«У нас, врачей, все просто – не нужно думать, уезжать из Киева или оставаться. Нужно ехать на работу и принимать пациентов. Утром 24 февраля мы созвонились с коллегами и пожелали друг другу: до встречи!» - так начала свой рассказ хирург Татьяна Павличук, с которой мы встретились в Центре челюстно-лицевой хирургии при Киевской областной клинической больнице.
Эта война открыла для каждого свой фронт. У врачей он особенный – возвращать людей к жизни.
Собрали вещи, документы и пришли жить на работу
В тот первый день войны сразу добраться в областную клинику на столичной Баггоутовской смогли не все сотрудники центра. Кто-то спешно собирался, чтобы отвезти детей в более безопасное, чем Киев, место, кто-то не смог выехать из дома.
Татьяна Павличук: По статистике минно-взрывных травм, 30% - это повреждения челюстно-лицевой области. С 2014 года нам уже приходилось оперировать тяжелых пациентов с востока Украины.
- Один наш доктор, он живет в области, сказал, что у них подорвали мост. Но потом оказалось, что речь идет о другом мосте, и он сразу же собрался на работу. Несколько медсестер остались на оккупированных территориях, поэтому их коллега месяц одна бессменно работала – за себя и за них, - рассказывает Татьяна Павличук. - Я из Броваров, поэтому тоже спешила добраться. Все мы собрали самые необходимые вещи и документы и остались жить на работе.
Татьяна говорит, что первые два дня ушли на подготовку к военному положению – заклеивали окна, оборудовали под убежище подвал и даже устроили там небольшую операционную. Слава богу, она не пригодилась, но спускать пациентов в укрытие старались с каждым воем сирен.
- Если шла операция, бригада врачей оставалась на месте. У нас в отделении был тяжелый пациент, которого транспортировать не было возможности, поэтому во время воздушной тревоги дежурный доктор всегда оставался с ним на этаже, - продолжает наша собеседница.
Операции по 6-7 часов
Раненые начали поступать, когда на подходах к Киеву развернулись бои. Кто не видел, что может сделать с лицом человека пуля или минные осколки, тот не может себе этого представить.
- Не скажу, что мы и сами к этому были готовы, но знали, как в целом справляться с таким видом травм. Определенный опыт имеем с 2014 года. На базе нашего центра находится кафедра челюстно-лицевой хирургии Института последипломного образования НМУ имени А.А. Богомольца, поэтому уже приходилось оперировать тяжелых пациентов с востока Украины. По статистике минно-взрывных травм, 30% - это повреждения челюстно-лицевой области, - говорит Татьяна.
Она хорошо запомнила одного из первых раненых. Пуля, пролетевшая навылет, полностью уничтожила половину нижней челюсти.
- Реконструктивно-восстановительные операции в среднем занимают по 6-7 часов, - говорит доктор. - Это не классические пациенты с травмой. Огнестрельные, минные ранения ни с чем нельзя сравнить. Во-первых, большая область поражения, и все нужно собирать по кусочкам, выставлять обломки, сшивать сосуды. Во-вторых, таких пациентов очень трудно выхаживать. При огнестрельном ранении происходит молекулярный стресс тканей. Это значит, что даже уцелевшие участки через несколько дней могут нагнаиваться и отторгаться.
Гуманитаркой из Польши делились с коллегами по всей Украине
Доктор вспоминает историю волонтера, который отправился в оккупированный Дымер, чтобы вывезти одну семью, и попал на мину.
- Где тяжело раненный парень провел несколько дней, мы не знаем, сам он почти ничего не помнит. Его нашли случайно, смогли доставить в районную больницу. И только через две недели он попал к нам. Это был невероятно сложный случай. Кроме травм лица и головы, обгорели обе ноги. Почти до костей… Но смогли, общими силами сумели – спасли! Пациент до сих пор находится в нашей больнице, но уже идет на поправку.
Чудом спаслась и молодая женщина, когда пыталась выехать из пылающей Бучи. Машина попала под обстрел, водитель сразу погиб. Девушке удалось забраться под автомобиль, потом перебраться в другой и как-то доехать до Киева.
- Мы не могли поверить, когда увидели рану пациентки. Пуля прошла с плеча, зацепила угол челюсти и остановилась. Все жизненно важные органы уцелели.
Чтобы собрать, воссоздать разбитое лицо, необходимо много титановых пластин.
Татьяна Павличук: Огнестрельные, минные ранения ни с чем нельзя сравнить. Большая область поражения, и все нужно собирать по кусочкам, выставлять обломки, сшивать сосуды. Во-вторых, таких пациентов очень трудно выхаживать.
- Это очень дорогостоящий материал, но мы не нуждались ни в чем. Потому что со всех сторон шла помощь. Представитель коммерческой фирмы, которая поставляла нам пластины из Бельгии, собрал все, что у него было, и передал для раненых – просто так, - рассказывает Татьяна. - Помогали украинские производители, много медикаментов и материалов привозили волонтеры. А коллеги из Польши собрали целых два грузовика гуманитарки.
Мы даже смогли передать часть этого драгоценного груза для операций в Днепр, Запорожье, Харьков, Чернигов, где было очень тяжелое положение. Наши посылки отвозили военные.
Заведующий кафедрой профессор Андрей Копчак создал в Телеграме специальную группу, где хирурги всей Украины обменивались опытом и сообщали о потребностях.
Отступила, но не ушла
Сейчас врачам, как всем нам, больше всего хочется вернуться к привычной жизни, привычному ритму работы, который предполагает плановые операции и плановый отдых. Но пока не получается.
- Недавно мы оперировали парня, который работал в Буче – восстанавливал электроснабжение. Машина подорвалась на мине, юношу отбросило взрывной волной, и пол-лица как не было. Я дежурила в этот день. К счастью, раненого быстро довезли, и нам удалось прооперировать его в тот же день. Страшное позади, наш пациент становится на ноги.
Сейчас врачи Центра челюстно-лицевой хирургии выхаживают жительницу Ирпеня, которая попала под брошенную мародерами гранату – вместе с подругой она пыталась остановить грабителей. Смертельные осколки попали в мягкие ткани челюсти и остановились буквально в миллиметре от жизненно важных органов.
Война отступила от Киева, но никуда не ушла…