В Минске вернулись к одному из самых больных и трагических вопросов - судьбе пленных. За 87 наших готовы освободить 309 их.
За год освободили всего двоих
За два последних года процесс обмена пленными был фактически заморожен. В 2106 году освободили только 16 человек, тогда как переговоры проходили по 48-ми. В
2017-м получили свободу всего два пленника - это судья Апелляционного суда Луганской области Виталий Руденко и блогер Людмила Сурженко.
В настоящее время, по официальным данным, в плену находятся 144 украинца, хотя неофициально говорят, что речь может идти о большем количестве людей.
- Среди пленных могут оказаться как военные, так и волонтеры, которых у нас считают пропавшими без вести, - говорит Александр, принимавший участие в переговорных процессах. - В то же время мы не можем быть до конца уверены, что из 144 человек, о которых говорят в СБУ, все живы. Помните, как в январе этого года Надежда Савченко опубликовала свои списки пленных военных. В "ДНР" их якобы подтвердили, а когда волонтеры стали проверять, оказалось, что туда попали десятеро наших погибших ребят. Сколько сторонников "ЛНР" или "ДНР" находятся в Украине, точных данных нет.
Как рассказал "КП" в Украине" спецпредставитель по вопросам гуманитарного характера в рамках Трехсторонней контактной группы по мирному урегулированию ситуации в Донецкой и Луганской областях Виктор Медведчук, 309 человек, которых запрашивает ОРДО и ОРЛО - это лица, не совершившие в АТО особо тяжких преступлений. А если включать "тяжелых", то таких может набраться, по данным наших источников, около 600 человек.
- По тем, у кого руки в крови, постоянно идут торги, но наша сторона отказывается их выдавать, мотивируя тем, что боевиков следует судить и наказывать, - говорит Александр. - Это справедливо, но противник становится все более неуступчивым в вопросах обмена.
Волонтерам сказали: "Хватит!"
Наш собеседник вспоминает, как два года назад волонтеров, которые по своей инициативе занимались освобождением пленных, представители Администрации президента собрали и приказали: "Хватит!".
- Когда велись активные боевые действия, создавались "котлы", пленных захватывали много. У каждого полевого командира был подвал, где томились люди. В то же время создавались группы, которые занимались освобождением заложников по своим каналам, - говорит Александр. - Например, афганцы, оказавшиеся по разные стороны конфликта, но сохранившие память о прошлом. Каждая группа вела свои переговоры, обмен совершался быстро. Долго содержать и кормить пленников не выгодно.
Когда активная фаза АТО прошла, пленных практически перестали брать.
- Оставшиеся выросли в цене и превратились в предмет торга. Это во-первых. Во-вторых, власть отстранила от переговорных процессов волонтеров, сосредоточив все в руках СБУ и Администрации президента. Личные влияния были исключены, в ход пошла большая политика, которую не трогают человеческие страдания, - говорит бывший переговорщик.
Третьим фактором, негативно повлиявшим на процесс обмена, Александр называет созданный вокруг заложников шум.
- Яркий пример - судьба Алексея К., который был взят в плен при боях на Саур-Могиле. Если два года назад его можно было обменять на одного человека, то после кучи публикаций могут потребовать 20 боевиков, - говорит Александр.
Нестыковка законов
Говоря о пленных, мы говорим о тех, кого… нет. Ведь в Украине не объявлена война. Наши бойцы, томящиеся в тюрьмах на той стороне, - заложники, на которых не распространяется Конвенция ООН. А представители той стороны, находящиеся в наших СИЗО и колониях, - преступники. Чтобы совершить обмен, судьи в нарушение закона вынуждены менять им меру пресечения на домашний арест либо личное обязательство.
- За три года боевых действий на востоке в Украине даже не попытались придумать юридический механизм, который регулировал бы такие вопросы, - констатирует правозащитник Олег Веремеенко. - И в парламенте до сих пор не создана группа, которая контролировала бы вопросы освобождения наших людей и требовала регулярных отчетов от СБУ и АП.
На теме освобождения пленных наши политики не устают пиариться. Но дело идет к выборам. Может быть, они сдвинут процесс с мертвой точки.
Личный опыт
Такса за свободу - 10 000 долларов
- Я попал "на подвал" (прижившийся нынче в Донецке и Луганске термин) летом 2015 года. Ехал из Краматорска к семье в Донецк. На блокпосту у меня проверили документы, что-то посмотрели в компьютере и, ничего не объясняя, надели на голову мешок, бросили в салон микроавтобуса и куда-то отвезли, - рассказывает ветеран одной из украинских спецслужб, полковник в отставке Сергей Д. - В камере кроме меня было еще четверо мужчин. Все гражданские. Один бизнесмен отказался разблокировать при осмотре телефон, еще один - до войны был депутатом райсовета, двое парней якобы везли с собой запрещенную националистическую символику.
Место, где нас держали, называли "изолятор". Были там и другие камеры. Кстати, что это за тюрьма, до сих пор не знаю, предполагаю, где-то в Макеевке. Военнопленных здесь держали отдельно от гражданских, мы даже на прогулках не пересекались. На допросах меня не били, хотя давили морально, хотели, чтобы я признался в шпионаже. Стоял на своем: пенсионер, и точка. Через два дня предложили свободу за 10 тысяч долларов. Это была стандартная такса. Дали телефон, чтобы позвонил родственникам. Я набрал старых знакомых, оставшихся в Донецке. Не знаю, с кем и как они договаривались, но уже вечером на меня снова надели мешок и отвезли на то же место, где задержали.
Легко отделался. В 2015 году задержанных, как и пленных, использовали фактически как товар. Отношение и цена зависели от того, к какому полевому командиру ты попадешь. По моим данным, сейчас "махновщины" стало меньше. Поэтому можно, пусть и с определенной долей погрешности, определить, сколько людей там сидит.
Из первых уст
Главное - не показывать свою ценность как заложника
Бывшие заложники рассказали "КП" в Украине", как выжить в условиях плена.
Подполковник Олег Кузьминых, комбат
90-го батальона 95-й бригады, попал в плен к пресловутому ныне покойному Гиви в январе 2015 года, защищая донецкий аэропорт. Освободили его в мае того же года. Сейчас полковник продолжает службу в рядах ВСУ.
- Что ощущают люди, которые оказались в плену?
- У всех пленных одно желание - как можно быстрее вернуться домой…
- Верно ли, когда родные через СМИ привлекают внимание к пленному?
- Мне кажется, в данной ситуации правильного ответа нет. Каждый действует так, как считает нужным, чтобы освободить из плена своего родного.
- В каких условиях содержат людей?
- Все по-разному. Это заброшенные предприятия, тюрьмы, подвалы. Также завит от того, кто удерживает.
Владимир Жемчугов попал в плен осенью 2015 года. Военным он не был, случайно подорвался на растяжке, потерял зрение и руки. После чего противник обвинил его в подрыве железнодорожных путей и линий электропередач. В плену в Луганском СИЗО провел год, был освобожден в сентябре 2016 года.
- Люди, которые со мной сидели, рассказывали, как их били током, пытали… А выживание зависит от психологического состояния человека, насколько он подготовлен. Самое главное - это находить общий язык со всеми, кто тебя окружает (медсестрами, тюремщиками). Но универсального рецепта, как выжить в плену, нет.
Во время допросов самое главное - проговаривать одно и то же без ошибок. На меня большого силового влияния не оказывали. Я им всячески показывал, будете давить - покончу с собой. Я перекусывал трубки капельниц, падал с кровати головой на землю.
- Новости про обмен пленным как-то доходят?
- Нет. Я узнал от охранников про обмен. Они мне говорили, что видели по телевизору, что родные за тебя борются.
- Как попасть в список обмена? Кого выбирают в первую очередь?
- Не знаю, главное, чтобы родственники обратились в СБУ и сообщили об исчезновении.
- Как поступать родственникам, надо давать интервью или, наоборот, не привлекать внимания?
- Моя семья давала интервью только для того, чтобы всячески показать, в каком я тяжелом состоянии, но меня все равно удерживают в плену. Советую родным не рассказывать о том, что их человек какой-то майор, имеет важную роль для обороны Украины. Ни в коем случае этого не говорить. Так вы показываете, какой он ценный, и обменять его будет сложнее.
- Посоветуйте, как продержаться в плену?
- Не сдаваться. Лично я думал о том, как освобожусь, поеду с женой отдыхать. Психологически поддерживал себя тем, что меня ждут дома.
- Почему неравноценный обмен?
- Все зависит от переговорщиков, как они поставят вопрос. В первую очередь надо говорить, что у человека старая мать-инвалид, поэтому сделайте снисхождение и обменяйте.
- Те, кто был с вами в плену, освободились?
- Не владею информацией, скорее всего, нет.
- Когда вас освобождали, какая была реакция остальных пленных?
- Я сидел в основном с уголовниками. Один раз принесли украинского спецназовца. Но он был в коме и просил пить. Потом его унесли.