Конец рабочего дня, выхожу к трамвайной остановке неподалеку от редакции. Мимо проносится мужчина моего возраста и заскакивает в подъехавшую маршрутку. Что-то в его внешности цепляет, из глубины подсознания приходит ответ – Игорь же, старый донецкий приятель! Балагур и душа компании, водил нас в походы, учил по скалам карабкаться. Набираю знакомых, оставшихся в Донецке.
- Вроде как Игорька на остановке встретил, у тебя номер его остался? – спрашиваю у лучшего друга Игоря.
- Нет…. Он фашист. Еще во время Майдана уехал, все наши еще тогда его телефоны стерли и в соцсетях с ним "раздружились". Знать ничего о нем не хотим – стальным голосом отвечает собеседник.
Долго еще потом стоял на остановке, пытаясь осознать глубину пропасти, возникшую между близкими с детства людьми.
Второй пример не менее показателен. Встречаюсь перед футболом на "Олимпийском" со старым товарищем (в студенческие годы за одну команду бегали). Он – офицер в запасе одной из украинских спецслужб, но свою часть службы в зоне АТО пройти успел. Слово за слово, вспоминаем партнеров по факультетскому футболу.
- А помнишь, какая у вас с Серегой шикарная пара нападающих сложилась, сколько университетских кубков благодаря вам взяли. Вы же без слов понимали друг друга! – восхищенно ностальгирую я.
- Давай о нем не будем – в секунду помрачнел собеседник. - Я, если его встречу, глотку перегрызу. Он сейчас на той стороне, командир САУ …
Вроде бы мелкие личные наблюдения, никого таким и не удивишь. Что уже страшно. Ведь между этими людьми - пропасть, между НАМИ - пропасть.
И это гораздо страшнее, нежели километровые очереди на блокпостах и даже отдаленные ежедневные "бахи". Потому что о прекращении обстрелов и о сносе блокпостов можно договориться, хоть в Минске, хоть в Москве, хоть в Вашингтоне. А "починить" души - нет. Просто так не договоримся.
Нет такого места и таких переговорщиков, которые смогли бы это сделать.
P.S.
И вроде бы отвечаю на собственный вопрос, заданный 2 года назад. Но надежда на то, что это общество еще можно "склеить", появилась неожиданно. Провожаю из Киева в Донецк знакомую бабушку. Как и многие, приезжала документы "выправлять". В ожидании автобуса хвастается подарками, купленными для подруг. Прихватки, фартушки, другие бабушкины радости. С украинскими народными образами. Спрашиваю: " А не боитесь их везти? Да и поймут ли подруги?" Удивляется в ответ: "А чего не поймут? Мы же украинцы…"