"Колдунья"
- Франция, 1956, в СССР - 1959.
- Режиссер: Андре Мишель.
- В ролях: Марина Влади,
- Морис Роне, Николь Курсель.
Заезжий инженер, строя дорогу в Швеции, ворошит гнездо троллей и заводит шашни с лесною царевной. Та живет на отшибе, дружит с белками и аукается с духами воды и камней - навевая местным подозрения в ведьмачестве. Язычница с маловером тянут друг другу руки поверх ветхозаветной деревенской общины - наивно ожидая всеблагого христианского понимания.
Русалочка, нимфа, чащобная хохотунья - архаичная жемчужина барской культуры. Вот уж два с лишним века испорченные, но трепетные господа бегут от прелестей света в девственную глушь за впечатлениями - чтоб повстречать и пленить лукавую ворожейку, ей на беду, а себе на крокодилово покаяние.
Сюжет сей был с бородой уже во времена Лермонтова: на него написана первая из печоринских повестей "Бэла", - а уж с той поры о том же сложены мириады баллад и сняты фильмы "Олеся", "Русалочка", "Снегурочка", "Лесная песня. Мавка" и "Девочка и эхо".
Русалочке надлежит быть голой - чтоб волновать разом гостя, мужского читателя и господствующую церковь, а также символизировать слияние с природой по канонам французского Просвещения и лично мсье Руссо. В таком виде находит андерсеновскую Русалочку принц, в полной натюрели купается подружка эха, редкую рыболовную сеть носит на себе Мавка - да и чаровница Инга на пруду не больно стесняет себя тряпками, срывая с резьбы 20-летнего Владимира Высоцкого и с ним еще десяток миллионов Вов.
Русалочке положены экстрасенсорные способности - чтоб дразнить барина гаданием по ладошке и злить общину подозрениями на колдовство. Игра в пятнашки с оленятами, свиристелки с зябликами и ути-пуси с ежиками прилагаются в общем пакете. Злой Чехов посмеялся над этим стандартом в "Драме на охоте", подпустив к зябликам символическую змею, но яростно добрый Эмиль Лотяну, экранизируя "Драму" под именем "Мой ласковый и нежный зверь", осадил Чехова и сделал героиню сущей ангелицей, невзирая на алчность, спесь и откровенно развратное поведение. Крайне любопытен перепев русалочьего мифа в "Человеке-амфибии". Ихтиандр так же гол (в романе - так и вовсе, никаких чешуйчатых комбинезонов), так же видит людей насквозь, заряжается от воды и не стыкуется с земной принцессой. Вероятно, гиперуспех картины и связан с переадресовкой классической легенды наиболее чувствительной дамской аудитории.
Авторы "Колдуньи" предпочли традицию - но внесли свое честное зерно в общие закрома. Тип болотной ворожеи требовал нестандартной привлекательности - выбор залетной танцорки русских кровей Марины Влади был сродни приглашению латышки Артмане в "Родную кровь" или польки Брыльской в "Иронию судьбы" (речевые затруднения шведки с французом сгладили акцент). Роль некстати расшалившегося гостя весьма подошла Морису Роне с его порочной ухмылкой и страдающими глазами.
А для национальной культуры успех имел такие последствия, что только в сказке и описать. Но это будет уже другая сказка - про то, как Иван-дурак заарканил Жар-птицу при помощи гуселек и верного Конька-горбунка. "Останься со мною в Полесье", - сказал Иван - она и осталась.