На сайте президента изложен указ, которым Владимир Зеленский утвердил Комплексный стратегический план реформирования органов правопорядка на 2023 – 2027 годы. Документ направлен на органы прокуратуры, МВД, Национальную полицию, Госпогранслужбу, Государственное бюро расследований, Бюро экономической безопасности, Службу безопасности Украины и Гостаможслужбу.
Как известно, в определенных структурах из этого перечня уже прошли реформы. Стоит ли снова ждать перемен и зачем вообще разрабатывался этот план, KP.UA поинтересовалась у экспертов.
На выполнение семи пунктов
На странице в фейсбуке Офиса вице-премьер-министра по вопросам европейской и евроатлантической интеграции сказано, что новый план разработан на выполнение семи рекомендаций Европейской комиссии, которые Украина получила вместе со статусом страны-кандидата на членство в ЕС. Над разработкой задач работала созданная Офисом генерального прокурора межведомственная рабочая группа с участием международных экспертов и тесного сотрудничества с Консультативной миссией ЕС. Представительство Европейского Союза в Украине уже поздравило президента с важным событием.
– Любой план – это лишь заявление о том, что хотели бы сделать. Горизонты прописаны правильные. А имеет ли этот документ шанс на реализацию или будет реализован, зависит он функционеров и исполнителей. От их желания что-то изменить, чтобы выстроить европейскую систему правопорядка, – говорит бывший советник министра МВД, руководитель Центра предотвращения и противодействия коррупции Владимир Мартыненко.
Красной нитью сквозь план проходит, конечно, борьба с коррупцией, прозрачность работы правоохранительных органов и безусловное соблюдение прав человека.
- С соблюдением прав человека вопросов, пожалуй, меньше. Мы знаем вопиющие случаи нарушений, но они анализируются, отрабатываются меры предосторожности. Взять хотя бы внедрение проекта Custody Records - заимствованной из британского опыта системы, которая фиксирует на видео все действия полицейских во время задержания личности и отношении к задержанному в полицейском участке. Конечно, и она может давать сбои, однако работает общественный контроль, нарушения получают огласку, и это правильно, - отмечает эксперт.
Совершенно другая история, по убеждению Владимира Мартыненко, с коррупцией. Это комплексная проблема, связанная со многими факторами.
– Здесь нужно подходить системно. Прежде всего – это уровень оплаты труда. Не может человек, борющийся с преступностью, получать меньше охранника в супермаркете. И я говорю только о городах, где относительный мир, я не говорю о полицейских подразделениях, работающих под пулями. Второе – это реформирование системы услуг, предоставляемых подразделениями МВД. Проблемы есть и в миграционной службе, и в сервисных центрах. Если дефицит бланков, а с ним и ажиотаж вокруг загранпаспортов удалось преодолеть, то торговля водительскими удостоверениями вышла на промышленный уровень. Министр Игорь Клименко анонсировал реформы в этом направлении, поэтому будем наблюдать. Видеокамеры в классах, где сдают экзамены на вождение, мы внедряли еще пять лет назад.
Превенция и оценка – как может сработать
Львиная доля пунктов плана написаны обобщенно. Декларируются развитие, усовершенствование, последовательность, общественная безопасность, верховенство права, модернизация, цифровизация, унификация правоохранительных действий. Впрочем, есть и конкретные задачи. Например, разработка и введение в действие Национального плана по предотвращению преступности, рассчитанного на три года. Из такого плана будут выходить региональные. Это так называемая превенция – опережение отрицательных процессов.
– Такие планы полиция делает каждый год или на определенные периоды. В государственном масштабе планов не было, но они действительно будут нужны, - считает Владимир Мартыненко. - Объясню на конкретном примере: когда война закончится, с фронта будут возвращаться в огромном количестве люди с оружием, с физическими и психологическими травмами. Не все смогут или захотят возвращаться в свои мирные профессии. Есть риск создания организованных криминальных групп. Так было во все времена, во всех странах после войны. Чтобы этот риск минимизировать, нужно позаботиться о новых рабочих местах, лечении, реабилитации, принять закон о гражданском оружии, создать реестр оружия.
Еще интересный момент – это определение ключевых показателей эффективности (KPI), на основании которых будет производиться оценка качества работы органов правопорядка и прокуратуры.
- Предчувствую, что останется та самая система, которая сейчас побуждает фальсифицировать дела или скрывать заявления о преступлениях - регистрировать их как обращение граждан, - отмечает адвокат Александр Сирота. – В цивилизованных странах давно отказались спрашивать, почему в этом месяце раскрыли на два преступления меньше, чем в прошлом. Там другой подход. Если в каком-то районе города участились грабежи, туда направляют силы, проводят рейды, задействуют агентуру для поиска предводителей преступных групп, ищут места их базирования. Грабежей и разбоев стало меньше – значит, сработали эффективно.
Не по количеству дел, а по количеству приговоров
Как минимум, последние восемь лет наша правоохранительная система находится в состоянии сплошных реформ. Только в прокуратуре с 2014 года они прошли дважды или трижды. И вот, значит, опять надо чего-то ждать? Например, “расширение границ дискреции (принятие решения по своему усмотрению. – Ред.) прокурора в уголовном производстве...”
– Указ президента никого ни к чему не обязывает. Он написан для Европейского Союза – даем обещания, что будем усовершенствовать. Но все, что совершенствовали до этого – это фактически уничтожали систему непрофессиональными реформами, - считает бывший заместитель генерального прокурора, адвокат Алексей Баганец.
Юрист критикует план за перегруженность "модными" и слишком разумными терминами, не имеющими конкретного содержания.
- Прокурор не должен заниматься дискрецией – свободно толковать законодательство. Прокурор должен строго соблюдать законы и конвенции, декларирующие принцип верховенства права. А мы его просто растоптали, потому что можем принимать законы, противоречащие Конституции.
Что касается КРИ – критериев оценки эффективности, то, по мнению эксперта, первое, что нужно – это отказаться от хвастовства отчетами о количестве зарегистрированных уголовных производств, количестве проведенных обысков или сообщений о подозрениях. Потому что половина таких коррупционных дел лопается как мыльный пузырь.
- Эффективность органа правопорядка, например, органа досудебного расследования или прокуратуры, зависит прежде всего от количества завершенных уголовных производств и направленных в суд обвинительных актов. Второе – это количество обоснованных обвинительных приговоров, вынесенных судами первой инстанции, и количество вступивших в законную силу приговоров. При этом, если хотим стать европейской страной, должны признать, что должны быть и оправдательные приговоры, и отчитываться, сколько людей незаконно задерживали, сколько сообщили недоказанных подозрений или сколько провели безосновательных обысков. Критерии оценки эффективности разработаны давно, просто на них не хотят обращать внимания, - подчеркивает юрист.
Должны прислушиваться к рекомендациям
Реформирование Службы безопасности Украины в комплексном плане в качестве отдельной задачи не выделено. Однако ассоциированный эксперт Украинского института будущего Иван Ступак считает, что это следует из пункта "унификация правовых основ организации системы органов правопорядка с установлением критериев разграничения направлений деятельности".
– Реформа СБУ обязательно будет, когда закончится война. Наши западные партнеры давно говорят, что Служба безопасности Украины имеет слишком большие полномочия, начиная от контрразведки и завершая лесозаготовкой. Это не соответствует тому, как видят эту службу в Европе. До войны можно было говорить о собственном видении, но сейчас мы очень зависим от помощи партнеров и будем вынуждены выполнять их рекомендации. СБУ должна заниматься контрразведкой, борьбой с диверсантами, разоблачением коллаборантов, то есть своими прямыми функциями.
Интересно, что отдельно в комплексном плане стоит пункт о внедрении института детективов. Речь идет не о частных вроде Пинкертона, а об аттестованных работниках правоохранительных органов, объединяющих в себе функции оперативника и следователя. Сейчас такие детективы официально работают в НАБУ, в Национальной полиции – в качестве эксперимента. Впрочем, юристы оценивают этот эксперимент как не очень удачный, поскольку законодательная база, подготовка и бумажная загрузка следователей не позволяют качественно смешать "два в одном".