Год с начала АТО: первые просчеты и их последствия

Исполнился год,  как на востоке Украины началась антитеррористическая операция. 7 апреля 2014 года, когда она была объявлена, большинству из нас не приходила в голову мысль, что вместе с аббревиатурой АТО в нашу лексику постепенно войдет и прочно укрепится слово "вой­на". Большинство питало надежду, что все пройдет быстро и по возможности бескровно. Что надрыв, которым жили со времен Майдана, постепенно сойдет на нет и худой мир окажется лучше доброй ссоры. Но получилось иначе. Какие ошибки были допущены в начале АТО, "КП" в Украине" разбирала с экспертами.

Не было единого командования

Надежда на быстрое и бескровное развитие событий родилась не на пустом месте. 7 апреля спецназ Нацгвардии "Ягуар" из Винницкой области провел отличную операцию по освобождению Харьковской облгосадминистрации. Но это оказался конец хорошего начала. В Донецкой области события пошли по другому сценарию, превратив конфликт в затяжное во­оруженное противостояние двух мировоззрений и даже двух государств.

- Ошибки были допущены в политическом руководстве страны, из-за чего были дезориентированы участники антитеррористической операции. Был поставлен неправильный диагноз "болезни", - считает Николай Сунгуровский, директор военных программ Центра Разумкова. - Изначально расчет шел на спецназы силовых структур по борьбе с терроризмом. Но они малочисленны и обучены действиям по освобождению заложников, борьбе с бандформированиями на небольших территориях. К счастью, не было дезориентировано общество. Добровольческие отряды, волонтерское движение фактически все на себе вытащили.

С точки зрения нашего эксперта, непосредственно в руководстве операцией недооценили ее масштаб и допустили серьезные просчеты.

- Штаб АТО нужно было создавать не отдельно, а изначально вливать его в Генштаб и подчинять все силовые структуры напрямую штабу, - считает эксперт.

Речь идет о создании единого управленческого центра, который держал бы под контролем всю ситуацию в зоне. На деле же вышло так, что МВД руководило своими спецназами, армия - своими бригадами, добровольцы воевали, где считали нужным. Результатом ситуации стал разгром погран­отряда в Луганске, который больше суток обстреливали со всех сторон, а помощь так и не пришла - спецназ, который обещали прислать, направили в Славянск.

Об отсутствии координации рассказывают и сами бойцы. Андрей Выговский, бывший офицер 51-й бригады, вспоминает случай, когда батальон установил в районе села Дачное в Донецкой области блокпост, не уведомив об этом военный лагерь. В результате своих приняли за чужих, один солдат погиб, двое получили ранения.

Война на блокпостах

Полковник в отставке Геннадий Шульга разделяет мнение, что будь единый крепкий руководящий центр, начало АТО не развивалось бы по пути "шаг вперед, два шага назад".

- В АТО участвовали несколько ведомств одновременно, и никто не хотел принимать на себя острые решения, за которые потом пришлось бы отвечать. Проще было держать сторожевую и оборонительную позиции. Успех операции мог принести натиск, по крайней мере такую попытку нужно было предпринять. А под Славянском и Краматорском, с которых все начиналось, силовики долго топтались на окраинах, давая противнику время нарастить силы, - напоминает военный.

Этакая статичная вой­на на блокпостах, считает психолог Алексей Арестович, сыграла еще одну негативную роль.

- Армия, стоящая без действия, разлагается. Она должна наступать, быть активной. Иначе - психологический кризис. Возле Краматорска, всего в километре от города, на аэродроме стояли 400 отличных спецназовцев и более десятка генералов. Это была сила, но решения о штурме никто не принял, - вспоминает военный эксперт.

Бывший начальник Генштба Анатолий Лопата, как и многие профессиональные военные, уверен, что самая большая ошибка - это собственно АТО.

- Надуманная формулировка! С самого начала было очевидно, что мы имеем дело с явной агрессией. За проведение АТО президент не несет ответственности. Нужно было объявлять военное положение, что создало бы правовую базу для полной мобилизации страны, - уверен эксперт.

Полемика вокруг военного положения не утихала до зыбкого прекращения огня в конце января. Главные аргументы "против", напомним, были невозможность получить финансовые кредиты и военную помощь.

Профи не востребованы

Бывшие участники боевых действий не раз выражали обиду, что их опыт, умения, навыки проигнорировали.

- Мы несколько писем написали президенту с предложением использовать наших людей в качестве инструкторов, с начала АТО начали писать, - говорит глава Украинского союза ветеранов Афганистана Сергей Червонопиский. - Я лично свои услуги предлагал - и ничего. Афганцам с их опытом одна дорога - в волонтеры или добровольческие батальоны.

А именно слабая инструкторская подготовка мобилизованных в армию, в первую очередь даже не техническая - психологическая, стала причиной первой массовой потери в АТО - под Волновахой, в конце мая прошлого года. Не осознающие рисков солдаты на блокпосту просмотрели разведчика и на следующий день подверглись жестокой атаке. 16 погибли, более 30 получили ранения.

- Повышенное чувство опасности и реакция на нее - вот основное качество профессионала, - говорит Алексей Арестович. - Если бы в АТО участвовали профессионалы, наши потери составили бы не около 2000, как сейчас, а до 500 человек. - Но сама система в армии поставлена так, что ей профи не нужны. Нужны верные подчиненные. Если комвзвода, к примеру, окажется профессионалом выше класса, чем комроты, он недолго будет исполнять бездарные приказы.

Кстати, психологическая неподготовленность мобилизованных к тому, что им пришлось увидеть и пережить, во многом привела к распространению синдрома АТО - психического посттравматического расстройства.

Безусловно, многие ошибки пытались исправить. В АТО и Мин­обороны менялось руководство, обсуждалась тактика, стратегия, формировалась и формируется новая украинская армия. Но последствия просчетов, в частности потери в Изваринском, Иловайском, Дебальцевском котлах, отдаются болью.

КОМПЕТЕНТНО 

Вадим ГРЕЧАНИНОВ, генерал-лейтенант, президент Атлантического союза Украины:

- Думаю, в начале АТО политические идеи и политические мысли не совпадали с военными. Там, где можно было выигрывать, мы проигрывали потому, что велась политическая игра. Безусловный плюс - нам удалось оттянуть настоящую войну. Но были допущены стратегические просчеты, и сегодня  мы пришли к тем противоположностям, с которых начинали. Также ошибка в том, что мы очень полагались на США и Запад, а не на себя самих. Считали, что более нужны Европе, чем это есть на самом деле. 

В ТЕМУ

"Не было диалога"

Наши эксперты отмечают еще одно важное упущение

- Если речь шла об АТО, то проведение такой операции предусматривает сначала переговоры, диалог с террористами, а потом разрешение разных ситуаций, - отмечает Сергей Червонопиский. - А такого диалога не было. И с местным населением - это очень важно. Как бы там ни складывалось, а по ту сторону конфликта находились наши граждане.

Психолог Ирина Калинова считает, что еще в марте, когда развивались события в Крыму, в восточные области Украины необходимо было снарядить психологический десант. Формировать такие отряды из местных.

- Не до конца, наверное, но в некотором смысле специалисты могли бы снизить уровень страха, непонимания, недоверия, а этим - и  уровень враждебности, - говорит психолог.

Алексей Арестович вспоминает митинг в Краматорске 17 апреля, когда в городе были уже захвачены горотдел милиции и администрация.

- Я был в этот день в Краматорске. В поддержку Украины вышли тысячи людей, директор двух градо­образующих предприятий вынес украинский флаг. Если бы военные, которые находились всего в километре, поддержали гражданских, город прямо тогда можно было вернуть в наши руки, - уверен эксперт.