Мощные решетки на высоко поднятых окнах. Под сводчатыми потолками эхо разносит каждый шорох - мышь не пробежит неуслышанной. Мы в первом корпусе знаменитой владимирской тюрьмы. В тишине чуть слышно порой постукивание по трубам. Привидений здесь нет - не уживаются с «постояльцами». Это работает тюремный телеграф. Владимирскому централу, воспетому в песнях и проклятому в книгах, сегодня исполняется 225 лет. Два с четвертью века истории, в которой есть любопытные, но малоизвестные факты.
Фрунзе пилил решетку, но бежать не смог
Ходят легенды, что среди тех немногих, кто когда-либо бежал из централа, был знаменитый красный полководец Михаил Фрунзе. Он сидел в 1907-м за нападение на полицейского. Памятник ему, кстати, стоит метрах в пятиста от тюрьмы.
- Чушь! Да, собирался бежать! Решетку Фрунзе и сокамерники подпилили, надзирателя подговорили. Да только тот в последний момент струхнул и отказался помогать. В итоге Фрунзе бежал, но из здания суда, - рассказал сотрудник тюрьмы Игорь Закурдаев.
Вообще отсюда редко кто убегал. Последняя попытка была аж в 1998-м. Зек перебрался за внешний периметр, но его поймали.
Здесь был Вася! Сын Иосифа Виссарионовича...
С середины 30-х годов прошлого века централ переходит в ведомство госбезопасности. Кто сидел здесь до войны, сказать трудно - архив был уничтожен осенью 1941-го.
Зато документально известно, что в 40 - 50-е годы тут сидели фашистские тузы: Вейдлинг, комендант Берлина, Шернер, главнокомандующий группы армии «Центр», Раттенхубер - начальник личной охраны Гитлера. Ну и наши, конечно: брат Серго Орджоникидзе Константин, писатель Даниил Андреев (там он и написал знаменитую «Розу мира») и даже сын Сталина Василий, получивший срок за растрату (после смерти отца он вел весьма разгульную жизнь).
Василий, кстати, сконструировал тут поворотный механизм для тележек, на которых до сих пор развозят обеды по корпусам!
Лидию Русланову так и не заставили в камере спеть
Да, это факт. Сколько ни уговаривали сотрудники тюрьмы устроить концерт, певица наотрез отказалась. Так и остались тюремщики без «Валенок» в живом исполнении.
Лидия Русланова и актриса Зоя Федорова сидели в одной камере. Две яркие личности с трудом уживались вместе. Склоки были обычным явлением. Рассказывают, уже после освобождения Русланова зло подшутила над бывшей сокамерницей. Вместе они были на концерте во Владимире. После него сели в машину, Федорова задремала, а Русланова приказала подъехать к воротам централа и скомандовала зычным голосом:
- Федорова, на выход! С вещами!
Та выскочила и обомлела...
Михаила Круга слушали стоя даже люди в погонах
Михаил Круг, автор шлягера «Владимирский централ», в тюрьме не сидел. Зато приезжал в централ как почетный гость аж трижды. Особенно запомнили, как певец прибыл сюда прямо из гостиницы в тапочках и с мороженым.
- Раздайте по камерам. Братва очень хочет, - попросил. Ему не отказали.
В конце 90-х многие артисты считали своим долгом, бывая во Владимире на гастролях, дать благотворительный концерт в централе. Здесь были Александр Розенбаум, Юрий Шевчук, Трофим...
Но именно песня «Владимирский централ» стала гимном тюрьмы. Даже сотрудники учреждения на ведомственных смотрах самодеятельности исполняли ее так, что сидевшее в зале руководство с большими звездами на погонах вставало.
ИЗ ИСТОРИИ ВОПРОСА
Владимирский централ построили по указу императрицы Екатерины II в 1783 году. До начала XX века тут содержались уголовники, с 1906 года, после первой русской революции, появились политзаключенные.
Сейчас в централе есть два корпуса для тех, кто отбывает тюремный срок (или часть пожизненного), а также корпус СИЗО (для ожидающих приговора) и больничный.
НЕ НАДО ЛЯ-ЛЯ!
«Владимирский централ»
Текст и музыка Михаила КРУГА
Доверчиво глядят в мое окно.
Опять защемит грудь, и в душу влезет грусть,
По памяти пойдет со мной.
Пойдет, разворошит и вместе согрешит
С той девочкой, что так давно любил,
С той девочкой ушла,
с той девочкой пришла,
Забыть ее не хватит сил.
Припев:
Владимирский централ - ветер северный,
Этапом из Твери - зла немерено,
Лежит на сердце тяжкий груз.
Владимирский централ - ветер северный,
Когда я банковал - жизнь разменена,
Но не «очко» обычно губит,
А к одиннадцати туз.
Там под окном зека проталина тонка,
И все ж ты недолга моя весна.
Я радуюсь, что здесь хоть это-то, но есть,
Как мне твоя любовь нужна.
© «Русский шансон»