Уже много лет в июне я получаю письма с одинаковым содержаньем: у нас вороны сошли с ума - нападают на кошек, пикируют с карканьем на людей.
«Сумасшествие» птиц объясняется просто. В июне вороньи гнезда покидают оперившиеся птенцы. Летают в первые дни они плохо и обычно затаиваются на земле в травах или кустах. Вороны за ними бдительно наблюдают, и любое приближение к птенцам кошки, человека или собаки вызывает истеричную их реакцию.
Два дня назад я внимательно это проверил. Вороны сейчас спокойно селятся в городах, чего не было прежде. Они хорошо освоили «пищевую базу» на свалках и мусорных ящиках. Птенцов, однако, кормят доброкачественной пищей, убивая ослабленных голубей. Перед вылетом птенцов из гнезд вороны «зачищают» территорию их ближайшего пребывания у земли - с криком преследуют кошек.
Но вот птенцы вылетели. По истошному крику родителей определяю, что птенцы где-то рядом. Два из них неловко взлетают почти из-под ног. Вороны при этом действительно как будто сходят с ума - одна с воплем проносится над моей головой, крылом зацепив кепку. Другая кепку клювом пытается сбить. Сев на дерево, оба в ярости начинают клевать ветку. В поведении людей и животных это называется «реакцией замещенья». При этом молодняку вороны сигналят: «Не двигаться, замереть!» Через неделю вороны станут нормальными птицами, подпускающими идущего человека иногда на один-два метра.
Все птицы так или иначе беспокоятся о птенцах. «Я заметил, - пишет Герман Миронов из Мурома, - неимоверный гвалт поднимают дрозды, если невольно приблизиться к их гнезду. Чем оно ближе, тем больше гвалта. По нему легко обнаружить гнездо. Но надо беречь глаза - дрозды метко стреляют ядовитым пометом».
Об этом же пишет Ольга Михайловна Кривопалова из Днепропетровска. «Однажды присела я на скамейку как раз под гнездом ласточек у лепнины карниза дома. Родители заволновались. И сейчас же к ним «на подмогу» слетелись родичи. Это меня забавляло. Но из окошка позвали зайти на минутку. Я побежала, оставив на скамейке небольшую старинную сумочку с клапаном, отороченным рыжим мехом. Когда я минут через десять вернулась, то увидела на скамейке белый предмет. Это была моя сумка, интенсивно «обстрелянная» пометом ласточек, - птицы решили, что под гнездом затаился опасный для них зверёк».
В ПРИРОДЕ много вражды, соперничества, но часто можно наблюдать и солидарность. Вороны в этом особенно отличаются - на любой крик тревоги или знаки беды молниеносно слетаются все вороны округи и «отстаивают» сородича. Лариса Афанасьева Чернова из города Рогачева Гомельской области пишет: «Хожу через Днепр по мосту. И однажды вдруг вижу возбужденную стаю птиц. Остановилась. Вижу, на железном выступе моста лежит животом кверху ворона с раскрытым клювом, а родичи пикируют на нее, то ли пытаясь вытащить из горла что-то, застрявшее в нём, то ли льют воду в открытый клюв. Словом, взаимопомощь».
А вот помощь вполне очевидная и с замечательным результатом. Валентин Степанович Рубан (адрес в его письме неразборчив) пишет: «Ловили мерлузу у южной оконечности Африки. В трал вместе с рыбой попал маленький сивуч. Каким образом он уцелел в плотной массе улова, не ясно, возможно, залетел в трал в последний момент перед выемкой. Старпом наш сразу решил: «Привезём сивучонка для зоопарка», - и распорядился сделать на палубе загородку. Сивучонка мы обливали водой и несли ему рыбу, а он, от неволи страдая, только попискивал. Этот писк, возможно, слышали старые сивучи, поскольку, не отставая, плыли справа по борту часов пять или шесть. А ночью, когда наш ход с тралом был медленным, две самки сивучей по наклонному слипу поднялись с кормы на палубу, разметали хлипкую загородку и стали упорно подталкивать пленника к слипу. И сивучонок понял, что надо делать. Вся троица, как с горки, скатилась в море. Наша радость от этого была очень бурной. И даже старпом согласился, что в море сивучу будет лучше, чем в зоопарке».
ТЕПЕРЬ о кошках. Моя дочь, когда вечером мы перезваниваемся, потчует меня рассказами о повадках кота с кличкою Шурик. Кот любит балкон и часто на нем возлежит, как леопард в Африке, опустив книзу хвост. Не глупые галки, собирая весной всякую шерсть для гнезда, пытались щипать её из свисающего хвоста Шурика. Это его озадачило - стал прятаться за ящиком на балконе. Галки, стараясь выяснить исчезновенье хвоста, пытались заглядывать в щель загородки балкона, и три из них в разное время поплатились жизнью за любопытство - Шурик оказался охотником очень умелым. Но есть добычу он не желал. Приносил и клал хозяйке к ногам. Пришлось со строгостью отучать кота от охоты.
А вот история с кошкой еще более интересная. Пишет о ней москвич Алексей Лукьянович Лежиков. «Было это в селе Армиёво Пензенской области. Сидели мы раз на завалинке у избы, стоявшей у заросшей камышом и черемухой ложбины с озерками воды. И слышим вдруг какое-то странное кряканье утки. Кряканье приближалось, и мы вдруг увидели на дорожке из камышей нашу большую старую кошку, которая «вела» некрупную утку, вцепившись зубами в её крыло. Утка почему-то не билась и не пыталась лететь. Мы её тут же освободили из плена к великому изумлению и, надо думать, негодованию кошки. Оказалось, умница наша, понимая, что убитую птицу к подросшим котятам не унести, решила её живой принудительно привести. Вот и говори после этого, что животные не имеют смекалки».
И ЕЩЕ о ссорах, взаимных симпатиях и наказаниях за проступки. У животных всё это есть. Медведи, например, не только ссорятся, но и дерутся до смертоубийства, да еще побежденного и сожрут. А серьезную драку замечательных дятлов с названьем желна наблюдал мой рязанский друг - охотник с фотокамерой Иван Павлович Назаров. Вот что он пишет. «Долбила желна дупло для гнезда. Её суженый, такой же черный, большой и в красном чепчике, оповещал подругу старательной барабанной дробью - «Я с тобой, дорогая!» Дробь иногда затихала - барабанщик, возможно, кормился. В одну из пауз появился у почти уже готового дома чужак с нахальными притязаньями на жильё и вниманье. Хозяйка дупла набросилась на нахала. Оба свалились в снег и возились в нем с сердитыми криками. И тут появился партнёр строительницы. Дружная парочка так прижала незваного ухажера, что он повернуться не мог, и «барабанщик», изловчившись, долбанул его в глаз. Вопль пораженного был так силен, что парочка «черноризников» отринула. Я глянул на пострадавшего - инвалид! А инвалидов Природа безжалостно выбраковывает».
А вот милосердие. В. М. Николаев из Тверской области пишет: «В подвальное глубокое помещение разрушенной старой постройки в деревне Киевичи бросали мусор и пищевые отходы. Ими соблазнился живший в соседнем лесу барсук. Я услышал его возню, проходя мимо, и понял, что барсуку не суждено самому выбраться из ловушки. Надо было ему помочь. Но зверь этот довольно серьезный, может и не понять намеренья человека. Я принес лестницу и осторожно спустился в яму. Барсук зарычал и начал рыть землю когтистыми лапами. На глаза в яме мне попался довольно вместительный жестяной бак. Я поднял крышку его и палкой придвинул зверю убежище. Без колебаний барсук скрылся в баке, а я тут же крышкой его закупорил. Дальнейшее было делом неторопливой техники. Подняв нелегкую ношу наверх, я открыл бак, барсук сразу почувствовал волю и, оглядываясь, побежал к речке».
И наказанье. Наказывают, воспитывая молодняк, многие из высших животных, например, всё те же медведи и волки. А вот что пишет из Петербурга Альберт Леонидович Рывлин о слонах. «По роду своей работы я много путешествовал и много всего повидал. Читая вас, всегда соглашаюсь: да, мир природы - лучшее, что можно наблюдать на Земле. В Африке я видел, как мамаша-слониха наказала непослушного малыша. Она обвила его хоботом и буквально швырнула в воду. Ничего страшного не случилось. - слоны с рожденья хорошо плавают. Но встряска на шалуна мгновенно подействовала. Выбравшись из воды, он покорно прижался к материнской ноге».
И В ЗАКЛЮЧЕНИЕ случай, который жара в конце мая заставила вспомнить оренбуржца Сергея Викторовича Рязанова. «В жаркий день августа было в тени 42 градуса. В деревне жилось полегче, чем в городе, но все равно мы были еле живые. Лежим с приятелем во дворе на лужайке и видим, идет шеренга гусей с надеждой найти во дворе воду. Клювы раскрыты, движения вялые. А плошка, из которой гуси обычно пили, пуста. Мы уже готовы были бежать с ведёрком к колодцу, но старая гусыня вдруг увидела прибитый к столбу старинный умывальник: нажмешь снизу на стержень - и льется вода. Гусыня, видимо, знала свойства этой посуды и уверенно к ней пошла. Вытянув под умывальником шею, она дотронулась клювом до стерженька, и в раскрытый клюв полилась водяная струя. Тут же к умывальнику выстроилась очередь молодых птиц. И каждая знала теперь, что ей делать. Мы с другом принесли ведерко свежей холодной воды и подливали ее в «поилку», с интересом наблюдая за утолением птицами жажды».
На этот раз все. Вспоминайте, наблюдайте, пишите. Ваших писем мы ждем.