После войны Украина не сможет отстроить все разрушенные из-за боевых действий города, поскольку некоторые из них разрушены россиянами полностью. Об этом на днях заявила глава партии «Слуга народа» Елена Шуляк.
Впрочем, о том, что на месте Северодонецка или Бахмута сейчас находится выжженная дотла земля, украинцы знают и сами. И понимают, что таких мест гораздо больше. Стоит ли забегать далеко вперед и строить планы восстановления, если война еще не закончена? И неизвестно, что и где еще уничтожат враги под видом «освобождения»…
С верой в будущее
Конечно, знатоки истории могут назвать десятки городов, которые были разрушены до основания в годы Второй мировой войны, а потом отстроены, - к примеру, Дрезден и Кельн в Германии. Их восстанавливали долго (и дорого), но зато вернули все исторические памятники и знаковые места. Можно вспомнить разрушения Парижа и Лондона, да что там – почти вся Европа лежала в руинах, многие люди ютились в подвалах и землянках. Германия платила гигантские репарации, на которые все и восстанавливалось.
Будет ли так же с Украиной? Пока ответа на это нет ни у главы президентской партии, ни у более уполномоченного говорить на эту тему Министерства реинтеграции. Нет, планов, конечно, громадье, но реальность куда печальнее.
Взять, к примеру, Торецк, бывший Дзержинск, в Донецкой области. Моногород, основанный при градообразующем предприятии – шахте, и до войны не особо процветал. Уютные ландшафты провинциального Торецка резко контрастировали со старыми шахтными постройками и грудами кирпичей, бывших когда-то зданиями столовых, жилых домов или дворцов культуры, заброшенных за ненадобностью. Шахта как-то держалась на плаву, но городок загибался: все кто мог, продав за бесценок или бросив свое жилье, выбирались на «большую землю». Оставшиеся храбрились и верили в лучшее будущее. С приходом войны уехали и самые стойкие. Такая же картина и в десятках других городов Донбасса, существовавших только в пределах деятельности шахты или завода. Торез, Снежное, Шахтерск и другие – с 2014 года они находятся в оккупации.
Донецкая и Луганская области (а именно они больше других находятся в зоне боевых действий с начала войны) – не столько исторические, сколько промышленные регионы. Хлопотать за сохранение памятных мест, как в Дрездене, понятно же, никто не будет. Предприятия, вокруг которых кучковались города и села, уже разрушены или сильно повреждены. Нет предприятия – нет тех, кто на нем работает и обслуживает инфраструктуру прилегающих населенных пунктов.
- На момент начала войны в 2014 году Донбасс был искусственно перенаселен, там была высокая плотность населения. Из-за массового оттока людей из воюющего региона плотность населения там упала, и некоторые города, увы, будут восстановлены не очень быстро, – считает Сергей Буравченко, вице-президент Национального союза архитекторов Украины.
Восстановление городов Донбасса – отдельная концептуальная задача. В ходе войны уничтожены многие производства, и дважды в ту же реку здесь войти не получится. Какие-то города будут восстановлены, а о каких-то, к сожалению, придется надолго забыть, потому что в них уничтожена градообразующая инфраструктура, и люди разъехались кто куда.
Мариуполь и Волноваха
Вся Украина, да и весь мир наблюдали в режиме реального времени, как бомбят и уничтожают приморский город Мариуполь. «Витрина Донбасса», как назвали его несколько лет назад, должен был стать показателем достойной жизни в Украине, по сравнению с жизнью в оккупированных городах «Л/ДНР». Из припортового пыльного города Мариуполь превратился в модный европейский полис почти с полумиллионным населением, где бурлила жизнь, так или иначе крутившаяся возле двух металлургических гигантов – ММК им. Ильича и «Азовстали» - и морского порта.
Но в феврале и марте 2022-го все это исчезло с лица земли. Прожекты оккупантов сделать на месте разрушенных заводов эко-техно-парки вызывают только горький смех: по степени идиотизма эти планы могут соперничать только с планом «Киев за три дня». Не будет заводов и порта – не будет города. Ведь именно они давали работу десяткам тысяч мариупольцев и приезжих. Но после освобождения, как считают специалисты, к Мариуполю вновь будет приковано особое внимание.
- Я абсолютно уверен, что надо восстанавливать Мариуполь, это знаковое место, – делится с нами Сергей Буравченко. - Пусть даже без его металлургической промышленности, просто искать новое направление для занятости населения. Город имеет вековую историю и заслуживает восстановления. Это трудно, потому что в том же Мариуполе, например, жители веками занимались металлургией. И один металлург своим трудом давал работу еще десяти жителям города. Восстановить предприятия металлургической отрасли быстро не получится. Скорее всего, придется искать новую отраслевую нишу для производства.
С Волновахой та же ситуация (если не хуже, ведь столь пристального внимания к ней не было, а значит, и разрушения практически сравняли город с землей). Большой железнодорожный и логистический узел, государственная автодорога на Славянск и около 20 тысяч населения – вот чем был город и для региона, и для страны. Можно настроить в Волновахе «домики трех поросят», как называют возведенные там оккупантами цветные дома, в которых нет ни газа, ни отопления, ни воды, - но жить там будет некому. Разве что пенсионерам, да сколько их осталось там, стариков? Молодые все уехали кто куда, спасаясь от войны. Разве что россияне приедут туда жить, но что-то желающих, мягко говоря, нет.
Бахмут, Авдеевка, Марьинка
Бахмут – центр соляной промышленности (и производства достойных игристых вин). Плюс железнодорожный узел и автодорога на Харьков. Около 70 тысяч человек населения, не считая переселенцев (с начала полномасштабного вторжения, конечно, уже меньше).
Авдеевка – город вокруг местного коксохимзавода (самого большого в Европе) и не только (производство железобетонных конструкций, карьеры и т.д.). Из 30-тысячного населения больше 70% жителей были задействованы в промышленности. Сейчас Авдеевский КХЗ остановлен, город выживает из последних сил – сюда война пришла восемь лет назад, и запас прочности у людей уже иссяк. Умрет АКХЗ – потянет за собой цепочку других предприятий, связанных с металлургией и энергогенерацией.
Марьинка – городок с 10 тысячами человек и преимущественно с предприятиями пищевой отрасли, где трудится половина жителей. Оккупанты разносят Марьинку не потому, что она представляет для них какой-то военный интерес, а потому что окраины города вплотную подходят к границе Петровского района Донецка. То есть противники находятся на расстоянии меньше километра-двух друг от друга. Это действует боевикам на нервы, как когда-то контролируемый украинскими «киборгами» аэропорт в уже оккупированном Донецке.
Северодонецк, Рубежное, Попасная
Северодонецк – центр химической промышленности Украины, между прочим. Больше 100 тысяч населения в мирное время. Административный центр Луганской области с 2014 до 2022 года, превращенный в руины за считаные месяцы – речь идет о разрушении не меньше 90% города. Восстановить химзавод, например, «Азот» (крупнейшее химпредприятие Украины), вряд ли удастся, о машиностроительных и приборостроительных заводах информации пока нет. Оставшиеся в городе около 10 тысяч человек сейчас находятся в оккупации. Северодонецкая ТЭЦ, снабжавшая тот же «Азот» и дома жителей города теплом, летом была разрушена боевиками, стремившимися захватить Северодонецк.
О Рубежном на Луганщине, может, слышали не все, но это тоже центр химической и целлюлозно-бумажной промышленности страны. Был до марта 2022 года. Теперь это город, где местные жители не находят ни одного уцелевшего под обстрелами дома. Город сносили не только артиллерией, но и авиабомбами. До эскалации войны в Рубежном жили чуть больше 50 тысяч человек, сейчас осталась от силы пятая часть.
Попасная – стертый практически на 90% с лица земли город в Луганской области, который был славен на всю Украину вагоноремонтным заводом, локомотивным и вагонным депо, к слову, подобных предприятий в нашей стране немного. И потеря важных элементов железнодорожной инфраструктуры нам еще аукнется. Сами оккупанты заявили, что город разрушен настолько, что даже они восстанавливать его не будут. Что ж, никто и не сомневался…
КОММЕНТАРИЙ СПЕЦИАЛИСТА
Станислав Демин, архитектор-урбанист:
- Города никогда не возникают на пустом месте, и если они появились, значит, был какой-то градообразующий фактор (речная артерия, залежи полезных ископаемых, перекрестки торговых дорог, порт и т.д.). И если этот фактор ослабевает, то город исчезает. Так сложилось исторически.
Если говорить о разрушенных войной городах, то каждый населенный пункт требует тщательного исследования – есть ли смысл восстанавливать часть/весь город целиком или нет. Обобщенно подходить к этой проблеме нельзя.
Да, восстановление, реконструкция городов – это очень сложный процесс. Я слышал разные мнения о том же Мариуполе. Логистически это очень развитый город, в котором есть не только здания, но и инженерные сети с соответствующей документацией, навигационные карты, дороги… Взять и перенести куда-то такой город очень сложно. Проще отстроить заново дома, возможно, изменить планировку города. Но в любом случае, надо сначала все осмотреть и оценить, подойти к этой проблеме предметно, а не обобщенно.
Все должно просчитываться: и экономика, и целесообразность. Есть ли смысл заново прокладывать электро- и теплосети, водоснабжение, канализацию, железную дорогу? Их перепроложить очень сложно, ведь они имеют защитный коридор, а земля, где они проходят, часто продана, и у каждого участка свой собственник. Если трасса уже была проложена, значит, она уже была готова по всем параметрам. Проще ее восстановить, даже если она разрушена. Да и линии электропередач перетянуть – не самое трудное дело.
Оставить разрушенный город и рядом с руинами построить новый – это утопия. Можно делать различные политические заявления по этой теме, но когда они столкнутся с реальностью, то останутся просто словами.