Я, наивный студент журфака ЛГУ, отправился тогда в главную ленинградскую библиотеку, заказал старые журналы «Новый мир» с его несколькими рассказами еще хрущевской оттепельной поры, повестью «Один день Ивана Денисовича». Это все, что было напечатано в СССР. Журналы выдали. Но «Матренин двор», «Ивана Денисовича» я не нашел. Страницы были вырезаны.
А потом и самого автора выдворили из СССР. Казалось, навсегда.
«Он не дал себя отключить»
Осень 89-го. Вовсю бушует перестройка. На волне гласности начали возвращаться и книги опального классика. Даже знаменитый «Архипелаг ГУЛАГ» стали печатать. Тогда я взял интервью у Виктора Астафьева. Человека, первым в пору гласности прорвавшим завесу молчания вокруг Солженицына. Выступая по Центральному телевидению, он с горечью сказал, как много потеряет наше поколение, если еще один великий русский писатель умрет на чужбине, как умер там другой нобелевский лауреат - Бунин.
«Присутствие в мире Александра Исаевича, его работа, его честь были хоть какой-то - слово вот поизносили! - путеводной звездой, - сказал в интервью «Комсомолке» писатель-фронтовик. - Ну не звездой, так луной, освещающей нас. Чтобы мы не совсем уж в темные углы-то тыкались, на бревна не натыкались. Уж если он в изгнании, преследуемый не только нашими доблестными борцами, но и всякими репортерами, клеветниками международными, имел мужество много и плодотворно работать! Не дал себя отключить».
«Солженицын возвращается!» - озаглавили мы то большое интервью. Но уже в номере заголовок пришлось менять на более нейтральный. Как сказал главный редактор, кому-то наверху не понравилось. Видно, не хотели возвращения автора «Архипелага ГУЛАГ».
И все же он решил вернуться. Но поставил условие - опубликовать на родине его сочинение «Как нам обустроить Россию?».
Откликнулась «Комсомолка». Из редакции позвонили в Вермонт, где жил Солженицын, предложили напечатать тиражом 27 миллионов экземпляров. Солженицын согласился.
В 98-м Солженицын написал горькую книгу «Россия в обвале». Отказался принимать орден из рук Ельцина. И снова попал в опалу.
В марте 2003-го началась новая травля знаменитого писателя. В Интернете, в российских и зарубежных газетах. Причиной тому был двухтомный труд «Двести лет вместе». О взаимоотношениях русских и евреев.
Увы, многие оппоненты Солженицына нормальную полемику подменили обвинениями в адрес самого писателя, сфабрикованными еще в эпоху СССР. Одна из статей называлась… «Бесстыжий классик». Представляете стиль полемики?!
И уже не в изгнании, а в родной демократической России вынужден был Солженицын отключиться от работы и отражать нападки новых «всяких репортеров, клеветников международных». Он написал ответ клеветникам: «Потемщики света не ищут». Его опубликовала «Комсомолка» в октябре 2003 года.
«Мы постепенно встанем на ноги»
Последнее публичное появление Солженицына было в Российском государственном гуманитарном университете в феврале 2002 года.
Потом вермонтский затворник стал затворником троице-лыковским.
Даже перестал появляться на ежегодном вручении Солженицынской литературной премии. Не был Александр Исаевич и на вручении Государственной премии в Кремле в прошлом году. Тогда российский президент Путин сам приехал к нему в Троице-Лыково.
Причиной затворничества стала болезнь.
- У Александра Исаевича много лет была стенокардия, - рассказывала мне его жена и первый помощник в делах литературных и всех других Наталья Дмитриевна. - Затем добавились проблемы с позвоночником. Потому он и перестал выходить из дома. Но продолжал трудиться каждый день. На здоровье он не жаловался. Считая это грехом.
Жизнь-то была не санаторий. Отец его погиб, когда мать только ожидала сына. И ведь всю мировую войну прошел отец артиллеристом. Уцелел. И тут несчастный случай на охоте. Жили с матерью скудно. Школу окончил в Ростове, там же физмат университета. Потом война, тюрьма, лагерь, ссылка.
А в последний лагерный год - рак! Операция в лагерной больничке. В ссылке пошли метастазы. Лечиться в Ташкент ссыльного из глухого казахского аула Кок-Терек долго не отпускали. В областном городе ссыльные врачи осмотрели: «Жить тебе две-три недели!» К концу третьей и пришло разрешение ехать в Ташкент. Прибыл - мест нет. Лег на пол весь промокший, идти ему некуда. И болезнь уже сильно запущена. Но врачи там были хорошие, и «пушка» радиологическая, и рентген. Опухоль стала быстро отступать. И все же на чудо похоже, что он исцелился.
Потом противостояние с властью. В 74-м, при взрыве «Архипелага», его выслали. Но и на Западе жизнь была вовсе не райская, много резких нападок. Так что за плечами Александра Исаевича была долгая тяжелая жизнь.
- Наталья Дмитриевна, почему, вернувшись на родину, Александр Исаевич не пошел в политику?
- Александр Исаевич никогда не рассматривал себя как политика. Он создан был для литературы, а не для политики.
- Вопрос, который мучает, думаю, не только меня. Почему он не переступил через принципы ради России? Пошел бы в президенты…
- Евгений, наивный вы человек! Если бы он даже захотел идти во власть, в 94-м или раньше, его бы ни за что туда не пустили. Все схвачено, как говорится. Да и денег никаких за Солженицыным не стояло. А без больших денег во власть не ходят. Везде, не только в России.