- Творческая интеллигенция относилась к компетенции Первого отдела Пятого управления КГБ, - рассказал "КП" Александр Михайлов, генерал-майор в отставке, до 1989 года - сотрудник Пятой службы московского управления КГБ СССР. - Все артисты работали в штате театров или киностудий, в которых был жесткий контроль со стороны партийных организаций и худсоветов. Не так себя ведешь - уволят. Поэтому за артистами КГБ лишь посматривал "боковым зрением". Главное было, чтобы они не лезли в политику, не пытались изображать из себя диссидентов. В основном это была профилактика, которая выражалась в "душеспасительных" беседах.
- Актер Сергей Юрский рассказывал, что его неоднократно вызывали в КГБ, потому что он общался с "неблагонадежными людьми".
- Да многих вызывали! Я лично беседовал с очень серьезными ребятами, и мы дружим до сих пор.
- КГБ заказывал съемки фильмов?
- Бывало. Чаще всего это касалось фильмов о чекистах. Яркий пример - "Семнадцать мгновений весны". Инициатива исходила от КГБ: хотели показать положительную роль разведчика. Консультантом фильма был зампредседателя КГБ Семен Цвигун (в титрах стоит его псевдоним). Он работал серьезно и на уровне сценария, и отбора актеров, и съемок. Режиссер Лиознова хотела снимать в роли Штирлица Арчила Гомиашвили, но ей ответили, что грузин не может играть русского разведчика. КГБ консультировал, чтобы все в фильме было реалистично, не допускалось отступлений от исторической правды.
Вообще вокруг работников Пятого управления кругами ходило огромное количество сценаристов, писателей, режиссеров. Потому что они прекрасно понимали: если чекистов подбить на съемки фильма, то, соответственно, КГБ возьмет на себя патронирование проекта (это и бюджет, и другие вопросы значительно проще будут решаться). В том числе можно получить доступ к архивам. Но вообще единицы авторов допускались к работе с архивом КГБ. Полный карт-бланш получил только Юлиан Семенов.
|
Актеры-агенты качали права
- А было, чтобы КГБ рекомендовал артистов на роли?
- Да. Когда, например, снимался фильм "Фронт за линией фронта" по книге зампредседателя КГБ СССР, то сам Цвигун сразу сказал: главного героя будет играть Вячеслав Тихонов. Ему ответили в творческой среде, мол, Тихонов вряд ли согласится. Семен Кузьмич в ответ только посмеялся. И действительно, Тихонов играл. Его же предложили и в картину "ТАСС уполномочен заявить...".
- КГБ вербовал среди артистов своих агентов?
- Конечно. Спецслужбы привлекали для тайного сотрудничества и артистов, и режиссеров, и писателей - кого нужно было. Не факт, что каждый соглашался. Но бывало и так: только артисту делаешь предложение о сотрудничестве, он сразу думает о том, что он с этого будет иметь. Порой получали такой геморрой, что мама не горюй! Артист начинал в обмен выдвигать просьбы - телефон ему домой поставить, с квартирой помочь, и чтобы лучшую главную роль ему дали, и лекарства дефицитные достали, и прочее.
- Подруга Андрея Миронова Татьяна Егорова вспоминала, что Миронова пытались завербовать...
- Да, такое вполне могло быть. Но, по-моему, Миронов не сотрудничал. Сведения о сотрудничестве граждан с органами безопасности являются особо охраняемой гостайной. Я не могу называть конкретных лиц, но могу сказать, что их было очень много. Особо смышленых актеров даже использовали в спецоперациях. Из артистов же многие авантюристы по жизни, готовы к приключениям. Лицедеи опять же, могут и разыграть некую выдуманную историю в интересах КГБ.
Высоцкий агентом не был
- Особое внимание уделяли поведению творческих сотрудников за границей, ведь, по сути, они представляли лицо советской культуры, - вспоминает Александр Михайлов. - Я ездил с театрами за рубеж и видел, что вообще-то артистам политика чаще всего была по барабану. Они в основном были озадачены, как и простые советские люди, тем, чтобы купить шмотки подешевле и побольше - время-то было дефицитное. Сотрудника, который от КГБ сопровождал творческие коллективы на зарубежных гастролях, артисты за глаза называли "Дзержинский".
- Артистам вас как официально представляли?
- Придумывали какую-нибудь легенду. Например, инспектор от Управления культуры, какой-нибудь административный работник Минкультуры.
- Они догадывались, что на самом деле вы из КГБ?
- Думаю, да. А вот один мой коллега окончил консерваторию, был участником конкурса Чайковского. Когда выезжал за границу как чекист, мог запросто сесть и сыграть, условно говоря, Грига по памяти. И его все воспринимали как реального представителя Министерства культуры. Еще у меня один сотрудник окончил музыкальную школу, играл на баяне. И он выезжал с Людмилой Зыкиной на зарубежные гастроли под видом работника культуры. Однажды Зыкина пригласила его к себе в номер на ужин и сказала мужу: "Ну-ка, Витя, дай ему баян". Серега как забацал на баяне - все подозрения, что он не музыкант, сразу рассеялись.
- Некоторые современные исследователи полагают, что Владимир Высоцкий был агентом КГБ...
- Не думаю. КГБ за ним присматривал. Все понимали, что он - личность. В КГБ к нему относились доброжелательно и с большой любовью. Надо иметь в виду, что Высоцкий находился в положении "иммунитета". Его жена Марина Влади была членом политбюро французской компартии, а конфликт с мужем члена политбюро мог вылиться в международный скандал.
А БЫЛ ЕЩЕ СЛУЧАЙ
|
Марк ЗАХАРОВ: "Ленком" в Париже гулял группами по пять человек
- Некоторые в советские годы считали, что мы, ставя смелые спектакли, тот же "Юнона" и "Авось", находимся в каком-то казарменном положении. Нет, мы вполне свободно себя чувствовали, делали в творчестве то, что хотели, - рассказал "КП" режиссер Марк Захаров.
После успеха "Юноны" и "Авось" к нам обратился Пьер Карден и пригласил постановку на гастроли за границу. Мы поблагодарили Кардена, но сказали, что нас не выпустят - мы невыездные. Он не понял: как это невыездные? Я, набравшись храбрости, обратился в Пятое управление КГБ. Мне сказали, дескать, приезжайте к главному входу и входите. Я спросил: "Просто так и входить?" - "Да". И тогда у меня состоялось посещение "дома на Лубянке". Ровно в назначенное время меня провели к Филиппу Денисовичу Бобкову, начальнику Пятого управления КГБ, заму Крючкова. Он сказал: "Я буду помогать, хотя от меня не все зависит". В течение двух-трех дней нам сделали паспорта. Дальше нас разделили на пятерки, и только впятером можно было ходить и гулять по Парижу. Нам сказали: "Самое страшное, если к вам обратятся по-русски - это либо шпионы, либо эмиграция". И когда в Париже к первой пятерке подошел человек с вопросом "Господа, вы не интересуетесь дубленками?", вся пятерка в ответ разбежалась в разные стороны.
Гастроли прошли замечательно. В конце ко мне обратился человек, который нас сопровождал: "Надо поговорить. Давайте уйдем подальше, в Булонский лес, чтобы нас никто не запеленговал". Когда мы удалились на "безопасную дистанцию", он показал список людей, которые собираются, по его данным, остаться в Париже. Я сказал, что ни один человек из "Ленкома" на это не способен. Мы все вернулись, чем вызвали большое удивление в органах.