«Я был абсолютно счастливым человеком», - говорит в беседе с нами актер «Дизель Шоу» Евгений Сморигин.
Сейчас жена Лида и трое его детей - Алексей, Елизавета и Александр – вынуждены прятаться от войны за границей. Сам же он хочет получить украинское гражданство, потому что, когда с родной Беларуси полетели ракеты в его детей, другого пути не осталось.
Мы поговорили с Евгением Сморигиным об украинском паспорте, как он учил украинский язык, чтобы сдать государственный экзамен, шутках, новых концертах «Дизель Шоу», популярности номера о ЧМОне, бывших коллегах и семье.
Я просто не могу все стереть и так же быть белорусом
- Женя, поздравляю вас с успешной сдачей экзамена по украинскому языку. Что дальше, чтобы получить украинское гражданство?
- Есть два пути, чтобы получить украинское гражданство. Я имею право сделать это, потому что моя жена и трое детей – украинцы, я тут живу 15 лет. Но для этого мне надо поехать в Беларусь и поменять паспорт. В Беларуси выдается специальный паспорт на выезд человека за рубеж. Идти надо лично. А в Беларуси сейчас очень нехорошо относятся к людям с активной проукраинской позицией. И я боюсь, что могу приехать в Беларусь и пару лет оттуда не уехать. Мне не хотелось бы, конечно, рисковать.
Поэтому мы пошли по второй процедуре. Для этого нужно, чтобы министр культуры подал просьбу президенту о том, что есть такой вот человек с такой позицией, и он нужен нашей стране. Поэтому мы обратились к министру культуры с просьбой сделать такой запрос на президента.
После этого нужно собрать все необходимые документы – это справка о несудимости, подтверждение того, что я официально работаю в Украине, у меня есть постоянная зарплата и постоянный вид на жительство. Весь перечень документов я уже собрал. Будем надеяться, что министр подпишет эту просьбу. Потом проходит процедура в СБУ, МВД, Госпогранслужбе – не было ли у меня проблем с законами Украины.
И как только я все это пройду, документы отправляются на рассмотрение президенту. Потому что вопрос о гражданстве решает лично президент.
- Процедура длительная, но, думаю, все будет хорошо.
- Да, я понимаю, это не день и не неделя, нужно быть готовым к этому. Но оснований не принять меня я не вижу.
- Это война усилила желание получить украинский паспорт? Или думали об этом и раньше?
- Раньше мне никак не мешало мое гражданство. Народы Украины и Беларуси всегда дружили, у меня никогда не было никаких проблем. А после полномасштабного вторжения России стал задумываться об этом чаще. Настоящим триггером стало для меня то, что с моей родной Беларуси полетели ракеты в моих детей.
Очень страшно было осознать, что один человек разрешил своему другу… Я не обвиняю в этом всех белорусов, и слава Богу, сами белорусы не воюют против Украины, это делает и позволяет один человек. Но у меня не осталось выбора. Я просто не могу все это стереть и так же быть белорусом. Моя дети - украинцы, моя жена - украинка, у меня здесь дом, работа. Я считаю, что в сложные для Украины времена я должен быть гражданином этой страны.
- У вас в Беларуси живут родственники, друзья. Они поддерживают ваше решение?
- Они полностью меня поддерживают. Я не знаю ни одного белоруса, который был бы за эту войну. Да, они не могут об этом открыто говорить, их сразу за это посадят. У нас там режим такой. Но пока что разговаривать между собой можно, за это пока не сажают (улыбается). И все мои знакомые, родственники без исключения, осуждают эту войну. Никто не хочет войны, тем более - воевать на стороне России против Украины.
- А чего не хватило белорусам, чтобы пойти против режима? Нам ведь тоже все с неба просто так не упало, у нас были революции, люди за свободу погибали. Почему белорусы не борются?
- Не хватило жесткости. Вы же помните 2020-й год? Люди вышли доказать, подтвердить, что просто хотят честных выборов. А их забили палками, посадили в тюрьмы и просто вогнали в страх всех остальных. Белорусы в основной массе добрые люди. Им показалось, что постоять на лавочке без обуви – этого достаточно, что мир увидел. И если мир увидел, все сейчас изменится. А изменилось все еще в худшую сторону для людей.
Сейчас никто не имеет права и пикнуть. Уже после этих событий люди шли с ребенком, а ребенок был одет в белую курточку и красный шарфик, так к ним подошел патруль и сказал: «Вам надо переодеть ребенка, он у вас не в тех цветах». Вот так.
Мы по 6 часов в день переозвучивали сами себя
- Как вы учили язык? Репетитор, книги, фильмы?
- Мне, можно сказать, очень повезло, потому что уроки украинского языка мне дала моя работа в «Дизель Студио». У нас есть скетч-шоу «На троих», мы сняли 12 сезонов, более 400 серий, из которых только 2 сезона сразу были на украинском языке. Остальные сняты на русском языке – и для канала ICTV понадобился дубляж на украинский язык. И мы по 6 часов в день переозвучивали сами себя.
Перед тобой – переведенные тексты, ты все проговариваешь, рядом с тобой сидит литератор, который исправляет ошибки. Так благодаря своей работе я учил язык.
По 6 часов в течение дней 30-ти – это усиленная практика изучения, где тебя тут же исправляют, говорят, как правильно произносить то или иное слово.
Плюс у меня за плечами роль деда в 4-х сезонах сериала «Выжить любой ценой», который изначально снимался на украинском языке. И самое главное - с августа этого года «Дизель Шоу» тоже выходит на украинском. Правда, здесь нам уже полегче – есть определенный опыт.
Сейчас у меня первый уровень – разговорный и бытовой. Смотрю фильмы, сериалы только на украинском языке, чтобы практиковаться.
– 2 и 3 декабря у вас запланированы новые концерты в Киеве. Что репетируете? Кого мы увидим в вашем исполнении?
- Мне очень нравится номер, который мы сейчас репетируем, - это совещание генералов белорусской армии, которые не хотят войны, а к ним приезжает генерал из России, и они выкручиваются, как же им этого избежать. Очень интересный номер. Готовим номер, где русские хотят пройти грузинскую таможню, а грузины не хотят их пускать. Официально они этого сделать не могут, поэтому придумывают разные сложности для русских.
- Видела на афишах этих концертов Яну Глущенко. Яна рассказывала, что пока не готова вернуться домой, у нее маленький ребенок. Или она приедет на концерты?
- Насколько я знаю, с Яной ведут переговоры по поводу приезда на декабрьские концерты. Как только будет что-то известно, обязательно сообщим зрителям. Ситуация меняется каждый день.
- Судя по просмотрам на YouTube, номер о «ЧМОне в украинском плену» у зрителей – самый любимый. Кто его придумал? Эту роль специально под вас писали?
- Придумали наши авторы. Один из наших редакторов - Алексей Бланарь, я Алексею за это очень благодарен. Конечно, он был написан под меня. Когда я получил текст, уже понял, что это будет очень сильный номер. И мы приложили все усилия, чтобы он таким и получился. Многое мы еще придумывали по ходу. Например, буденовки у ЧМОни не было. А мы придумали, что они уже берут форму даже из музеев. Номер настолько понравился зрителям, что мы его показывали все три концертных дня.
- Люди пишут, что от этого номера хочется и плакать, и смеяться, что это смех сквозь слезы. Так и задумывалось?
- Так и есть. Мы же все-таки описываем реалии войны, которая происходит прямо сейчас в нашей стране. Мы описываем с юмором новости. Да, можно посмеяться над той или иной ситуацией, но это же номер про войну! И не про Наполеона, условно, а про войну, которая идет прямо сейчас в Украине. Поэтому люди смотрят, смеются, и в то же время понимают, что это происходит прямо сейчас.
- По вашим наблюдениям в зале, чего хочет публика больше? Стендап-комик, например, в разговоре с нами рассказывал, что люди уже немножко устали от шуток о войне, им хочется отвлечься хоть на час.
- На нашем первом концерте «Дизель Шоу» после полномасштабного вторжения в августе у нас почти все номера так или иначе были связаны с войной. Мы сами прощупывали, какая будет реакция. Да, все прошло отлично, люди смеялись. Но приглашенные военные, которые были у нас в зале, сказали, что им не хватает простого, бытового «дизельского» юмора. Да, все понятно, все актуально, но действительно хочется отдохнуть от войны на концерте. И мы поняли, что людям нужно давать больше нашего народного юмора. Поэтому уже на следующих концертах такого юмора стало больше. Да, будут номера и о том, что сейчас происходит. ЧМОня – это же тоже про войну, но будет больше и бытовых номеров, потому что народ этого требует.
Получаем прожиточный минимум, заработков у нас нет
- У вас теперь есть приглашенные актеры, с вами выступали Наталка Денисенко, Лилия Ребрик, Александр Ярема, Назар Заднепровский. Это ваша новая фишечка?
- Да, мы считаем, что это правильно. И зрителю это интересно, и ребятам интересно с нами работать, и у нас происходит какое-то пополнение, своеобразная актерская ротация. У нас есть наш костяк, но каждый новый актер добавляет интересные красочки. Каждый новый актер на нашей сцене – это как украшение нашей красивой елочки.
- Когда вы впервые с 24 февраля все собрались вместе?
- В августе, когда готовили первые концерты. С кем-то виделись на концертах. Например, мы с Викой Булитко ездили с благотворительными концертами «Доброго вечора, ми з України». Там же мы и с Димой Танковичем пересекались. С Яной Глущенко виделись за границей, наши семьи какое-то время жили по соседству. С теми, кто остался в Киеве, регулярно переписывались и созванивались. А вот так, чтобы встретиться всем вместе – это было в августе. Было много эмоций, было страшно, непонятно, тревожно, но, слава Богу, все идет хорошо. Из шести проведенных нами концертов нас один раз прерывала тревога. А это самое неприятное для концерта. Ведь люди во время тревоги не просто должны выйти из зала, у них настроение меняется. Но пока Боженька нас бережет.
- Я так понимаю, Евгений Никишин и Сергей Писаренко – уже не участники «Дизель Шоу»?
- Война оголяет и расставляет все приоритеты. Здесь надо определиться уже на сто процентов – ты за кого? Нужно иметь одну позицию. К сожалению, ребята не смогли высказать официально проукраинскую позицию. Наверное, как людей их можно понять, у них там семьи. Мы уважаем друг друга, дружим, но без украинской позиции и без осуждения войны ни один артист, скорее всего, не сможет работать в Украине.
Мы написали друг другу открытые письма в нашей группе, без скандалов, без истерик, спокойно высказали нашу позицию. Они, к сожалению, высказать проукраинскую не могут. Поэтому спокойно временно расстались.
- Все концерты «Дизель Шоу» благотворительные. Есть у вас какая-то зарплата, на что жить?
- Мы получаем прожиточный минимум, заработков у нас нет. Раньше мы зарабатывали на жизнь, на то, чтобы дом построить или другие потребности. Сейчас 80% заработанных денег отдаем. Моя зарплата упала раз в десять это точно.
Хочу просто жить мирно, так, как я жил до этого
- Ваша семья сейчас где? Какое-то время они были в Болгарии…
- Они уже месяц как в Румынии. Скоро поеду к ним на пару дней увидеться. Они приехали из Болгарии в сентябре, но после ракетной атаки 10 октября мы снова приняли решение, что нельзя детям находиться в ужасе и стрессе. Поэтому они поехали в Румынию. Там очень хорошие условия для украинцев, спасибо за это властям страны. Государство оплачивает им квартиру, еще какие-то деньги остаются на еду. Если даже здесь все обрубится, там им хотя бы можно будет существовать.
- Как Лида? Вы рассказывали, что у нее были серьезные проблемы со спиной.
- Она только прошла курс лечения, спина – это очень серьезно. Ей сказали, что нельзя поднимать больше трех килограмм. Но, слава Богу, детки растут, Леше уже 13 лет, может помогать маме. Они все ей сейчас помогают. Продукты сами носят.
- Первую неделю вам пришлось с детьми практически прожить в подвале в доме под Киевом. Как они новую реальность воспринимали?
- Для меня было очень странно наблюдать за детьми, для них это было как некая игра. В подвал – хорошо, прикольно. Но потом уже было: «Идти в подвал? Ну, мам, это же ПВО работает, это не прилеты, ну, перестань, какой подвал?». Взрывы рядом, самолеты, истребители, а они смотрят – вау, класс, самолет, круто.
У них не было страха, они не бежали куда-то с бешеными глазами. У нас, взрослых, да, все это было – и страх, и ужас происходящего. А они: «Пап, а можно, как-то в подвал интернет провести»? Это был самый актуальный для них вопрос.
Мы общались вечерами в подвале, каждый день играли в какие-то игры. Можно сказать, даже стали ближе друг другу. В повседневной жизни на это вроде как нет времени, каждый в своих делах. А тут просто сидели и общались.
- О чем мечтает Евгений Сморигин после нашей Победы?
- Хочется просто жить дальше как раньше. Я был счастливым человеком. У меня была любимая работа, любимая семья, мы просто жили в мире, воспитывали детей, я радовал людей своей работой, и люди, видя меня, улыбались. Ну разве это не счастье? Больше мне ничего не нужно. Просто жить мирно, так, как я жил до этого.
Оказывается, я жил в абсолютном счастье, не понимая этого до конца. Какие-то мелкие проблемы казались глобальными. Но надо верить в победу и жить с этой верой.