Сахарной жизнь донецких шахтеров не была никогда. Забои с повышенной степенью опасности, многочасовые смены, нерегулярные зарплаты, частые аварии. С приходом войны шахтеры и вовсе остались со своими проблемами один на один. По просьбе "Комсомолки" шахтер одной из донецких шахт* описал один свой день в военном городе.
5.15
В это время я обычно просыпался на первую смену. Сейчас просыпаюсь по инерции. С работой туго - шахта практически стоит, добываем уголь только для населения. Пью кофе, держу в руках телефон - если на работу идти, позвонят в ближайшие полчаса. Нет - тягостный отдых еще неизвестно на сколько. Без работы плохо. Все наши мужики уверены: мужчина без дела быть не должен, вот и спускаемся под землю, что называется, из "любви к искусству". Денег-то не платят с сентября.
6.30
Упаковываю сумку, выхожу. В пакете нехитрый "тормозок" - треть батона, сало, соленый огурец, немного колбасы (жена вчера чудом нашла по нормальной цене). Нарезал все помельче, в нашей смене бывают мужики, которые сейчас вообще без продпакета спускаются в лаву. Ситуации разные, у кого-то даже на еду не хватает, хоть угощу. Под землей ведь без "топлива" нельзя. Хоть работы и не много, а без сил на глубине из-за давления сразу обмороки.
7.30
В холле людно. Мужики обсуждают аварию на Засядько, многие там работали. В свое время я продержался 4 месяца в 90-х, когда только там и платили, теперь знаю, как выглядит ад - мутная дымка перед глазами, температура +55, влажность 80%. В большинстве мест свод от силы 1,20 м высотой, глубоко настолько, что даже крыс нет. Сейчас мы, большие мужики, повидавшие многое, еле сдерживаем слезы - страшно представить, как погибали горняки там, на 1200 метрах под землей. Рассказывают страшное - и о наплевательском отношении к технике безопасности, и о том, как шахтеров гнали в шею, требуя "мирные" объемы добычи. Верить или нет, не знаю. Просто больно.
8.00
Заходим в клеть, к счастью, все записались. У нас ведь тоже с техникой безопасности черт-те что, диспетчеры и другие "наземные дамы" разбежались первыми. Вот теперь и жетоны сами берем, и записываемся, и "отбиваемся". Если кто забудет, спустят с рук, все равно никто не следит. В итоге записи в журнале через раз, даже самоспасатели берут не все. Да и толку от них - большинству ТО нужно было еще в прошлом году, поэтому помогут или нет - большой вопрос. Такая себе русская рулетка.
16.00
В бане бурные обсуждения. Говорят, автоматчики заявились к директору. Требуют запускать производство в обычном режиме. А он им отвечает: как запускать-то, если ваш "брат" у нас забрал всю резинотросовую ленту еще в августе - им она нужна была, ведь не простреливается. А у нас теперь конвейеры почти стоят, максимальный объем не потянут. Да и людей нет. Но "власти" отвечают: все решим!
16.30
Сразу из бани позвали "на зарплату". Мужики аж сумки пороняли, уже и не ждали. Выстроилась гигантская очередь, чуть не затоптали. В итоге у меня в кармане 400 гривен. Говорят, это максимум, другим и того меньше. Что за деньги? За какой срок? Никто так и не объяснил. Даже расписываться не нужно было. Вроде и радоваться надо: какие-никакие деньги, а на душе паршиво - значит, столько теперь шахтерский труд стоит?
18.00
Поужинали, жена снова уговаривает уволиться. Не понимает, зачем каждый день рисковать жизнью, лезть под землю, когда ни денег, ни престижа эта профессия уже не приносит. Я и сам не могу объяснить. Успокаиваю как могу. Говорю о том, что нужно потерпеть еще немного и будет и на нашей улице праздник. Считаю, мне можно верить: сколько раз я ни поднимался из-под земли - каждый раз видел солнце.
* С "КП" горный мастер поделился на условиях анонимности, поскольку продолжает работать на шахте в Донецке.
СПРАВКА "КП"
В мирное время углепром в Донецкой области насчитывал 94 шахты, которые добывали около 40 миллионов тонн угля в год (это 45% от всего добываемого в Украине угля и 73% - коксующегося). Еще в прошлом году в шахтах региона работали больше 144 тысяч человек.
В последнее время в Донецке в полноценном режиме работала только одна шахта - Засядько. Но после аварии 4 марта и она перешла в технический режим. От десятков тысяч шахтеров при работе осталась максимум треть из них - они откачивают воду или добывают минимум угля для нужд населения. Стоят шахты и по области. Среди законсервированных - одна из крупнейших в Украине - шахта "Комсомолец Донбасса", на которой работали жители сразу трех городов.