Кто обрезал стропы парашюта Гагарина

 

Было уникальное, тщательнейшее расследование! Сотни профессионалов бросили на то, чтобы установить причину смерти самого любимого и самого знаменитого человека в мире! И что? Молчок...

 

Почему выводы этой комиссии до сих пор засекречены? Почему единственным официальным документом о гибели Гагарина и Серегина остается некролог: «...В результате катастрофы при выполнении тренировочного полета...», подписанный Политбюро ЦК КПСС? Да и в нем нет ни слова о причинах смерти пилотов...

 

Что же произошло в тот страшный мартовский день? Что случилось с опытными летчиками, управлявшими хорошо знакомой машиной?

 

Во многом эта, нынешняя публикация опирается на материалы, которые последние восемь лет собирал Игорь Иванович Кузнецов. В 1968-м он - 33-летний майор, специалист по авиационному оборудованию 13-го НИИ Министерства обороны (этот институт на то время обладал новейшими методиками расследования авиапроисшествий), работал в инженерной подкомиссии, занимавшейся «делом Гагарина и Серегина». Спустя годы Кузнецов вернулся к таинственной трагедии уже с новыми знаниями о поведении людей и техники в экстремальных, аварийных ситуациях.

 

 

Но сначала о самой комиссии 1968 года, чье заключение мы так и не узнали. Как бы то ни было - все нынешние версии и слухи строятся на ее материалах и рассказах специалистов, участвовавших в том или ином исследовании. Итак, «Правительственная комиссия по выяснению обстоятельств гибели летчика-космонавта СССР, Героя Советского Союза полковника Ю. А. Гагарина и Героя Советского Союза инженер-полковника В. С. Серегина» решением ЦК КПСС была создана на следующий день - 28 марта. В ее составе - четыре подкомиссии:

 

по изучению летной подготовки экипажа, проверке организации и обеспечения полетов 27 марта (летная подкомиссия),

 

по изучению и анализу материальной части самолета УТИ МиГ-15 (инженерная подкомиссия),

 

по оценке состояния летчиков до и во время полета, официального опознания погибших (медицинская подкомиссия),

 

подкомиссия КГБ, выяснявшая «по своей линии», не была ли катастрофа результатом заговора, теракта, злого умысла недоброжелателей.

 

Во всех подкомиссиях народ буквально рыл носом землю.

 

 

Представьте себе, густой лес под Киржачом. Конец холодного марта. Снег по пояс. Шестиметровая воронка.

 

Удар был такой силы, что пятитонный самолет разлетелся вдребезги, будто хрустальную вазу грохнули о бетонный пол. Детали УТИ МиГ-15 залиты топливом, перемешаны со снегом и землей. Солдаты раз за разом прочесывают лес. В восточном, южном и западном направлениях - до 5 км от воронки, в северном, откуда подлетал самолет, - до 12 км. К середине апреля в радиусе 3 км начисто вытоптана молодая трава.

 

Там, где упал самолет, грунт просеивают мелким ситом. Фантастика: удалось собрать больше 90 процентов того, что осталось от истребителя. (Обычно разыскивают процентов 40. 60 процентов - уже невероятная удача!)

 

Место катастрофы нашли не сразу. С воздуха пытались углядеть белые купола парашютов катапультировавшихся летчиков. А их не было. Воронку обнаружили в густом лесу. Спустя шесть часов вокруг места трагедии выставили оцепление. Первые специалисты, которые 28 марта осмотрели место падения самолета, были в шоке: парашютов у экипажа вообще не было! Стропы не оборваны, а аккуратно обрезаны...

 

Версия № 1. Теракт. А как еще, скажите, объяснить пропажу? Кто-то отрезал парашюты, чтобы летчики не смогли катапультироваться! Враги подстроили аварию, поэтому и возможности спастись у пилотов не было.

 

Исчезновение парашютов, обраставшее версиями и домыслами, со временем трансформировалось в такой бред: тогдашний Генеральный секретарь ЦК КПСС Брежнев повелел уничтожить Гагарина, позавидовав его славе и популярности...

 

Но мало кто знал, что через три дня сотрудники КГБ разыскали пропажу в одной из соседних деревень. (К тому времени работа комиссии уже была жестко засекречена, никакой утечки информации. Даже инженеры одной подкомиссии не имели права обсуждать друг с другом результаты исследований.)

 

Все было банально. Прежде военного оцепления к самолету пробрались мародеры из соседней деревни и умыкнули парашюты - ткань в хозяйстве пригодится. Думаю, если бы селяне знали, кто был в самолете, рука бы не поднялась воровать.

 

Когда парашюты, все в бурых пятнах, привезли в лабораторию, обалдели эксперты: кровь?! Но на месте падения самолета крови не было - тела летчиков раскрошило от сильнейшего удара. Пригляделись - не кровь. Парашюты деревенский люд прятал под навозной кучей.

 

А вот другое подтверждение уникальной педантичности комиссии. В перебранном миллиметр за миллиметром грунте нашли тушку сойки.

 

Версия № 2. Сразу же возникло предположение: самолет Гагарина столкнулся с птицей и из-за этого сорвался в пике.

 

Вызвали академиков-орнитологов. Те не просто выяснили, что никакого столкновения птахи с самолетом не было, а даже определили: на сойку напал ястреб-тетеревятник. И нарисовали, с какой стороны он ее атаковал.

 

 

Другая подкомиссия досконально, до секунд, выяснила все, что происходило с летчиками перед полетом, как вели себя люди из их дальнего и ближайшего окружения. В 2003 году мы уже рассказывали о результатах расследования катастрофы советскими спецслужбами (см. «КП» от 20 марта 2003 г.). В список подозрительных личностей попала даже жена техника, проверявшего перед полетом системы. За много лет до катастрофы она «на пристани «Солнечная поляна» Химкинского водохранилища имела контакт с женой секретаря посольства США по вопросам культуры Каттарман Дороти». Проверили «контакты» и выяснили: встреча была случайной.

 

Версия № 3. Серегин с Гагариным были пьяны. А что им - герои, шалили в небе, никто им не перечил. Вот и «долетались».

 

Да, за два дня до рокового полета Гагарин и Серегин выпили по паре рюмок на юбилее замполита Центра подготовки космонавтов Крышкевича. Выпили и отправились по домам. 26 марта ни один, ни другой к спиртному не притрагивались.

 

Вообще народная молва давно записала Гагарина в пьющие. И, надо сказать, поводов спиться у Юрия Алексеевича было предостаточно. Как начались застолья после 12 апреля 1961-го, так и не прекращались. И с партийным чиновничеством, и с военным начальством, и на заграничных приемах. Все звали к себе первого космонавта. И хотели выпить.

 

- Зазнался! Не хочешь поднять с нами рюмку! - От таких провокаций со временем Гагарин научился отбиваться. В 1967-м ему всего-то 33! Киснуть в президиумах? Нет. Он решил снова лететь в космос, а для этого тогда требовалось умение пилотировать самолет.

 

Но день 27 марта не задался ни у Гагарина, ни у Серегина. У Юрия Алексеевича что-то произошло с машиной, на Чкаловский аэродром он поехал на автобусе. Уже заскакивая в салон, спохватился - нет пропуска.

 

- Да не возвращайся! И без пропуска пропустят! Вас же все знают! - уговаривали его летчики.

 

- Не положено! - пробурчал Гагарин и вернулся домой.

 

Вернулся... У летчиков одна из самых страшных примет. Гагарина уговаривали отменить тренировку. Ни в какую.

 

У Владимира Сергеевича в то же утро, уже после предполетного медосмотра, состоялся неприятный разговор с начальником Центра подготовки космонавтов генералом Н. Ф. Кузнецовым. К самолету Серегин пришел хмурым...

 

Версия № 4. Во всем виновато наше вечное раздолбайство. Самолет старый, изношенный, метеослужбы не проверили, насколько погода позволяет тренировочные полеты.

 

Вот в этом, увы, доля правды есть. И самолет, занимавшийся метеоразведкой, приземлился лишь за минуту до вылета гагаринского самолета. «Черных ящиков» на УТИ МиГ-15 не ставили. Были самописцы, записывающие скорость и высоту. В тот день в самописец самолета Гагарина забыли вставить бумажный листок.

 

Полет должны были вести два радиолокатора. Один отслеживал движение самолетов по курсу (как бы в плоскости), другой - по высоте. Это важно: в одно время в одном районе с УТИ МиГ-15 на разных высотах работали СЕМЬ машин! В этот день высотная РЛС не работала. А экран курсовой не фотографировали через каждые 30 секунд, как было положено. «Мелочи»?

 

Но комиссия выяснила - на полет учебного истребителя эти мелочи не повлияли. До столкновения с землей машина была в полном порядке. Другое дело, что именно данных самописца и РЛС недоставало, когда стали выяснять, что же произошло с экипажем.

 

Впрочем, была и еще одна мелочь, на которую никто не обратил поначалу внимания. Роковая... Но об этом - в следующей публикации.

 

Версия № 5. Один из самых авторитетных исследователей трагедии 27 марта генерал-лейтенант Сергей Михайлович Белоцерковский убежденно доказывал мне: УТИ МиГ-15 попал в вихревую струю пролетавшего поблизости самолета, потерял управление, свалился в штопор и погиб. Этой же версии придерживается и знаменитый космонавт Алексей Архипович Леонов.

 

Значит, все же «человеческий фактор»? Виноват летчик одного из самолетов, работавших в одной с Гагариным зоне? Но данных о том, что опасное сближение было, нет! Одни предположения.

 

Версия № 6. Ею со мной поделился космонавт № 2 Герман Степанович Титов. По его мнению, самолет столкнулся с метеозондом (их часто запускали, чтобы получить информацию о погоде). Метеозонд - шар, наполненный газом, к которому прикреплена увесистая капсула с приборами. Вот она-то долбанула по фонарю машины. Произошла разгерметизация. Самолет свалился в пике...

 

- Выйду на пенсию и поброжу по киржачским лесам, найду тот самый зонд, - приговаривал Герман Степанович. Увы, Титов ушел из жизни в 2000 году.

 

Но вот в чем дело: солдаты и вправду нашли в районе падения УТИ МиГ-15 десятки метеозондов. Все они были старые. Мало того, инженерам удалось разыскать более 94 процентов остекления фонаря самолета. Осколки склеили вместе. Если бы фонарь разрушился на большой высоте, вряд ли бы осколки так кучно легли в воронку. Значит, остекление самолета в воздухе было цело.

 

 

 

Правительственная комиссия перетрясла все - до болтика, гаечки, осколка фюзеляжа и обрывка одежды. Просчитали и скорость, с которой самолет летел к земле, и угол наклона, и возможность вывода УТИ из пике.

 

Но все факты не сходились в одну картину, однозначный вывод не получался. Никак! Отсюда и версии о сближении с самолетом, и предположение, что пилотам помешали выйти из пике слишком низко находившиеся над землей облака.

 

- На уровне тогдашних знаний задача попросту не могла быть решена, - утверждает Игорь Иванович Кузнецов.

 

Что же тогда делать? Признаться, что Правительственная комиссия, наделенная чрезвычайными полномочиями, так и не докопалась до истины? Лучшие инженеры, медики, летчики не разобрались, из-за чего погиб первый космонавт планеты?

 

И тогда комиссию по-тихому закрыли. Материалы спрятали под грифом «Совершенно секретно».

 

...Прошло 40 лет. Пора бы, наверное, открыть архивы и попробовать разобраться в одной из самых загадочных авиакатастроф XX века. Игорь Иванович Кузнецов убежден: сейчас, с новыми данными о технике, с новым знанием о том, как ведет себя организм человека в экстремальной ситуации, мы можем почти со 100-процентной уверенностью сказать, что произошло с самолетом Гагарина и Серегина.

 

Он по секундам восстановил реальную картину полета УТИ МиГ-15.

 

 

 

 

 

 

 

- Я хорошо помню, как в 1987 году отец мне рассказывал, почему так и не выяснили, что произошло с Гагариным и Серегиным, - вспоминает сын академика Александр Глушко. - Он считал, что дело не в запутанности самих событий 27 марта, а в том, как их пытались проанализировать.

 

По его мнению, крупное начальство (вплоть до членов Политбюро) не имело ни малейшего желания докопаться до истины. Поэтому плохо была организована работа по взаимодействию подкомиссии, отвратительно подобран аналитический отдел. «В конечном итоге, - говорил он мне, - любой профессиональный следователь, имеющий техническое образование, принес бы больше пользы, чем те, кто делал окончательное заключение о причинах гибели первого космонавта».

 

У него было впечатление, что существует какая-то причина, не позволяющая сделать объективные выводы. Но что это за причина?