День знаний в советские времена было принято праздновать куда более пафосно и размашисто, чем сегодня. Тогда, кроме школьных линеек, в обязательном порядке октябрят, пионеров и комсомольцев выводили на районные и городские митинги. Устраивали возложения цветов ко всем революционным монументам. Но главным и наиболее почетным мероприятием было посещение мавзолея Ленина на Красной площади в Москве. В этот день обычно километровые очереди к усыпальнице «вождя мирового пролетариата» превращались в многокилометровые. 1 сентября 1973 года исключением не стало.
Неприметный интеллигент в сером плаще
В этот день отлаженная система охраны спецобъекта работала как обычно четко. На входе проверяли портфели у мужчин и дамские сумочки, людей, вызывающих хоть минимальное подозрение, отводили в специальную комнату, где проводили личный досмотр. На сутуловатого мужчину среднего роста в сером плаще и шляпе контролеры внимания не обратили. Классический интеллигент и скорее всего учитель, пришедший в мавзолей с одним из классов.
К 12.00, когда и произошел взрыв, караул уже порядком устал. В открытом с 8.00 мавзолее именно в это время менялась охрана. Произойти это должно было с минуты на минуту. Смертник в сером плаще или знал о графике работы охраны, или просто действовал интуитивно. Как бы там ни было, ему удалось подойти к саркофагу и привести в действие свою «адскую машину». Очевидцы вспоминали, он на секунду остановился у тела Ленина, вроде как поправляя ремень, после чего раздался жуткий взрыв. Солдаты из Кремлевского полка, стоявшие в карауле, разлетелись в разные стороны, унесенные взрывной волной, школьники из очереди с криками разбежались, а супружеская пара, непосредственно находившаяся рядом со смертником, погибла на месте. Всего в результате взрыва пострадало 18 человек: дети (четверо школьников получили серьезные ранения), солдаты, обычные посетители. Жертвами, кроме самого смертника, стала семейная пара, приехавшая из Астрахани, специально для того, чтобы сходить в мавзолей. Террориста буквально разорвало на части, эксперты нашли лишь часть черепа, руки и ноги. И, на удивление, практически неповрежденные документы… Выписанные на имя Саврасова Николая Николаевича, 1939 года рождения, трижды судимого, уроженца Горловки. И да, тело Ленина не пострадало - пуленепробиваемый купол принял на себя основной удар, но выдержал.
Дело расследовали за 3 дня
На место оперативно прибыли руководители силовых структур СССР, происшествие под личный контроль взял глава КГБ Юрий Андропов. ЧП для Союза того времени было из категории сверхпроисшествий, шел мирный 1973 год, золотое время застоя. Карибский кризис 1962 года был уже в истории, а черные времена Афганистана (1979 год) еще не наступили. Как? Теракт в главном сакральном месте советской державы. Кто? Зачем?
В первую очередь спецслужбы полностью закрыли информацию о случившемся. Об этом не сказали ни слова по телевидению и ни строчки не написали в газетах. Что по тем временам было предсказуемо. Но даже во внутренних сводках силовых структур царила полная тишина. Единственный официальный документ тех дней – секретная директива от Андропова, направленная Владимиру Щербицкому (возглавлявшему тогда Украину), с требованием в кратчайшие сроки разобраться и установить всех причастных к делу.
В Киев, а затем в Горловку были направлены лучшие следователи КГБ, и уже к 5 сентября было проведено и закончено предварительное расследование случившегося. Отчитались быстро и по всем статьям: «Смертник - психически неуравновешенный человек, к тому же зэк. Никакой политической подоплеки в деле нет. Задержали всех причастных. Допрашиваем». Щербицкий, получив отчет, тут же отправил объяснительную записку в Москву.
«Войти в историю с черного входа»
По адресу смертника найти было совсем не сложно. Саврасов Николай Николаевич жил в центре Горловки и ни от кого не скрывался. Да – был рецидивистом. На его счету три судимости. Первая за «хулиганку». Традиционно шапки с прохожих срывал. Вторая - за нападение в составе разбойной группы на хлебный магазин (здесь уже вспоминается «Место встречи изменить нельзя»), третья - за бродяжничество и тунеядство (это статья, под которую во времена СССР попал и Виктор Цой).
Но после третьей «отсидки» вроде как угомонился. 35 лет, жизнь ведь только начинается. Устроился на работу каменщиком. Познакомился с девушкой, работавшей в столовой местного и достаточно престижного по тем временам завода «Артемсоль». Думал о будущем, собирался завести семью. Валентина (так звали девушку) вроде как от свадьбы не отказывалась, но все время пилила Николая вопросами: «А что ты сделал в этой жизни, почему я должна согласиться выйти за тебя замуж?»
Роковым стал последний день лета. Тогда в квартире Саврасова нашли мертвую Валентину. Ее обнаженный труп с множественными резаными ранами лежал в центре комнаты. Никаких записок на месте преступления найдено не было. Но потом следователи, опрашивая мать погибшей, узнали: вечером к ней заходил Николай и пообещал: «Я войду историю, только с черного входа».
Шахтная взрывчатка и браконьерство
Найти по документам адрес и следы преступника следователям высшей квалификации особого труда не составляло. Но вот выйти на его сообщников и понять, откуда он взял взрывчатку, было сложнее. В оборот взяли всех. От школьных друзей Саврасова, его сокамерников и людей, с которыми он общался после освобождения. В итоге вышли на забойщика местной шахты, некоего Анатолия Хохлова. Тот признался: Саврасов давно просил у него шахтную взрывчатку якобы для того, чтобы глушить рыбу. Хохлов принес ему 300 грамм аммонита (достаточное количество для полноценного взрыва), объяснил, как привести взрывное устройство в действие при помощи простых батареек. Что Саврасов и сделал в Мавзолее. Зачем? Психиатрическая экспертиза признала террориста невменяемым. Хотя есть и другие версии. По одной он был ярым антисоветчиком. По другой – пытался привлечь внимание мирового сообщества к проблемам рабочего класса. По третьей – таким странным образом надеялся войти в историю. Что на самом деле заставило Саврасова пойти на это безумие, сейчас остается только гадать.