После ХХ съезда КПСС 1956 года, где Никита Хрущев разоблачил культ Сталина, прошло пять лет. А тело «вождя народов» оставалось в Мавзолее рядом с Лениным. Хрущев решил, что пора с этим покончить. Но сделать это тайно или единолично он не мог.
Пробные удары
Первым, кто на ХХII съезде партии предложил вынести Иосифа Виссарионовича из Мавзолея, оказался глава Ленинградского обкома КПСС Иван Спиридонов. На утреннем заседании 30 октября он, «опираясь на мнение многотысячных рабочих коллективов города революции» и напомнив про сталинские репрессии против коммунистов в Северной столице, заявил:
- Ленинградцы вносят предложение о переносе праха Сталина в другое место.
В протокол вписано от руки: «возгласы из зала «Правильно!» и «бурные аплодисменты».
Глава московских коммунистов Петр Демичев с темы выноса начал свое выступление.
- Московская делегация от имени коммунистов столицы целиком и полностью поддерживает предложение ленинградской делегации о выносе саркофага с гробом Сталина из Мавзолея, - сказал он. - На ХХ и ХХII съездах перед нами во всей полноте раскрылись грубейшие факты нарушения социалистической законности, допущенные в период культа личности.
Демичев напомнил, как «с болью в сердце переживали москвичи разгром ленинградского актива, учиненный Сталиным и Маленковым».
Грузинская подсечка
Нельзя было обойтись без мнения товарищей с родины вождя - из Грузии. Но первый секретарь грузинской компартии Василий Мжаванадзе на трибуну не вышел и, хотя был включен в комиссию по перезахоронению Сталина, уклонился от этого и улетел в Тбилиси. Отдуваться пришлось премьеру Грузии Гиви Джавахишвили. Его выступление было сделано сквозь зубы.
- Грузинская парторганизация поддерживает предложения ленинградской и московской о переносе праха Сталина из Мавзолея в другое место, - торопливой скороговоркой произнес товарищ Джавахишвили, явно предчувствуя, какой прием ждет его по возвращении в Тбилиси.
И добавил: - ХХ съезд своевременно осудил культ личности, который нанес большой ущерб делу партии.
Большевистский нокдаун
Самым эмоциональным стало выступление большевички с 1902 года Доры Лазуркиной (Клебановой).
Работавшая с Лениным (с 1904 г.) и Сталиным (с 1917 г.) и отсидевшая 18 лет в сталинских лагерях, она имела право предложить товарищам по партии решить посмертную судьбу «вождя народов».
- Я поддерживаю предложение о выносе тела Сталина из Мавзолея, - с ходу заявила 77-летний ветеран партии. - Когда я уезжала из Женевы от Ильича, то мне казалось, что у меня выросли крылья, он по-отцовски относился к нам, революционерам, бережно растил каждого из нас.
Лазуркина напомнила о сталинских репрессиях:
- В 1937-м я почувствовала ужас не за себя, а за партию. Не могла понять, за что арестовывают старых большевиков, это было мучительно...
Дора Абрамовна призналась, что, даже попав в лагеря, верила «вождю народов»:
- В тюрьме, в ссылке я ни разу не обвиняла Сталина, дралась за Сталина, которого обвиняли все заключенные. Я писала ему. И только от ХХ съезда партии я впервые узнала тяжелую правду о
Сталине…
Большевичка, одна из последних в старой гвардии, заявила вот это:
- Зная о преступлениях, которые были совершены в партии, о которых Сталин знал, я целиком присоединяюсь к решению о вынесении праха Сталина из Мавзолея.
Позже писали о ее психических расстройствах, возникших во время 18-летних мытарств по лагерям. Так ли это - не доказано. Но в завершение выступления она заявила с трибуны ХХII съезда:
говорила Лазуркина.
В протоколе: «бурные, продолжительные аплодисменты».
О выносе Сталина на съезде говорили многие. Но именно Дора Лазуркина осталась в протоколах как человек, который вбил последний гвоздь в крышку гроба вождя. Через день его вынесли из Мавзолея.
КСТАТИ
По воспоминаниям заместителя главы КГБ генерала Захарова, Сталина перезахоронили по личному приказу Хрущева, отданному им коменданту Кремля генералу Веденину по завершении партсъезда, в ночь на 1 ноября 1961-го. От комендатуры Кремля было выделено 6 солдат для рытья могилы и 8 офицеров для выноса саркофага из Мавзолея.
В 18.00 был перекрыт доступ на Красную площадь, к 21.00 могила, обложенная бетонными плитами, была готова.
Звезду Героя Социалистического Труда и золотые пуговицы с мундира Сталина комендант Мавзолея Машков распорядился передать в Охранную комнату, где хранились награды захороненных у Кремлевской стены. Захаров утверждал, что двое из пяти членов комиссии по захоронению, Шверник (в 1946 - 1953 годах бывший председателем Президиума Верховного Совета СССР) и Джавахишвили, плакали...
Сверху на могилу положили плиту из белого мрамора...