Полтора месяца назад Уголовный кодекс Украины пополнила новая статья – нецелевое использование гуманитарной помощи. За это время по ней открыты 74 уголовных производства, сообщила генеральный прокурор Ирина Венедиктова. Среди фигурантов дел - волонтеры, медики, чиновники… Наверное, есть и военные, потому что в любое тяжелое время, сколько ни говори о патриотизме и нравственности, всегда находятся люди, умеющие нагреть руки.
Используются разные схемы: от простых мошеннических, когда даже осужденный может открыть «благотворительный» счет из колонии, до закрученных бизнес-комбинаций.
А вы еще и еще давайте!
Выжить в этой проклятой войне нам помогает весь мир, мы помогаем армии приближать победу. Вот простая истина, ради которой даже бедная старушка готова делиться своей пенсией. На счета волонтерских инициатив стекаются огромные суммы, но дальнейшая их судьба может оказаться шокирующей. Показательную историю рассказал глава Нацполиции Игорь Клименко.
Полтора года назад два брата из Черновицкой области создали в Тернополе благотворительную организацию. В мирное время дела шли не очень, зато за месяцы войны удалось собрать порядка 13 миллионов гривен. Даже пришлось расширять штат БО, привлекая друзей и родственников.
Тарас Чмут: Ни один законодательный пакет не может все урегулировать. Всегда можно найти способ его обойти. Я знаю случаи нарушений и с той, и с другой стороны.
Половину пожертвований волонтеры потратили на закупку вещей для военных, выкладывая в интернет трогательные фото, а вторую половину – на внедорожники, золотые изделия и элитные мобилки для личного пользования. Как говорится, еще осталось. Во время обысков у фигурантов изъяли 34 тысячи долларов США, почти 7 тысяч евро, более 2 тысяч фунтов стерлингов и более 200 тысяч гривен.
Следствие считает, что эти деньги они берегли для себя, поскольку продолжали распространять сообщения о том, что военные остро нуждаются и необходимы новые вливания в фонд.
- Без помощи волонтеров сегодня армии не обойтись, - говорит бывший сотрудник киевской полиции, а ныне служащий ВСУ Денис Ярославский. – Несмотря на то что о войне знали, к войне готовились, и война фактически уже шла восемь лет, государство не смогло выполнить все функции по обеспечению боевых частей с началом российского вторжения. В то же время, как только резко развернулось волонтерское движение, бронежилеты и другая военная амуниция, явно завезенная из-за рубежа, стала предметом продажи, в том числе и на OLX. Одновременно с этим во многих окопах на линии фронта до сих пор сидят солдаты с оружием, но без надежных средств индивидуальной защиты.
Больше похоже на бизнес
Самый громкий скандал разгорелся во Львовской области, где за нецелевое использование гуманитарной помощи были задержаны бывший чиновник ОГА Роман Матис и главный редактор ресурса Mind.ua Евгений Шпитко. По данным СБУ, они торговали бронежилетами и касками, полученными из стран Евросоюза. В подозрении фигурирует сумма 535 тысяч гривен, большую партию амуниции сотрудники СБУ обнаружили на складе общественной организации, которую создал журналист.
По версии защиты, которую озвучил в Фейсбуке секретарь НСЖУ Сергей Лямец, о гуманитарной помощи речь как бы не идет. Деньги для армии Евгений Шпитко действительно собирал, но все закупки велись через государственное предприятие «Укроборонпрома», которое поставляло амуницию частному предприятию, а оно, в свою очередь, ее продавало мелкими партиями либо физлицам. Понятие «гуманитарка» использовалось, чтобы избежать уплаты НДС. То есть удешевить продукцию для конечных покупателей – бойцов ВСУ или их родственников.
Это действительно больше похоже на бизнес, чем на волонтерство.
По мнению Дениса Ярославского, вопросы в данном случае у следствия должны возникнуть и к «Укроборонпрому»:
- У этой организации еще до войны была негативная репутация. Я не удивлюсь, если закупки за границей велись за государственные деньги, то есть наши – налогоплательщиков. В этой истории надо очень хорошо разобраться. «Укроборонпром» не должен заключать какие-то договора с частными мелкими оптовиками. Он обязан работать по потребностям армии Украины и только на армию.
Между тем в интернете пишут, что по таким схемам работают многие фирмы, ставшие на время войны волонтерскими.
Доверяем только проверенным
Сами военные говорят, что волонтерские фонды, которым они доверяют на все сто, можно пересчитать на пальцах одной руки. Но и у волонтеров доверие к военным не абсолютное.
- Ни один законодательный пакет не может все урегулировать. Всегда можно найти способ его обойти. Я знаю случаи нарушений и с той, и с другой стороны. Например, военные не ставят на учет полученное по линии помощи имущество, а расценивает его как свою собственность. Могут отправить домой, могут перепродать, - говорит Тарас Чмут, глава фонда «Вернись живым».
- Мы стараемся работать исключительно с теми, кого давно знаем и уверены, что все пойдет в дело. Не будет такого, что привезем реанимобиль, а на нем закрасят крест, выбросят носилки, и жена командира станет возить картошку. Такое случалось и в 2014 году, и в 2015-м, 2017-м, случается и сейчас, - объясняет принципы выбора партнеров Дмитрий Юринов - координатор инициативы «Добровоз».
Дмитрий Юринов: Все это будет длиться до тех пор, пока из 74 дел не посадят как минимум человек 10 и не объявят об этом в новостях.
– Люди есть разные как на войне, так и в тылу. Передали, допустим, гуманитарку из Львова в Черниговскую область, а там политическая партия раздает ее от своего имени. Либо в местном супермаркете продают с полок. К счастью, у нас таких случаев не было, но от содружественных организаций слышали.
Однако Дмитрий не считает, что проблема хищений носит супермассовый характер.
- Ее можно сравнить с проблемой завоза в Украину автомобилей без растаможки, которые сейчас барыги и аферисты кинулись закупать под видом волонтерки. Все это будет длиться до тех пор, пока из 74 дел не посадят как минимум человек 10 и не объявят об этом в новостях. Это тот тип людей, который занимался контрабандой в зоне АТО, воровал и продавал маски в начале эпидемии коронавируса. Пока не будет реально жестокого наказания, они не испугаются.
Слишком много бюрократии
В то же время нарушения бывают вынужденными. Военные жалуются, что ставить на баланс все полученное от волонтеров добро – это слишком хлопотно. Еще больше времени и сил приходится тратить на списание вышедшего из строя имущества. А война – это такая штука, где сегодня это имущество есть, а завтра бах – и пропало.
- В армии действительно осталась старая советская бюрократическая система. Когда освобождали Ирпень, мы привезли танковому экипажу дрон. Парням надо двигаться с этим дроном в бой, а одного человека приходится отряжать в Киев, чтобы пройти бумажную тягомотину и поставить дрон на баланс, - приводит пример Дмитрий Юринов. – С переходом на НАТОвские стандарты процедура значительно упростится, но пока огромная прослойка штабных, никогда не воевавших офицеров тормозят огромное количество процессов.
И сама гуманитарка не всегда в реальную помощь. В одну часть привезли НАТОвские бронежилеты, поставили, как полагается, на баланс, а они нашим хлопцам малы. Теперь бойцы ищут волонтеров, которым перечислят свои деньги как благотворительность, а те закупят им подходящие броники как гуманитарку. Де-юре это нарушение, де факто – спасенные жизни.
Меняем носки на каски
- У нас законодательство отстает от событий. Сейчас бойцам много чего приходится покупать в обход правил, потому что нужно все, начиная от медикаментов и заканчивая обувью. В окопах она очень быстро убивается, - говорит адвокат Олег В., временно сменивший офис на окоп. – Просим берцы, привозят б/у, но якобы качественные – долларов по 500 пара. А когда смотрим, что привезли, то половина этих ботинок в таком состоянии, что я бы на пленного русского не надел.
Где берцы подменили – на границе или по пути через волонтерские или полуволонтерские организации, не узнаешь. Дареному коню в зубы не принято заглядывать.
Олег говорит, что с тайнами гуманитарки столкнулся сразу после зачисления в тероборону.
Олег В: Законодательство отстает от событий. Сейчас бойцам много чего приходится покупать в обход правил, потому что нужно все, начиная от медикаментов и заканчивая обувью.
- Сидели в окопах на сырой земле, ночевали в гараже на голом полу. Списался с друзьями из Чехии, попросил прислать спальники, карематы. Те снарядили фуру. Когда я сфотографировал то, что пришло на склад батальона, и выслал другу, тот сильно удивился. Говорит, это половина от того, что мы собрали. А когда разбираться, если Киев обороняем в режиме нон-стоп?
Бывают и другие ситуации – когда помощи, наоборот, слишком много.
- В какой-то батальон приходят носки – два фургона. Их все парням за десять лет не сносить, а место на складе занимают. Вот зам по тылу половину носком за полцены по базарам распихивает. А на вырученные деньги что-то нужное покупается, - приводит пример наш собеседник.
Сейчас ТрО, где служит Олег, вот так же по базарам покупают каски Т-3000. Потому что теробороне они как бы не положены, а вот перебросили в горячую точку - и один боец погиб, оставив двух детей сиротами. Откуда на базаре касковый бум, официально неизвестно. Есть версия, что в армейские части прислали более качественные американские шлемы.
Маршрут с пересадками
Знающие люди говорят, что чем сложнее логистика, тем больше возможностей переполовинить груз. Поэтому военная помощь и гуманитарка для населения часто кочуют по принципу «от пункта А до пункта Г». То есть проходят через несколько волонтерских либо государственных организаций. Сначала оседают на складах в Западной Украине, потом доставляются на склады, допустим, в Белую Церковь, оттуда передаются в третьи или даже четвертые руки для доставки в место назначения. На каждом этапе есть возможность посмотреть, что внутри коробок, и что-то полезное взять.
Сейчас в полиции Киевской области расследуют пять уголовных дел, связанных с хищениями гуманитарки. Нам рассказали, что в одном случае продавались продукты, переданные из-за границы для жителей пострадавших от оккупации пригородов Киева, в другом - со складов государственного предприятия испарилась часть военной амуниции и приборов ночного видения.
- Поэтому все, что мы получаем от доноров, мы сами привозим в конечный пункт. Допустим, продукты в Бородянку. Там склад оборудован в спортзале местной школы, много людей, много полиции, много военных. То есть нет возможности что-то тайно утащить, - продолжает координатор «Добровоза» Дмитрий Юринов. – Или привозим медикаменты в сельский фельдшерский пункт. Возможно, для местных это много, но ведь раздадут по родственникам, знакомым, отправят сыну на фронт. То есть лекарства все равно разойдутся по людям, которым они нужны.
Под роспись и фотофиксацию
У большинства из нас отношение к гуманитарке свободное: привезли, раздают, подошел, взял, спасибо. Зачастую так и происходит. Но каждый, получая кило сахара, муки, банку тушенки из рук милой девушки, невольно уходит с червячком сомнения: «А сколько же они оставили себе, спрятали, вынесли на базар?..»
Елена: - Все это должно отслеживаться на уровне государства, и заниматься такого рода деятельностью должны специальные гуманитарные миссии.
Поэтому в гуманитарной миссии «Пролісок», которая работает при поддержке Агентства ООН по делам беженцев, считают не совсем правильной политику, когда любая общественная организация, любой человек может свободно собирать деньги на счет и распоряжаться полученной помощью.
- Все это должно отслеживаться на уровне государства, и заниматься такого рода деятельностью должны специальные гуманитарные миссии, - говорит Елена, сотрудница «Проліски». – Мы не собираем деньги, не публикуем номера счетов. Гуманитарные грузы получаем от доноров по накладной. Пересчитали, зафиксировали и раздаем все под специальные ведомости. Получатель в ней расписывается, оставляет паспортные данные и номер телефона. Еще мы проводим фотофиксацию и все это пересылаем донорам. Так и нитку нельзя украсть.
Собеседница признает, что такая бюрократия нравится не всем, кто-то не хочет оставлять телефон, кто-то – делать фотографию.
- Но все это ради контроля нашей прозрачности. Если человек действительно нуждается, ему нечего скрывать, - считает Елена.
Среди сотен счетов, которые сейчас открыты в помощь армии и пострадавшим от войны, есть счета государственных организаций – Минобороны, Минсоцполитики, Национального банка. На первый взгляд, в стихийном волонтерстве вообще нет нужды. Но мы устроены так, что не привыкли доверять чиновникам, а они не привыкли отчитываться, куда идут народные деньги.
Поэтому все, с кем мы сегодня беседовали, дают единый совет: доверяя свои средства волонтерам, нужно исходить из их узнаваемости, авторитета, лучше всего – личного знакомства. Как минимум проверить по интернету, с кем сотрудничает организация, есть ли она в публичной плоскости и какие о ней отзывы.
СПРАВКА «КП»
За использование гуманитарной помощи не по целевому назначению в условиях военного положения статья 201-2 Уголовного кодекса Украины предусматривает следующие наказания:
- Использование с целью получения прибыли или собственного обогащения – от 3 до 7 лет с возможной конфискацией имущества.
- Те же действия, совершенные повторно, по предварительному сговору, служебным лицом или в крупном размере – от 7 до 10 лет с конфискацией.
- Действия, совершенные организованной группой или в особо крупном размере, – от 10 до 12 лет с конфискацией.