В ведомстве Дениса Малюськи вызрела новая идея: создать для «воров в законе» отдельные тюрьмы. Первое из таких спецучреждений хотят открыть уже в следующем году, чтобы концентрировать там иерархов блатного мира. Об этом в программе «Право на владу» рассказала заместитель министра юстиции Елена Высоцкая.
Сама идея, как считают эксперты, не лишена смысла. Вопрос упирается в экономичность затеи и в то, как Украина сможет новые тюрьмы заполнить.
В наследство от СССР
Само понятие «вор в законе» досталось нам в наследство от СССР. Считается, что оно возникло в 30-е годы прошлого столетия, как разделение блатного мира на высшую и низшую касты. К первой относились магазинные, квартирные воры, медвежатники. Ко второй - воришки сохнущего белья, охотники за медными кастрюлями, взломщики ларьков - мелкота, которую в воровском сообществе не уважали и к себе не принимали.
Солидные урки выбирали в своей среде «короля» - «вора в законе», который устанавливал порядки, вершил разборки, делил общак по так называемым понятиям. Оказавшись на зоне, такой блатной получал над другими сидельцами такую же власть, как и на воле, и неформально управлял всей колонией. Барачный тип построек в зоне, где содержалось бок о бок до пяти десятков заключенных, весьма этому способствовал.
Проблема не стояла бы так остро, если бы «законников» изначально изолировали от остальных сидельцев. Но как раз это не было никому на руку. «Воры в законе», во-первых, помогали держать в страхе «политических» заключенных, во-вторых, отстегивали администрациям долю от общака в обмен за право не работать и устанавливать свои неформальные порядки. Работать для вора с «короной» - это лишиться своего статуса.
Клиенты где? Клиентов мало
Основы таких традиций, хотя в здорово измененном виде, дошли до наших дней. Это, по-видимому, и имела в виду замминистра юстиции, когда говорила, что «воры в законе» пользуются особым влиянием.
Сейчас под их руководством в зонах устраивают азартные игры, тотализаторы, ведут торговлю наркотиками, телефонное мошенничество, продажу несуществующих товаров через интернет-сайты, колл-центры и так далее.
Другой вопрос, что весь этот бизнес, приносящий в год миллиарды долларов, короли преступного мира курируют с воли. Из известных «воров в законе» на зоне сидят пока только 30-летний Гега Озургетский, недавно получивший в тюрьме подозрение в распространении влияния лицом, которое принадлежит к высшей иерархии уголовного мира (известный закон о «ворах в законе») и 50-летний Паата Чхартишвили, известный как Принц, осужденный за наркотики.
И вот логично стоит вопрос: кого в спецтюрьму сажать будем? В начале июня секретарь Совета национальной безопасности и обороны Украины Алексей Данилов заявил, что после санкций СНБО из 34 «воров в законе» в Украине не осталось ни одного…
Потенциал, который сейчас имеем в наличии, небольшой: ждет приговора суда за наркотики 59-летний Камо Московский, в следственном изоляторе за статус «вора в законе» должен находиться Лаша Сван, а под домашним арестом - «Умка», он же влиятельная в Днепре персона Сергей Олейник.
Почему мы говорим «должен»? Потому что в любой момент суд может изменить меру пресечения, а дело по арестованным развалиться.
Так недавно было с известным вором Кобой Руставским, которого полиция задержала по запросу Испании, где авторитет обвиняется в убийстве. Одесский окружной суд отпустил Кобу и даже запретил изымать у него украинский паспорт.
Хватит одного сектора
- Если борьба с криминальными авторитетами будет реальной, а не ради съемки на камеру, создание спецучреждений для «воров в законе» имеет смысл, - считает бывший замначальника администрации Государственной уголовно-исполнительной службы Владимир Мелюхов. - За рубежом нет проблемы, куда сажать руководителя мафиозного клана, потому что там нет бараков для заключенных. Только помещения камерного типа. Такие отдельные нужны и нам. Но необходимо продумать особую охрану, контроль, наблюдения, исключить коррупционные риски. А это не дешевое удовольствие.
Такого же мнения и бывший первый заместитель главы Национальной полиции Украины, а ныне ректор Одесского госуниверситета внутренних дел Вячеслав Аброськин:
- Строить отдельную тюрьму не экономично и не нужно. Сейчас у нас нет такого количества «воров в законе». Да и в старые времена было 17 человек. Под суд попадают не все, а один-два. Отдельная тюрьма для одного человека - это слишком большая роскошь. Говорить нужно об оборудовании специальных секторов на территории уже действующих колоний. Таких же, как для пожизненно заключенных. И там этим ворам некем будет командовать, придется мыть за собой полы. А если будут мыть, то в глазах блатного мира они лишатся своего статуса и влияния, - отмечает генерал полиции.
Не совсем удачный опыт
Единственная в мире тюрьма для высшей блатной иерархии была построена в Грузии, когда тогдашний президент Михаил Саакашвили объявил решительную войну преступности вообще и «ворам в законе» в частности.
- Но в Грузии построили не только одну новую тюрьму, а во всех тюрьмах изменили порядок содержания, - говорит бывший руководитель Государственной пенитенциарной службы, а ныне адвокат Сергей Старенький. - А в той, которая для «воров в законе», был еще более усиленный контроль. И вроде бы это работало, но поскольку тюрьма закрытая, заизолированная, это привело к перегибам. Над заключенными издевались, их избивали. И в других колониях тоже. Были массовые нарушения прав человека.
Тюремный скандал, разразившийся после обнародования жестоких кадров из Глданской тюрьмы в Тбилиси, перерос в политический, что повлекло падение режима Саакашвили, уголовное преследование министра МВД, министра и сотрудников юстиции. Под нажимом правозащитников содержание заключенных ослабло. Теперь «спецзона для воров» функционирует как обычная колония, куда сажают всех.
- Говорить о том, что изолированная тюрьма – это решение проблемы, нельзя. Слишком большой соблазн для злоупотреблений. И просто все эти заявления, что мы создадим одну тюрьму, где будет соблюдаться правопорядок, несостоятельны, - продолжает Старенький. - Почему-то Минюст не говорит о том, что нужно изменить условия для всех заключенных, чтобы выполнялся закон. А выбирает привилегированные категории. То богатых для платных камер, то «воров в законе» для отдельной тюрьмы. А менять нужно систему в целом.
Эксперт также отмечает, что в Грузии, когда строили тюрьму, было больше 300 «воров в законе». А у нас даже если посадят всех, кто есть, то это явно мало для особых условий.