни дополнительной нагрузки на прокуроров и судей, если бы судья, представляющий закон, просто бы его исполнил.
Комментарий эксперта
«Общество должно взрослеть»
Владимир Мартыненко, бывший советник министра внутренних дел:
- Государство дало полицейским широкие полномочия, чтобы они останавливали преступников. В них входит применение спецсредств и оружия. Это нужно знать, понимать и давать себе отчет в том, что меры принуждения применяются не просто так, а соответственно обстоятельствам. Если нарушитель оказывает сопротивление, полицейский не может отступить, он обязан пресечь незаконные действия.
Но сегодня почему-то часть общества ставит себя на место нарушителя, а не на место того, кто может пострадать. От того, на чьей стороне общественный резонанс, очень сильно зависят и решения судов: превысил или не превысил.
Я считаю, что нашему обществу необходимо взрослеть и учиться понимать абсолютно элементарные вещи. Все граждане должны исполнять законы. Государство делегировало полицейскому защиту законов. Для этого он сам должен быть защищен. Если говорить о том, что давайте что-то запретим или ослабим какие-то их функции, то лучше вообще ликвидировать полицию. Только все мы понимаем, что в этом случае произойдет.
У граждан нет варианта, кроме как подчиняться требованиям полиции. Если они незаконны, это можно оспорить в суде. Сопротивление на месте недопустимо, тем более применение к полицейским силы. Патрульный не должен думать, что сейчас он остановит нарушителя, а завтра сядет за это в тюрьму, потому что нарушителем окажется важный чиновник, прокурор, судья или чей-то кум. Почему-то все, кто у нас кричит о своих правах или связях, в Европе ведут себя с полицейскими крайне вежливо. Потому что за препирательства - «Объясните причину остановки и чего вы от меня хотите» - там можно «остановиться» на четыре месяца в тюрьме.