Выходив двух сирот убитой на берлоге медведицы, он решил заменить им мать и жил в лесу, пытаясь медвежат чему-нибудь научить для самостоятельной жизни.
На поверку вышло: «Не я их учил, а они мне давали уроки, реализуя унаследованную генетическую программу методом проб и ошибок и подражая удачным находкам друг друга».
В первое лето хождений в лесу с этой парой зверей биологом было сделано несколько ошибок, главная из которых состояла в том, что медвежата получали подкормку из рук человека, и это навсегда запечатлелось в их поведении. Человека медведю надо бояться, а он будет искать пищу возле него. Выпущенные в природу медвежата так себя и вели. Даже наиболее «дикий» из них задавил в деревне телушку, отнял у старухи кошелку с грибами.
Следующий этап в своих опытах биолог Валентин Сергеевич Пажетнов, работавший тогда в Центральном лесном заповеднике, начал, уже учитывая допущенные ошибки. Он тщательно изучил эволюцию в поведении новых осиротевших медвежат - чего и когда начинают они бояться, как добывают корм, ложатся в берлогу. Всё это он описал в научном труде, за который получил звание доктора биологических наук, и в популярной книге «Мои друзья медведи». Главная мысль работы: если осиротевших медвежат правильно воспитывать, они способны выжить в дикой природе.
Зоологам хорошо известно: в природу можно выпустить птицу, зайца, змею - выживут. Выпустить в природу хищника считалось немыслимым. Пажетнов доказал, пользуясь опубликованным для всех своим опытом, - можно! За тридцать лет, совершенствуя процесс воспитания медвежат, он выпустил в природу их полторы сотни (!). Все они оказались жизнеспособными и ведут образ жизни, характерный для всех медведей. Это важное достижение биологической науки. Валентин Сергеевич Пажетнов стал известен во многих странах, где водятся медведи либо когда-то водились. Всемирный фонд дикой природы (WWF) помог создать ему в тверской глухомани биостанцию. Сюда приезжают за опытом ученые и студенты на практику. Сам Пажетнов побывал во многих странах. Его работа - безусловная гордость нашей науки. Много раз мы писали в газете об этой работе. А недавно Фонд поощренья всего полезного, сделанного для страны, возглавляемый Моисеевой Еленой Леонидовной, наградил ученого почетной золотой медалью, учрежденной в России еще при царе Александре I.
С Еленой Леонидовной мы съездили в «медвежий угол» тверской земли - вручить награду ученому на собрании его земляков и «поглядеть в щелку» на его воспитанников этого года. Как всегда, мы с Валентином Сергеевичем посидели у костерка с разговорами о медведях.
На этот раз я записал кое-что интересное о повадках зверей в возрасте, когда медвежонок еще очень похож на добродушного плюшевого мишку.
«В руки ко мне они попадают еще крошечными (с рукавицу!), слепыми и почти голыми. Я возвращаю их в нечто подобное тёмной берлоге. Они живут бок о бок друг с другом, иногда числом, доходящим до двух десятков. Бревенчатая их «берлога» темна. Мы усиленно медвежат кормим, строго соблюдая правило: они не должны видеть человека, тем более принимать пищу из его рук. Позже выпускаем зверей в лесной загон и по-прежнему оставляем им корм таким способом, будто они сами его нашли.
Но наступает момент, когда эту полноценную пищу довольно резко мы сокращаем, заставляя этим медвежат искать естественный корм».
«Что они находят в первую очередь?» - «Обычно это разные травы. Медведи относятся к числу животных всеядных - зелёный корм, особенно зонтичное растение с названьем «медвежья дудка», поедается этим зверем в большом количестве. Но медведь не полный вегетарианец. Ему нужна белковая животная пища. Вначале медвежата наши едят всякую мелочь - муравьев и личинок, называемых «муравьиными яйцами», едят всё, что находят в доступном для них птичьем гнезде, ловят мышей и лягушек, накрывая их лапой. Эта охота им очень нравится, а за добычу они дерутся и спешат её съесть, пока не отняли. Взрослый медведь может завалить кабана, лося, корову в лесу, голодный задавит и сожрет более слабого собрата и даже маленьких медвежат (возможных своих детей)».
|
«Какими чувствами руководствуется медведь?» - «Как у многих лесных животных, у него неважное зрение, но отменные слух и чутьё. По слуху он определяет даже полёт пчелы и находит в высоких деревьях пчелиные борти раньше, чем человек, выдолбивший в стволе сосны полость борти, обнаружит, что пчёлы в ней поселились. Медвежата, хранящие в генетической памяти жужжанье пчелы и осы, от рождения знают, как пахнет мёд, покусились на мою пасеку (вон она торчит на бугре). Обнаружить её помогли медвежатам жужжащие пчёлы. Два улья из четырех эти «плюшевые» созданья разломали вчистую. Действовали они неумело и, лишь попробовав лакомства, разбежались от жалящий пчёл. Опытный взрослый медведь действовал бы осмотрительней. Если вблизи пасеки есть вода, улей или колоду с пчёлами осторожно на двух лапах он унесет к воде и утопит. И уж потом приступит к опустошенью вместилища мёда и мертвых пчёл.
Отведав однажды добычи с пасеки, зверь снова будет сюда стремиться. Это часто решает судьбу Михаила - ни один пасечник не потерпит, чтобы его так грабили. Мои грабители, видно, были изрядно покусаны и какое-то время будут бояться пчёл. Всё же на всякий случай два оставшихся улья мы сочли нужным огородить».
«А много ль врагов в лесу имеют сами медведи?» - «Немного. Главный из них - человек. Медведи избегают встречи с людьми, а встретившись, чаще всего убегают, оставляя след известной «медвежьей болезни». Но голод не легших в берлогу на зиму шатунов заставляет нападать на людей. Это может случиться также, когда зверя по каким-то причинам преследуют. Два недавних случая на Камчатке в этом смысле красноречивы. Погиб работник заповедника Виталий Николаенко, бывавший тут у меня в гостях. Он рискнул проследить за тем, как медведь готовится лечь в берлогу. Погиб и японский фотограф, которого медведь, переставший бояться людей, обнаружил ночью в палатке». - «А у тебя были минуты опасные?» - «Один случай забыть не могу. Зверь летел на меня с несомненной решительностью напасть. И в мыслях у меня мелькнуло: ну вот и конец... Но я не побежал. И это медведя остановило». - «То же самое и я испытал однажды, решив на Кавказе поохотиться с фотокамерой на матуху и двух её медвежат». - «Но следует помнить: это всё редкие случаи. Сами медведи во множестве гибли от руки человека. На них решались ходить с рогатиной (прочным копьём), а когда появилось ружьё, медведь стал почти беззащитным, хотя и ныне охота на этого зверя не считается безопасной».
«Ты выпускаешь своих воспитанников на свободу в конце лета. А бывало, чтобы ты встретил в лесу медведя, прошедшего школу жизни под присмотром людей?» - «Был случай, шли мы втроем, и вдруг из ельника прямо к нам, шедшим в кустах, понёсся прямиком зверь. Я сразу понял: это не агрессия, зверь узнал меня по знакомому ему запаху. Но, услышав голоса, он решительно повернул и тотчас же скрылся». - «Запах для него имеет решающее значение?» - «Да, чутью доверяет он больше, чем зрению. В первый год моего хожденья по лесу с медвежатами они, пришло время, легли в берлогу. В апреле, когда «под бок зверю подтекает вода», берлогу он покидает. Я момента этого ждал, поставив вблизи зимнего жилища моих подопечных палатку (легли они, конечно, в двух разных берлогах). Увидев меня, оба панически испугались и в мгновение ока оказались на верхушке сосны. Я снял фуфайку и бросил её у дерева. Знакомый запах память их разбудил - звери сначала спустились с сосны, а понюхав фуфайку, энергично побежали ко мне, стоявшему у палатке. Теперь подобные случаи исключены. С медведями мы не общаемся - когда кормим, одеваем плащи с капюшонами, закрывающими лицо, и пресекаем их желание приблизиться к дому и строениям биостанции. На видном месте в сенях держим рогатку, многим знакомую с детства. Как только увидим непрошеных визитёров, пускаем из рогатки в них камешки. Вреда от этих «пуль» никакого, но боль они причиняют. Всё это мы делаем, чтобы медведи человека боялись, в этом гарантия их безопасности в дикой природе».
Окончание в следующем номере еженедельника.