Второе интервью президента представителям шести украинских телеканалов записывали в воскресенье. В тот же день вечером интервью вышло на экраны, отдельные новости есть в интернете, в том числе и на нашем сайте. Перед этой записью главу государства почти неделю через соцсети и уличные митинги убеждали ответить на вопросы. Набрала обороты акция "Порошенко, поговори с народом". Очевидно, призыв он услышал и собрал журналистов. Пока что в узком кругу, но обещал круг расширить.
Не дожидаясь этого, "Комсомольская правда в Украине" публикует полную стенограмму интервью.
Петр Порошенко (П.П.):
- Добрый день, очень рад видеть, прошло достаточно много времени с тех пор, когда мы собирались и сегодня мы собрались более широким форматом. Я думаю, что это общение и для меня, и для страны очень важно. Думаю, что символично, что это происходит именно в этот день, день двойного праздника. Первый это день Рождества Пресвятой Богородицы, которая на самом деле дает надежду на радость. Мне бы очень хотелось, чтобы традиционно то, что характерно этому празднику, дало Украине надежду на радость, на радость мира. И второе, это международный день мира, думаю, что сегодня каждый в Украине понимает важность, значение, этого понятия и этих слов.
Какую тему я бы предложил как лейтмотив нашей с вами встречи. Это название романа великого российского писателя, мирового писателя, Льва Толстого – "Война и Мир". До сих пор литературоведы спорят, что имел в виду гений Лев Николаевич? Или война и мир – как состояние противоположное войне. Или война и целый мир. Что сейчас тоже очень важно для понимания текущей ситуации. Друзья, я очень рад вас видеть. Настроен и рассчитываю на эффективный, честный, с моей стороны очень откровенный разговор, где мы будем ограничиваться лишь вопросами войной тайны и дипломатической корректности.
Зураб Аласания (З.А.):
Начнем с общего вопроса по информационной политике, к которой у большинства граждан Украины и у медиасообщества есть много вопросов. И к державе, и к вам персонально. Почему это делается в таком формате и почему не делаются другие форматы? Если у вас есть ответ. Коротко.
П.П.:
- Я с удовольствием принимаю этот вопрос, хотел бы вас проинформировать и пригласить. В четверг, на этой неделе, у нас состоится презентация стратегии реформы 2020. Еще раз подчеркиваю, что очень сложная ситуация в стране. И, де-факто, военные действия в районах Донецкой и Луганской областей не являются оправданием в отсутствии реформ. Я хотел бы всех вас, а также тех, кто нас будет смотреть, пригласить на пресс-конференцию, где мы сможем в гораздо более широком кругу пообщаться касательно этих и других вопросов, которые сегодня волнуют общество. Страна имеет право знать о происходящих процессах. Имеет право на объяснения и понимание мотивов тех или иных решений. И, безусловно, нести свою ответственность. Тот вклад, который я должен сделать в объединение страны, я в полной мере понимаю.
Виталий Гайдукевич (В.Г.):
Собственно, развивая тему "Украина имеет право знать" в применении к законам про амнистию и закону об "особом статусе" отдельных районов. Можно ли понять почему Администрация президента инициировала принятие законов, но не было... Ну, вы не вышли и не рассказали: "Страна, нам нужно принять это, потому что". А потом был вечер. И, опять-таки, вы не вышли и не рассказали: "Мы приняли это, потому что". Возможно, было бы меньше недовольства принятыми законами, если бы было сразу мгновенное объяснение: что приняли, зачем приняли, а, что главное, – почему именно таким образом. Почему не произошло этого же в тот же день?
- Большое спасибо. Позиция первая – почему заранее не проинформировали. Сразу же, после избрания меня на пост президента, мне кажется это было с 15 по 20 июня, мной был презентован мирный план президента Порошенко. 15 пунктов, два из которых называются: первый - "амнистия", второй - "специальный режим децентрализации власти в Донецкой и Луганской областях". Что изменилось с этих пор? У нас сегодня есть не специальный режим децентрализации власти в Донецкой и Луганской областях, а лишь в отдельных районах.
Я хотел бы отметить, что за эти три с лишним месяца мы значительно сократили территорию, которая контролируется боевиками. Так мы называли раньше. А сегодня мы называем: территория, оккупированная соседней державой.
Вторая позиция. Друзья, давайте четко определим предмет регулирования этих законов. Вы сказали про особый режим чрезвычайного положения. Везде, по телевидению, в социальных сетях звучало про особый статус районов Донецкой и Луганской областей. Нет особого режима чрезвычайного положения и нет особого статуса районов! Название законов и содержание законов звучит совершенно по-другому.
О режиме местного самоуправления на территории отдельных районов Донецкой и Луганской областей. Мы поговорим о (неразборчиво. - Авт.) районов. Если это интересно, я дам свое мнение.
Теперь: почему вечером того же дня ты не вышел и не объяснил, что приняла Верховная Рада. Физически. Потому, что сразу после голосования я вылетел в США и Канаду. Теперь я могу сказать, почему это важно. Один из возможных сценариев, который рассматривался, если бы эти законы небыли бы приняты. На Украину можно было бы переложить ответственность за срыв мирного процесса. Это же вы не проголосовали! Это вы предложили мирный план и это вы сами сорвали его принятие! И это развязывает руки тем, кто бы атаковал. И прекратил бы, прервал бы, режим прекращения огня. Не из-за того, что раздаются или не раздаются выстрелы. А из-за наступательных действий. И обвинили бы нас, чтобы мы потеряли свою международную поддержку.
Украина делала и будет делать все возможное для того, чтобы соблюдать жестко план мира и реализовать взятые на себя обязательства.
И вторая позиция по закону про амнистию. Четкая, абсолютно последовательная позиция, которая заключается в следующем: те, кто совершил умышленное убийство, те, кто убивал украинцев, не попадают под амнистию. Те, кто делал террористические акты, создавал террористические организации, сбивал самолет, мародерствовал, насиловал, издевался над пленными, издевался над погибшими – ряд статей четко предусмотрен в Криминальном кодексе - никакого шанса попасть под амнистию. Не попадают.
Для того, чтобы иметь право воспользоваться амнистией ты должен сдать оружие и зарегистрироваться. Это абсолютно прозрачная международная практика, которая сегодня использовалась всеми цивилизованными странами. Она существует и будет использоваться Украиной. Украина сделала свой шаг, свой вклад, выполнила свои обязательства и никаких отступлений от международной практики и от взятых на себя обязательств Украина не сделала.
Ольга Кошеленко (О.К.):
Но эти ж законы принимались на закрытом заседании Верховной Рады. Это не является тайной информацией, поскольку речь идет о законе, который мы все должны выполнять. Но депутаты голосуют тайно. Мы не знаем, кто голосовал, кто не голосовал. И в результате, даже сами депутаты говорили о том, что проголосованный текст закона оказался не тем, который им раздали на руки.
П.П.:
- Послушайте...
Три позиции. Позиция первая: форма и способ голосования Верховной Рады - это дело депутатов. Вторая позиция: я поддерживаю и режим тайного голосования, поскольку депутаты голосуют не вслепую. Депутаты перед голосованием должны были получить мотивацию: что случается сейчас в зоне действий АТО. В бою, на линии столкновения. Какие сейчас есть угрозы. Что будет, если не проголосуем? Депутаты должны голосовать сознательно. И третья, очень важная составляющая этого процесса: сейчас выборы. И выборная риторика, выборный запал, который порой не имеет ничего общего с интересами государства, должен быть убран при мотивации депутатов голосовать за эти чрезвычайно важные для государства законопроекты.
И именно поэтому, когда депутаты хотят заслушать информацию начальника Генштаба, где мы даем ситуацию о том, что делалось в последние дни перед подписанием меморандума про режим прекращения огня. Какие риски были сконцентрированы тогда, когда было введено на украинскую территорию значительное количество батальонов, тактических групп. С полным вооружением, с самой современной техникой, средствами разведки, средствами радиоэлектронной борьбы, с пилотными летательными аппаратами, высокоточным оружием, крупнокалиберными минометами, которые преодолевают любые укрепления, которые были построены. Даем реальные данные про то, как мы собираемся действовать, если этот режим будет нарушен.
Друзья мои, де-факто, идет мощная военная операция. Есть вещи, обнародование которых значительно ослабляют позицию украинских войск.
Это было решение народных депутатов, которое я поддерживаю, для принятия необходимых законов. Было обсуждение. И все, кто против, тоже имели возможность выступить. Я не хочу называть фамилии депутатов. Но они являются лидерами, в том числе, как это назвать, партии войны в украинском политическом процессе. Я, безусловно, принадлежу и отстаиваю четкую позицию мира. Я все сделаю для того, чтобы в Украине был мир. И эти законы направленные на реализацию мирного плана который был задекларирован ранее.
В.Г.:
Извините, а оно работает?
- У нас сейчас идет деэскалация, что бы кто ни говорил. И даже если бы, будем откровенно говорить, даже если бы ценой этого минского меморандума и ценой прекращения огня было бы лишь достижение того, что мы освободили намного больше, тысячу военнопленных, которые были под пытками, которые держались в звериных условиях, которых расстреливали, которые были со всей Украины, сегодня мы спасли жизнь. Я уверен, что это намного больше чем полторы тысячи украинских военных. Это абсолютно оправданные шаги по прекращению огня.
Вторая позиция. Вы знаете, ты это должен пропускать через сердце. Извините за эмоции. Ты должен встречаться с солдатскими матерями, как я это делаю. Ты должен смотреть в глаза тем, кто потерял мужа или сына. Ты должен объяснять, каким образом ты сделаешь то, что защитит жизнь их детей или мужей.
Я не имею никаких сомнений, что, с одной стороны, мы сделаем все для того, чтобы остановить наступательные действия. Чтобы резко сократить... Да, еще, к сожалению, вследствие нарушения режима прекращения огня, у нас все еще гибнут люди. Но это в десятки раз меньше. И на сегодняшний день то, что происходит сейчас...
Мы делаем огромную работу, которая делается непосредственно под моим контролем и руководством. Могу сказать вам какое количество десятков единиц техники ежедневно поступает в части после возобновления боеспособности. Сейчас я уже могу сказать, потому что этого уже не существует. На 60-65 процентов военная техника в частях, которые стояли на первых рубежах, была уничтожена. Не было, чем защищаться. Сейчас уже есть.
Сейчас мы делаем, и я не скрываю этого, очень серьезную работу, под руководством вице-премьера Гройсмана, по строительству фортификационных сооружений, которая обеспечит надежную линию обороны, которая создаст нам возможность удерживать рубеж.
Мы за эти две с половиной недели, наконец, получили возможность отвести части, которые стояли там достаточно долго для ротации и возобновления боеспособности. В том числе, наконец, и тоже про это я должен впервые сказать, в одной из этих отведенных для ротации частей служил мой сын. И очень тяжело... Знаете, когда не имеешь этого чувства...
Я пытался не говорить об этом. Но ты совершенно по-другому воспринимаешь войну, когда знаешь, что там находится твой сын. Которого не ты туда отправил, а который пошел туда добровольцем. И пошел не в какие-то тыловые части, или в зачистку. Он пошел в боевую артиллерийскую часть Был командиром минометного расчета. В его роте был ранен, за то время пока он там был, 17 солдат. И ты только тогда понимаешь цену. Цену опасности и цену ответственности тех решений, которые должна принимать власть. Для того, чтобы, в том числе, сберечь созданную армию, сберечь жизнь украинских героев. И, в том числе, не сдать ни единого клочка украинской земли.
Андрей Куликов (А.К.):
Касательно клочка украинской земли. Вы говорили, что намного уменьшилась территория, неподконтрольная центральной украинской власти, с начала АТО. Это так. Но с начала режима прекращения огня, достаточно посмотреть на карту, эта территория увеличилась.
П.П.:
- Да? Расскажите пожалуйста, мне интересно, какая территория увеличилась? Назовите точку, где мы потеряли после режима прекращения огня, хоть одну.
А.К.:
Отступили на другой берег Северского Донца.
- Если вы посмотрите на линию столкновения, которая должна быть обнародована через соответствующие решения, через соответствующее представление в Верховную Раду, вы увидите, что линия столкновения значительно передвинулась. И украинские войска займут позиции, которые были потеряны в конце августа вдоль реки Кальмиус. Поскольку по реке Кальмиус тоже будет построен рубеж обороны.
Я подчеркиваю, что по площади территории, которые будут заняты украинским войсками, мы значительно приобрели территорию.
А.К.:
В сравнение со временем начала АТО?
- Нет, не со временем АТО. Со времени АТО понятно. Мы же сказали с вами, что это было сокращено на две трети в сравнение со временем 5 сентября, подписанием минского протокола.
Я еще раз говорю. Речь же не о том, что километр территории чрезвычайно важен. Я вам скажу, как я рассматриваю. Это все украинская территория. И никому эту территорию отдавать никто не собирается. Сейчас это просто строительство режима обороны, который обеспечит, в случае нарушения той стороной режима прекращения огня или политического процесса реинтеграции этих территорий под украинское законодательство, под украинский прапор, то чтобы была выстроена эта территория, в том числе, исходя из военных требований Генерального штаба. Там, где мы можем реально удержать эти территории, а не выставлять украинских военных в степь без укрепления, под огонь. Мы подошли абсолютно четко, профессионально. Те фортификационные сооружения, которые сейчас строятся... Могу сказать, что были привлечены лучшие специалисты Украины из Львовского, Каменец-Подольского института. На каждому режиме обороны у каждого батальона работает специалист, который знает первый, второй, третий рубеж обороны. Знает, где будут размещены танки, как они будут передвигаться в случае обстрела. Какие есть пути отхода. Каким образом возвращаться на занятые позиции. Это специальная, очень хорошо рассчитанная операция, которая нам была как воздух нужна. И мы получили эту возможность. По моему глубокому убеждению, мы должны, перед тем как выдавать какую-либо информацию, четко ее проверять.
А.К.:
Теперь я буду исходить из того, что вы сказали. Мы строим оборонный рубеж. Ваши слова. Оборона предусматривает оборону, а не наступление. Мы освобождаем военнопленных - это благородно. Я считаю, что нет в Украине человека, который на стороне Украины, который бы не приветствовал освобождение наших людей.
П.П.:
- Это очень сложный и долгий процесс, поверьте мне.
А.К.:
Да. Но, в то же время, фактически заложниками остаются десятки тысяч тех украинцев, которые поддерживают киевскую, центральную, законную власть.
П.П.:
- Я надеюсь миллионы.
А.К.:
Вы вспомнили роман Льва Толстого "Война и Мир". Я вспоминаю роман Карела Чапека "Война с саламандрами". Где на людей напали разумные звери, саламандры, на стороне которых, кстати, бьются некоторые люди, и которыми руководит человек очень похожий на Адольфа Гитлера. Когда нацисты, кстати, потом вошли в Прагу, в их расстрельных списках Карел Чапек был на одном из первых мест. Но он умер до этого.
Саламандры подкладывают взрывчатку под сушу. И время от времени целые куски суши проваливаются в небытие. Когда будет возможность положить конец подрывной деятельности, которую сейчас ведут против Украины. СБУ постоянно сообщает о том, что такая деятельность есть. В прессе и сообщениях очевидцев мы постоянно читаем, что есть подрывная деятельность. Очень много людей, которые вначале были причастны к тому, что квалифицировалось как сепаратизм, сейчас возвращаются в органы власти. Что с этим делать?
П.П.:
- Большое спасибо за образный пример. Я бы разделил этот вопрос на несколько частей.
Часть первая - о противодействии диверсионным операциям. Четыре-пять месяцев назад, вы про это не слышали. О том, что страна эффективно способна, имеет выработанный определенный иммунитет, на противодействие диверсионным и сепаратистским настроениям.
Посмотрите, только четыре месяца назад у нас царили сепаратистские настроения, сепаратистские митинги по всей территории к востоку от Днепра. Начиная от Харькова и заканчивая Одессой. Начиная от Запорожья. И пытались это делать в Днепропетровске. Начиная от Херсона, наиболее проукраинской области юга Украины, завершая Николаевом. Везде.
Посмотрите как изменилась страна. В первую очередь это заслуга украинцев. В первую очередь это, то сегодня нация объединена. Могу сказать, что улучшена, но не полностью, деятельность службы безопасности Украины. И других ведомств, которые занимаются противодиверсионной работой. Не проходит дня, каждый день, эффективно задерживаются диверсионные группы, которые готовились годами. Это же не то, что сделано в последние два-три месяца. Которые планировали подрывы оборонных заводов. Которые должны были уничтожить, и совершили, покушения на жизнь украинских общественных деятелей, украинских чиновников, украинского президента.
З.А.:
И на вас было?
П.П.:
- Конечно. Мне об этом сказали. Это было сразу же после, через несколько недель, после инаугурации.
Но это то, что следует из того сегодня страна выработала иммунитет. Страна начинает иметь возможность этой борьбы. Устраивает ли меня это? Нет. Потому что на сегодняшний день мы должны осуществить специальные мероприятия, которые также запланированы.
Я не знаю, можно ли сказать об этом... Кроме постройки линии обороны вдоль административной границы, будет построена еще определенная зона, где будут работать, в том числе, и пограничники. Сейчас они готовят соответствующее инженерное, тактическое, нормативное обеспечение.
Для чего это делается? Не для того, чтобы кому-то препятствовать. Но мы должны защититься от инфицирования, которое может идти с этой стороны. И мы готовимся к этому.
Я не знаю, мне кажется я впервые это говорю, но эти планы полностью разрабатываются. И кардинально сейчас проводится обновление личного состава Службы безопасности Украины. Мне не нужно говорить, что она также была инфицирована соответствующими представителями спецслужб другого государства.
Это все не мы создали. Это нам досталось и мы должны сегодня научится защищать страну. В том числе, от саламандр. Мы делаем максимум возможного, и будем благодарны за любую помощь в этом процессе.
Вторая позиция: наступаем ли мы или обороняемся. Подчеркиваю, войну в городе Донецк и городе Луганск выиграть исключительно военными методами невозможно. Кому-то кажется, это хороший лозунг. Кому-то кажется, что мы сейчас соберем четыре батальона. Войдем. Сконцентрируем броневой кулак. Накроем артиллерийской поддержкой. Пошлем вперед спецназ. Ликвидируем или подорвем органы управления. И у нас все быстро получится. Не-прав-да! Нам этого не дадут сделать! Чем больше там будет батальонов тактических групп или бригад украинской армии, тем больше там будет войск Российской Федерации. Ни у кого по этому поводу нет никаких иллюзий.
И наоборот - мирный процесс, который обеспечит уникальную вещь. Друзья мои, миллиарды долларов выкинула Россия на создание негативного имиджа Украины.
Я приезжаю в Соединенные Штаты Америки. Посмотрите газету Washington Times, первая страница, обложка полностью заклеена эдветайзингом: "Что плохого сделал Порошенко". Мы поинтересовались - это миллионы.
А.К.:
А Washington Post?
П.П.:
- Это в Washington Times было. Это была обложка. В Washington Post была заказана статья. А тут была вся обложка.
Если вы заедете в Нью-Йорк накануне Генассамблеи - автобусы разрисованы: "Сирия - Асад, Украина - Порошенко, кто следующий?".
Вы даже не представляете себе, сколько денег, сколько лоббистских групп, сколько подконтрольных промышленников было поднято в Европе, чтобы уничтожить даже мечту о том, что Европа поддержит Украину.
Не нужно думать или мечтать, что это все произошло автоматически. Автоматически - позиция, абсолютно четкая и консолидированная, Европарламентом. Автоматически - волна ратификаций по Европе Автоматически - то, что никто до этого даже не ожидал. Если бы в январе месяце кому-то сказали, что Европа будет консолидировано голосовать за санкции, это просто impossible!
Почему? Всегда есть страны, которые очень тесно повязаны с экономикой Российской Федерации. А руководство имеет очень специфические, хорошие отношения с руководством России. И они имеют возможность 100 процентов заблокировать. Потому что они очень зависимы. Не руководство, страны. С финансовой точки зрения от России. Поэтому мы точно знаем, что у нас в кармане пять-десять стран, которые заблокируют решение по санкциям.
Единственный и абсолютно четкий подход всех лидеров Евросоюза. Лидеров стран-членов, лидеров руководства. И президент Еврокомиссии, и президент Европарламента, и президент Евросовета - все.
Да, до этого пришлось мне дважды, впервые в истории Украины, участвовать в заседании совета Европейского союза на уровне глав государств. Очень эмоциональные были там дискуссии. Но я не могу сказать, что там кто-то был против. Но речь шла о следующем: ценности всегда имеют преимущество над деньгами. И Евросоюз продемонстрировал это. И демонстрирует это на протяжении последних четырех-пяти месяцев. Убедительно демонстрирует. Деньги, которые Россия выкидывала и продолжает выкидывать, уходят на ветер. Я думаю, что это наша украинская победа.
Кто-то говорит, что мы неспособны. Что мы проиграли информационную войну. Но посмотрите на решения, которые принимает мир. Мир, большая семерка... Мир - это не только Европа, США или Канада. Это и Австралия, и Япония, и юго-восточная Азия. Посмотрите решения, которые принимаются на Генассамблее ООН.
Друзья мои, это само по себе не происходит. Это кропотливая работа, которая доказывает, что Украина ведет себя... Не просто агитирует, а ведет себя соответствующим образом, который не дает агрессору ни единого шанса выставить нас в другом свете.
И без международной солидарности ничего бы у нас не получилось и не получится. Поэтому, выиграть, Андрей, мы можем лишь миром.
Когда звонит Донецк, Луганск... Доцент Луганского университета имени Шевченко, которая... Опиши мне свой день.
Я думаю, что мало кто себе представляет день доцента Луганского университета. Говорит: "Я встаю, (женщина), в пять утра". Почему в пять? Это единственная возможность иметь воду. "Иду по воду. Возвращаюсь оттуда в девять-десять. Очередь и грязная вода. Сразу же выхожу за хлебом. До двух стою в очереди за хлебом. Возвращаюсь. И больше на улицу уже не выхожу". Потому что на улице неконтролируемые бандформирования, которые просто расстреливают людей. Света нет. И сколько мы будем так жить? И сколько выдержит так нормальный Луганский житель?
Именно потому я принимаю решения, чтобы, наконец, дошел украинский гуманитарный конвой в Луганск. Это реакция на миллионы украинцев, которые там есть.
Слушайте... Я президент всей Украины. И тех, кто голосовал за меня, и тех, кто не голосовал. И защищать я должен и тех, кто голосовал, и тех, кто не голосовал.
И в Донецке людей, нормальных, которые ненавидят войну, которые ненавидят боевиков, которые загнаны силой оружия и просто животного давления, в подполье. Как только перестают стрелять.... Это смертельная опасность для тех кто... Для бандитов. Потому что у них уже нет оснований не грабить, не мародерствовать, не убивать. Это путь туда, где их время закончится.
Каким образом? Через механизмы которые предусмотрены в законе про режим местного самоуправления - выборы. Вы-бо-ры.
Дмитрий Анопченко (А.П.)
Не получится ли так, что из-за этого механизма они удержатся?
Я хотел бы вам два вопроса задать. Во-первых, вы, выступая в конгрессе, сказали, что вы готовы дать Донецку столько власти, сколько ни одна другая территория не имела за всю историю Украины. Ну, приблизительно так...
П.П.:
- Не совсем я так сказал.
А.П.
Я с английского перевожу. Наверное, оно немного по-другому звучало.
П.П.:
- Извините.
А.П.
Не случится ли так, что власть, которая получит эти супер-полномочия, это будет сепаратистская или полусепаратистская власть? Не получится ли так, что народная милиция, которая прописана там, - будет милицией из тех самых боевиков, которых вы сейчас вспомнили, которые действительно терроризируют население? Мы тоже говорили с теми, кто там живет. Кто там выживает... Не случится ли так, что эти люди, люди которые не хотят ехать в Россию, люди которые не хотят жить в мертворожденных "ДНР" и "ЛНР", они не смогут там выжить? Украинцы...
П.П.:
- Три позиции. Никаких надполномочий там нет и не будет. Никаких вопросов, когда любая территория Украины может влиять на внешнюю или внутреннюю политику государства, поставить под угрозу суверенитет, территориальную целостность или соборность, - нет, не будет и не может быть. Это вопросы, которые не выставляются на торги. Украина независимостью не торгует. Хотя сейчас идет война за нашу независимость.
Теперь касаемо наиболее спорного пункта: народной милиции.
Мы все понимаем и должны понимать, что милиция, это означает, что действия этих формирований подпадают под действия закона Украины "О милиции". Именно потому ключевое слово - милиция. Не дружина, не самооборона, не что-либо другое, как нам предлагали, а ми-ли-ци-я.
Теперь. Кто сейчас в основном, как нам утверждают, ведет обстрел позиций украинских военных? Неподконтрольные бандформирования. Они не подконтрольны России - так нам утверждают. Они не подконтрольны руководству этих образований. Они не подконтрольны никому. Они сейчас уже провозглашают, так называемые, независимые "антрацитовские", "свердловские", еще другие там республики. Управляются какими-то местными бандитами. И, якобы, они никому не подконтрольны.
Как от них избавиться? Операциями спецподразделений украинской армии? Не уверен, что это может быть эффективно. Действиями российской армии? Не будет российская армия это осуществлять.
Если сегодня вы претендуете на то, что вы хотите иметь статус местного самоуправления, у вас должны быть свои подразделения для проведения борьбы с незаконными формированиями. Если вы с ними не боретесь, вы не имеете права осуществлять соответствующие функции. Или это доказательство того, что вы осуществляете их неэффективно. Поэтому нам надо наводить порядок и там.
Вторая позиция. Подчеркиваю еще раз. Особый режим местного самоуправления вводится на три года. Точка. Потом он автоматически ликвидируется.
Закон является ра-моч-ным. Нет ни одной нормы прямого действия, кроме одной - выборы. Выборы могут произойти только тогда, когда люди с оружием уйдут с улиц. Иначе результаты этих выборов не будут признаны никем. Нет альтернативы, друзья мои. Не можем мы сегодня, не создав субъекта для разговора, который представляет, с тем или иным уровнем легитимности... Но сегодня это вообще нелегитимно. Нет возможности ни с кем разговаривать. Нет возможности вести политический процесс и политический диалог.
Разве это сейчас возникло? Разве не проводилось до президентских выборов огромного количества круглых столов, которые ни к чему не привели? Переводить этот вопрос в политический процесс просто невозможно. Уверенность мне дает то, что жители Донецка и Луганска устали и ненавидят всех, кто с оружием. И приветствуют всех, кто принесет мир.
Мир в Донбасс, Донецк и Луганск принесет Украина. И все твердо убедятся, что действия Украины и эффективность наших действий на освобожденных территориях - в Славянске, в Краматорске. Запуск школ.
Я приехал туда на второй день после освобождения. Когда я сказал, что 1 сентября дети пойдут в школу… Какая школа, слушайте! Воды не будет, света не будет первого! Вы посмотрите, что у нас происходит! Вы же там некоторые были, и вы знаете настроения.
Когда пришли и когда приехали туда украинские политики, благотворители и взяли под особу опеку каждую школу. И все, это было очень хорошо. Но есть и проблемы. Местные жители где? А почему привлечения местных нет? Это же ваш дом! Потому, у меня будет еще одна инициатива. Сейчас у нас будет целая программа по восстановлению инфраструктуры освобожденных городов. Я очень бы хотел там видеть местных. Если хотите - стройотряды. Обновляем Донбасс вместе. Не должно быть таких настроений, постороннего наблюдателя. Этого не будет, мы этого не допустим.
А.П.
Но если мы не выбили террористов, то почему мы должны их финансировать?
П.П.:
- А как, извините? Украинский бюджет финансирует территории, которые вернули под украинский флаг. Есть флаг – есть спецфонд. У нас бюджет уже сформирован.
И снимать больше... Мы все, что могли, сняли на армию. И будет создан сейчас механизм финансирования очень простой: будет создан спецфонд бюджета. И это одна из целей моих поездок - подготовка донорской конференции по созданию специального фонда. В том числе, там будут спецсредства спецфонда украинского бюджета на восстановление инфраструктуры Донбасса. Нигде нам не отказали! Речь идет о десятках миллиардах гривен.
А.П.
Но Украина будет финансировать только освобожденные территории?
П.П.:
- Еще раз. А как по другому? А как по другому?
Украина будет финансировать те территории, где есть мир и где есть украинская власть. В том числе, власть местного самоуправления, которая избрана легитимно.
Вы хотите – мы готовы. И объяснение тоже очень простое: это тоже украинцы. Независимо от того, они за или против Майдана, революции. Они за или против президента Порошенко. Они украинцы и мое отношение к ним, как к украинцам. И никогда я их не брошу на произвол.
Я соберу эти деньги и все. Но хотите - поднимайте флаг. И имейте все то, что мы записали в законе о режиме местного самоуправления. Не хотите? Долгий процесс, но вы к этому придете. Понимание приходит очень быстро. И это дает мне твердое убеждение в успехе моего мирного плана, в успехе мирного процесса.
Олег Панюта (О.П.):
Господин президент, то есть мы должны для себя уяснить, что два законы, которые приняла Верховная Рада на этой неделе, Украина не может контролировать их исполнение на тех территориях?
П.П.:
- Кто вам это сказал?
О.П.:
Каким образом? Если мы знаем, что там бандформирования. Если мы знаем, что мы туда не можем зайти. Если мы надеемся на инициативу местного населения по поднятию флагов или возможно я…
П.П.:
- Давайте называть вещи своими именами. У нас есть территории, которые являются украинскими. У нас есть территории, которые являются, де-факто... Сомнений ни у кого нет? Оккупированными. Они не такие, как раньше. В чем произошли сногсшибательные перемены, которые произошли в конце августа?
Раньше у нас была российская военная техника, российская амуниция, российское финансирование, российские наемники. Но не регулярные части. Это ключевая разница.
Поэтому, когда мы говорим о том, что сегодня нам нужно для урегулирования... Вот мне задавал этот вопрос Вулф на CNN, задавали этот вопрос в Конгрессе, в парламенте. Ответ очень прост. Друзья, нам нужны три вещи. Все остальное - это наша внутренняя позиция мирного плана.
Вещь первая: уберите войска с нашей территории. Все, без исключения. Это есть в первом меморандуме минском. Это есть во втором пункте. Это есть в резолюции Европарламента. Это есть в резолюции конгресса. Это везде. Нельзя сказать: "Мы уже убрали". Есть спутники, есть разведка, есть НАТО, Штаты. Мы это четко мониторим.
Позиция первая: заберите войска. Мы скажем, когда последние солдаты уйдут. Мы видели процесс, когда они выходили. Мы видели процесс, когда они остановились. Им там нечего делать.
Позиция вторая: перекройте границу.
Позиция третья: освободите заложников. В том числе тех, которые находятся в России. В том числе Надежду Савченко, в том числе Сенцова. Это нарушение законодательства. У вас просто нет... Украинский военнослужащий, пилот, который защищает свое государство, захвачена в плен. Сегодня за это ее судить? Что это вы делаете?
Сделайте эти три вещи. Я вам обещаю: без любого использования силы и оружия ... (неразборчиво - Ред.) быстро.
О.П.:
Вы говорите это для игрока, который умеет играть по правилам. Но мы знаем и видим, что Россия по правилам не играет.
П.П.:
- Извините. На сегодняшний день мир вынуждает играть по правилам всех. Нет, Зураб, нет...
Ты не играешь по правилам – ты платишь свою цену за это. И все, ты уже начинаешь понимать, что...
Слушайте, вы знаете - это единственная война, где агрессор не понимает, что он делает. Мы защищаем свое государство? Нет. Мы освобождаем территорию? Нет. Какая цель наших действий там? Защитить русскоговорящих? Подождите, от кого, и что, и как?
Реальная цель, которая была задекларирована, уже была выхолощена, потому что это было невозможно. Потому что когда операция планировалась, абсолютно другие настроения царили в Харькове, в Одессе, в Николаеве. Все рассчитывали на крымский сценарий!
Главное достижение Украины - мы на Донбассе продемонстрировали, что мы умеем защищаться и крымского сценария не будет. И поэтому мы остановили.
И я абсолютно уверен, что альтернативы миру не существует. У нас могут ходить, кто угодно... Диванные стратеги, которые в Фейсбуке жестко защищать государство. Я спрашиваю, почему они не фронте? Я спрашиваю, почему они не мобилизованы?
У нас сейчас стоит, я не могу назвать точное количество, но достаточно бригад вооруженных сил. Да, мы сделали переформатирование. И это тоже является целью мира. У каждого должна быть своя цель - почему он там. Вооруженные силы, мотострелковые войска, танковые бригады имеют свою специфику того, что они делают. Штурмовые, воздушно-десантные, аэромобильные бригады - свою специфику. И они очень хорошо поработали третьего, пятого сентября во время рейдовых атак. Они продемонстрировали, что мы можем это делать.
Артиллерийские, танковые, ракетные, системы залпового огня от дивизионных - там есть, что делать.
Батальоны МВД - уйдите с линии фронта, нечего там делать. Делайте зачистку и обеспечивайте безопасность прифронтовой полосы.
Нацгвардия - своя специфика тоже должна быть.
Нет там диванных стратегов, которые сидят и оправдывают отход без команды трусов пренебрежением генералов. Нет там этого.
Порочить армию я не дам. Порочить украинского солдата не дам. В условиях такой разницы в уровне оружия таким образом держать фронт – это герои. И точка.
А.К.:
Эти люди, которые, возможно, воспользуются законом об амнистии. Сложат оружие и будут ждать справедливого к ним отношения. Очевидно, они имеют право в ответ ожидать такого же отношения к украинским участникам конфликта.
Мы слышим немало утверждений о том, что украинские участники конфликта, участники вооруженных формирований с украинской стороны, тоже совершают протиправные действия. Есть утверждение, что обстреливают жилые кварталы украинские войска. Насколько люди по ту сторону фронта, или оборонного рубежа, могут рассчитывать на тщательное и справедливое расследование этих утверждений касательно украинских военных и участников других вооруженных формирований?
П.П.:
- Смотрите, нельзя сравнивать и ставить на одни весы бандформирования, для которых нет ни закона, ни правил, ничего. Которые просто по-звериному убивают мирных людей. И украинские регулярные вооруженные силы, которые четко подчиняются приказам. Я подчеркиваю то, что ни одного раза приказ обстрела... Даже, когда там стоит танк. Даже, когда этот танк убивает и атакует украинские позиции. Если он скрытый... Ну, танки - то такое... Но минометный огонь, который ведется по соответствующей траектории, они всегда ставятся в детсадах, в жилых домах. И это единственная причина, почему мы не можем не открывать огонь в ответ.
Точно также, как мы не открывали огонь в ответ по российской территории. Для того, чтобы не дать им повод оправдать военное вторжение. И таким образом, чтобы весь мир засудили эту агрессию. Я подчеркиваю: ни одного раза приказ открыть огонь по жилым домам, по социальным объектам, не отдавался.
А.К.:
Не все действуют по приказу.
П.П.:
- Все. Те, кто нарушил приказ, - есть соответствующая процедура и она осуществляется независимо от того, есть ли закон про амнистию или нет.
На сегодняшний день достаточное количество тех, кто нарушил приказ, сейчас находится под следствием. Вы знаете, что мною было внесено предложение, моим представителем в парламенте, про возобновление деятельности военных прокуратур. Для соблюдения законности в армии.
Значительно усилена деятельность военных служб и правопорядка. Именно для того, чтобы не допускать этого, чтобы знали - ответственность за нарушение приказа неотвратима.
Значительная часть тех, кто совершил преступление, публично привлекаются к ответственности. Вы можете увидеть это во время открытых судебных процессов. Да, есть особенности во время ведения военных действий. Именно поэтому мы вынуждены были пойти на то, чтобы увеличить срок содержания под стражей за санкцию прокурора с двух до тридцати суток. Но это единственное ограничение, больше ничего нет.
Мы цивилизованная европейская страна с европейскими ценностями. Мы будем защищать наши ценности, это единственное, что нас объединит.
О.К.:
Господин президент, это даже не я спрашиваю сейчас. Это спрашивают наши солдаты на передовой: сепаратистам фактически для того, чтобы по этим законам легализироваться, нужно сделать немного. Сдать оружие, освободить заложников и доказать, будто бы они не совершали тяжких преступлений. Хотя мы понимаем, что прокуратура и суды там будут их. И это очень спорно...
И вот солдаты наши спрашивают, которые теряют там жизни и здоровье. А, собственно говоря, за что они погибали? Погибли их товарищи? За то, чтобы сепаратисты сделали несколько таких несложных упражнений?
П.П.:
- Оля, извините. Не давайте версий. Вот, три вещи. Первая: "суды будут их". Это вам кто сказал?
О.К.:
Они будут иметь право формировать там суды.
П.П.:
- Нет. Прочитайте закон. Прочитайте закон.
Никаких судов они не будут иметь право формировать. Также, как и никаких прокуратур. Они будут иметь право согласовывать кандидатуры, которые будем предлагать им мы.
Извините, а это большая разница. Все эти позиции будут предлагаться украинской властью, центральной. в соответствии с законами про милицию, про судоустройство, про прокуратуру. Они будут иметь право одобрить это.
В.Г.:
А если они не одобрят?
П.П.:
- Не одобрят - будет другая кандидатура. До тех пор, пока не будет найден компромисс. Никаких "их судов" там не будет. Потому что судебная ветвь власти - инструмент соборности государства. Никто, никогда, никому ее не отдаст. Это 100 процентов.
В.Г.:
А не получится так, что в итоге конечная…
П.П.:
- Не получится.
В.Г.:
…кандидатура будет лояльна к ним, а не к Украине?
П.П.:
- Не получится. Все должны быть лояльны к Украине. Это уже ответственность руководителей центральных органов власти, чтобы мы это обеспечили. Право увольнения будет таким же. Единственное, мы не имеем права оглашать досрочные выборы. Это будет правом местных советов. Все, точка.
Причем я хочу подчеркнуть, что очередные выборы местной власти будут соответствовать графику, которого будут придерживаться в Украине.
А теперь - за что погибали наши солдаты? Наши солдаты погибали за то, чтобы там была Украина. Они защищали и обороняли наше государство. Если бы они там героически не защищали, то ничего бы этого не было.
Слушайте, а когда было оглашено первое перемирие? 20 июня. А что было следствием первого перемирия? Односторонне... Они даже не реагировали на это! Ни Россия, ни представители эти группировок, никто! Та нет, мы это вообще... Мы сейчас в силе! Мы всех победим! У нас захвачен сейчас весь Донбасс, Донецк и Луганск и наша цель - "освобождение" Харькова, и поход на Запорожье-Мелитополь-Бердянск. Этого мы не слышали 20 числа? Слышали.
За что гибли наши парни? Остановили это! Сделали невозможное. Потому что никто сегодня не дает возможности растекаться этой раковой опухоли.
Что мы еще сделали? Почему не пошла российская агрессия?
Большое количество русских, к сожалению, под влиянием пропаганды поддерживали необходимость защищать русскоговорящих жителей Донбасса. Когда пошли первые раненные и погибшие российские военные, уровень поддержки необходимости проведения военной операции с участием российской армии упал до 4 процентов. Все. Это наиболее эффективный способ: "Парни, за что мы воюем? За что гибнут наши дети и наши мужья?". Это обеспечило остановку российской агрессии.
О.К.:
Но сейчас же там раздают российские паспорта, на отдельных территориях.
П.П.:
- Кто хочет брать российский паспорт – это его гражданский выбор. Но я не имею никаких сомнений, что миллионы, как сказал Андрей, миллионы украинцев там есть и остаются приверженцами Украины.
Украинское законодательство не дает возможность двойного гражданства. Поэтому, как только восстановиться украинская власть на оккупированных территориях, каждый должен будет определиться. Никто не будет преследовать за то, что ты взял российский паспорт. Это твой выбор. Но живи тогда, как российский граждан.
З.А.:
В Архангельске?
П.П.:
- На украинских территориях ты тоже можешь жить. Но у тебя есть срок - 90 дней. Дальше ты имеешь право получить разрешение на постоянное проживание, не голосуешь, не влияешь. Это твое право. Слушайте, ну, мы же европейцы. И мы будем именно так строить. Поверьте мне, ценности - они всегда побеждают. Я в этом не имею никаких сомнений.
Единственное, что нам нужно - единение в середине страны. Нам нужно не допустить открытия, в том числе во время выборов, второго фронта.
Когда мне говорят, вот, Оля, говорит: у нас солдаты требуют... Я с ними тоже имел возможность общаться. Я был поражен - насколько среди солдат распространенна поддержка мирных инициатив. Солдат, которые находятся на поле боя. Их мнение меня интересует в первую очередь, потому что им оборонять и защищать государство.
А это все от лукавого, от заместителя командира батальона, который ни разу не выезжал из Киева.
З.А.:
Коллеги, предлагаю устроить блиц. Потому что время истекает. Если мы согласны на короткие вопросы и короткие ответы. Короткие ответы... Да, Петр Алексеевич, спасибо.
Поехали по кругу.
А.К.:
Вы сказали: необходимо единство во время выборов. Это поэтому вы в списке своего блока собрали такую разнообразную компанию?
П.П.:
- Да. Достаточно быстро? Тогда больше. Есть определенные критерии, которые никто не должен переступать. Условно говоря: голосование за законы 16 января. Никогда не должно быть, это 100 процентов.
А.К.:
Но такой человек может быть на государственной должности?
П.П.:
- Извините, на сегодняшний день я не имею никаких сомнений, что есть... Нм нужно объединять страну. И в том числе, я знаю, кого вы имеете в виду, я не могу вам сейчас все рассказать... Но не было голосования за 16 января... Было 18 февраля, вместе со мной, в парке около Мариинского... Было 20 февраля, когда нам нужно было, позарез как воздух, созвать Верховную Раду и легитимизировать процесс. Там были те, кто организовал его. Это вещи, без которых нельзя было бы построить государство.
Поэтому это должно быть просто честным разговором по отношению к конкретному человеку.
А.К.:
- Не нужно об этом вслух.
П.П.:
- Нужно, Андрей, я убежден.
Хотел бы личный вопрос задать. Когда вы баллотировались, вы понимали, насколько сложно будет сейчас? Было ли у вас полное понимание той ситуации, которая есть сейчас?
П.П.:
- Понимание, касательно возможности подобного сценария, было. Ну, как тебе сказать... Мог ли я ожидать открытого вооруженного вторжения России? Нет. Нет, не ожидал.
Были ли мы готовы к этому? Слушай, ну, война научит... Поэтому сказать, что... Легкая ли это сейчас работа? Думаю, что мне никто не завидует. Поверь мне.
О.П.:
Вы за мир?
П.П.:
- А вы?
О.П.:
Я точно также, конечно. Но есть люди, которые говорят, что только вооруженным противостоянием мы можем решить этот конфликт. Например, господин Яценюк.
Насколько, в результате парламентских выборов, люди, которые за войну, могут иметь влияние на Украину? Могут получить, например, премьерскую должность?
П.П.:
- Первое, и очень важное. Нет никаких расхождений во мнениях относительно мирного плана, относительно приоритета мирного развития событий, в треугольнике президент-парламент-правительство. Абсолютно твердое убеждение и скоординированы действия, что нам нужен мир.
Поэтому я не подтверждаю, и ни одного раза не слышал от него, от Яценюка, любого отличия от мнений о приоритете мирного плана.
Второе. Мы должны быть готовы оборонять государство, если мирный план не сработает. Мы должны укреплять оборонительные рубежи, укреплять армию. Поэтому мы на заседании Совета национальной безопасности и обороны трижды уже пересматривали военный бюджет. Трижды занимались, с одной стороны, комплектацией и загрузкой наших оборонных заводов, а с другой стороны, - дополняем необходимыми закупками оборонных технологий и мероприятий. В том числе теми, которые я привез с этой поездки.
З.А.:
Спасибо. Вы много разговариваете и общаетесь с лидерами западных стран. А о чем вы часами разговариваете с другим чуваком, с востока. Вы говорили, что у вас телефонные разговоры с ним часами. О чем?
П.П.:
- Я не говорил часами, это преувеличение. Но у нас были буквально две очень долгие беседы. О очень долгая беседа в Минске.
З.А.:
Содержательные? Имеют смысл такие разговоры?
П.П.:
- Конечно.
Без этих разговоров не было бы того процесса, который мы сейчас имеем.
Ну, посмотрите реакцию мира на эти разговоры. Это же не происходит в одностороннем порядке. Большая часть этих разговоров, и я считаю это правильно, происходит либо нормандском формате, где участвуют в режиме теле- и видеоконференций, телефонных конференций канцлер Германии, президент Франции, президент Еврокомиссии, лидеры других государств. В Соединенных Штатах Америки мы договорились с президентом Обамой о более активном привлечении лидера Соединенных Штатов Америки к этому формату, лидеров Европейского союза.
Почему это делается именно в таком формате? Потому что это не должно выглядеть и не является проблемой Украины. Украина стоит на передовом фронте борьбы за свободу и демократию. Если проиграет Украина, проиграет и мир. Есть твердое понимание этого.
Символично, дорого Зураб, что 5 сентября, когда был подписан минский меморандум, проходил саммит НАТО. Почитайте, пожалуйста, окончательную декларацию саммита. Уже после того, как мы представили позицию Украины. Почитайте решение, почитайте о единогласной поддержке. Была открытая и закрытая часть. Жалею, что не было видеокамер на закрытой части. Каждый из выступающих давал конкретные предложения о том, как надо и как мы будем, помогать Украине. 65 стран наибольшей военной оборонной организации.
Это... Для этого стоит жить, когда знаешь, что таким образом сконцентрировал. Ты понимаешь, что мы ни на кого не хотим нападать, мы никому не хотим зла. Единственное, чего мы хотим, – жить независимой, свободной, соборной державой. Дайте нам нашу территорию и дайте нашему народу делать то, что мы хотим.
Посмотрите, как разворачиваются события этих трех месяцев, которые я являюсь президентом.
От меня требовали немедленно ввести военного положения. Мол, сразу мы все соберемся. Мол, единственное, что нужно сделать для того, чтобы победить, – создать ставку верховного главнокомандующего. Чтобы парламент проголосовал за военное положение. И больше ничего. Мы свое сделали, а дальше воюйте, украинцы! Сотни тысяч, гибните!
Проблема не в количестве мобилизованных войск. Проблема в том, как они оснащены, чем они воюют, какую разведку имеют, какой боевой дух. Единственное, что присутствовало из этого – боевой дух.
Далее у нас была немедленная ратификация. Да ты подожди, Европа еще не ратифицировала! Нет, немедленно требуем ратификации. Европа уже говорит: подождите, мы договорились синхронно. Нет, немедленно требуем ратификации. Это, мол, единственная проблема Украины. Нет больше о чем говорить?
И вот в условиях такого политического давления ты должен принимать ответственные решения. Решение было ответственным. Если бы мы ратифицировали, условно говоря, в июле, Европарламент ратифицировал бы аж в следующем году. Это традиционная процедура: четыре месяца готовится вопрос ратификации. Только наша просьба о синхроне разрешила это подготовить в три недели.
Также кричали: мы не допустим отложенной ратификации, имплементации. Друзья мои, ну, написано уже: мы ратифицируем соглашение, которая мною было подписано 27 числа. Не изменено ни точки, ни слова, все сделано. Нет, правительство: примите план имплементации. Покажите.
Единственное, почему мы не приняли это законом - если нужно внести изменения, а парламент будет на выборах, мы не сможем делать это очень оперативно. Все, точка. Очень все просто, очень понятно.
Нам предоставили привилегию, преференцию. Так и написано: преференция для Украины. Вы сами можете принимать решения, когда вам снижать защиту внутреннего рынка. Нет, нам все равно это не нравится.
В таком уровне профессиональных дискуссий проходило время войны, время внешней агрессии.
Приходится проводить свою политику мира.
В.Г.:
Много сейчас нареканий на руководство Минобороны и Генштаба. Например, банальная ситуация: премьер говорит, что деньги выделили, а вы их не потратили полностью или не тратите соответствующим образом. Это по хозяйственной части.
И по профессиональной части. Иловайск, Волноваха... Там до сих пор нет никаких публичных, по крайней мере, вопросов организационных - к Литвину, к пограничникам, к командирам военных частей, которые были непосредственно там.
Соответственно, есть запрос в обществе. Подождите, а насколько профессиональный наш Генштаб? И когда нет ответа…
П.П.:
- От кого этот запрос? Именно от той сотни? Я понял вопрос.
В.Г.:
Когда нет ответа, возникает вопрос: что-то хотят скрыть. Нет ни одного организационного вывода. Вас удовлетворяет Гелетей-министр?
П.П.:
- Есть ответ. Конечно. Но это не по отношению "удовлетворяет или нет".
На сегодняшний день сколько у нас сменилось министров обороны? Со времени революции это уже третий. Есть ли на сегодняшний день безусловный лидер, на которого мы должны поменять Гелетея? Нет, он не известен.
Критиковать легко. А предлагать?
По событиям в Волновахе, по событиям под Свердловском, по событиям около Краснопартизанского, где сдались в плен военнослужащие 51-ой бригады...
Мной было дано поручение - расформировать бригаду. Подразделения будут распределены. На месте постоянной дислокации будет сформирована новая бригада. Нового качества, из других военнослужащих, под другим руководством. Она будет называться 14-ая бригада. И этот процесс уже начался.
В позиции по обеспечению логистики. Слушайте, десять лет, особенно в последние... Нет, последние десять лет была полностью разорвана, разрушена вся система военной логистики, вся система тыла. Перевели на НАТОвские стандарты, что касательно аутсорсинга по обеспечению. Только гражданские компании не хотят ехать в зону боевых действий и кормить наших солдат! А система тыла наша разрушена. Восстановить ее за два месяца тяжело, но этим занимаются. Но коррупции, непрозрачности, неэффективности использования средств не допустим.
Именно поэтому был уволен первый заместитель министра обороны. Именно поэтому были изменены департаменты. И департамент государственной закупок и поставки материальных ресурсов, и департамент разработок, закупок вооружения, и департамент внутреннего аудита, и департамент утилизации компонентов ракетного топлива, и департамент военных представителей по военной приемке. Эти все департаменты уволены за последний месяц. Поставлены новые люди, которые должны это делать.
Вопрос по эффективности руководства Генштаба Минобороны. Есть две работающие комиссии. Комиссия Генпрокуратуры временная следственная комиссия Верховной Рады.
Поверьте мне просто: во время планирования наших операций вопросы Иловайска, которые были вызваны, по моему мнению, двумя важными причинами. Первая – сдача позиций, которые позволили взять в окружение. Второе, я сейчас уже могу об этом сказать, ударная группировка, которая должна была подойти с восстановленной боеспособностью задержалась на три дня. Три дня подержаться, или... Если бы она подошла по плану, наши действия кардинально бы отличались. Рейдовые операции этой группировки третьего и четвертого это доказали.
Готов для того, чтобы делать выводы из субъективного расследования. Заказаны все экспертизы в институте Генштаба, заказаны лучшие военные эксперты. Значительно расширяется сотрудничество с иностранными советниками, которые также тут будут присутствовать. Будут помогать нам просто с колес строить оборону государства.
С другой стороны, одной из приоритетных будет реформа оборонного и безопасного сектора. Она будет презентована в четверг. По решению Совета национальной безопасности и обороны, существует необходимость разработки новой военной доктрины, с новой системы безопасности. Институты над этим работают.
О.К.:
Петр Алексеевич, у меня два вопроса, но очень коротко сформулирую. Они не связаны между собой. Первый - по Штатам. Почему нет статуса члена НАТО вне блока? И второй - по выборам. Нет единой силы от власти, которая идет в парламент. В политических кругах муссируется тема о том, что уперлись, на самом деле, в то, что не хотели все идти в политическую силу под брендом Блок Петра Порошенко. Уперлись именно в фамилию. Вы на самом деле настаивали, что только Порошенко во главе и больше никого?
П.П.:
- Начну со второго, если разрешите, потому что первый уже забыл.
Слушайте, это политический процесс. Никто никого никуда не загоняет, не привлекает. Но это не означает, что уже сейчас мы не должны задекларировать, что мы вместе и нас Украина объединяет. И что вопрос единения является первым приоритетом. Я искреннее желаю этого и буду делать все возможное для того, чтобы это обеспечить. Это первое и основное.
Любой раскол, любая взаимоуничтожающая риторика вредит не политической силе или политическому лидеру, она вредит Украине.
Сколько меня обвиняли, вспомните, даже в самом факте провозглашением выборов. Когда я принял это решение... Я никогда об этом не говорил. Решение о том, что парламент будет распущен, я принял, когда голосовалось признание "ЛНР"-"ДНР" террористическими организациями.
Когда я увидел 228... Поймите, какая большая опасность нависла бы над страной, если бы этот парламент остался. Если бы деньги продолжили работать. И в любое время, любой, кто контролирует тех двести двадцать депутатов, которые оставались под контролем и не голосуют. И не признают их террористическими организациями. Завтра они проголосуют отставку правительства. Послезавтра - изменение военной доктрины. Послепослезавтра - отставка министра. И обезоружат нас.
Мог ли я, как гарант Конституции, Верховный Главнокомандующий, допустить такой риск над страной? Нет.
Второе. Меня обвиняли: как вы можете проводить выборы во время войны. Война не позволит их провести по всей территории Украины. Нет, позволит и я это обеспечу. Я буду делать все возможное для того, чтобы выборы были такими же честными, какими были президентские выборы.
Какой был первый вопрос?
О.К.:
О летальном оружии от Штатов.
П.П.:
- Смотрите...
Статус и летальное оружие. Первый - статус.
Услышьте, пожалуйста, слова президента Соединенных Штатов Америки на встрече со мной. Когда он сказал: Украина имеет наивысший статус оборонного сотрудничества с Соединенными Штатами Америки среди всех стран-не членов НАТО. Это не пустые слова.
Могу привести пример Аргентины. Президент, которого я очень уважаю, Билл Клинтон, был в хороших отношениях и хотел поддержать президента Аргентины, в свое время. Он не дал им статус. Ни одной копейки финансирования, никаких оборонных гарантий, никаких поставок любой оборонной продукции. Статус сам по себе, в том числе... Кстати, статус предоставляется только тем странам, которые не имеют сотрудничества с НАТО. А у нас есть программа сотрудничества.
Третья позиция - о летальном или нелетальном оружии. Действительно, этот вопрос мне задавали в Конгрессе в таком контексте: даже Ирак и сирийские повстанцы получили от Соединенных Штатов Америки летальное оружие, а вы не получили. Ну, как это так? Это же ужас. Я говорю: вы дословно дали цитату с первого канала российского телевиденья. Я вам отвечу на нее, потому что формально это может выглядеть именно так.
Сирийские повстанцы получили пулеметы. Пулеметы – смертельное оружие. Мы пулеметы не получили, потому что у нас есть пулеметы, танки, системы залпового огня, ракеты артиллерия и все другое, что позволяет сегодня нам держать фронт такой длины.
Но мы должны получить, и получили, все, что нам необходимо: разведывательную, радарную, наблюдательную и другое оборудование, оборонное, которое позволит в десятки раз повысить эффективность нашего оружия, модернизовать его. Сделать все возможное для того, чтобы эффективность его использования была намного лучше. Это будет не только со стороны Соединенных Штатов Америки.
Является ли она летальной или нет? Но это оборонное оружие. И, поверьте мне, нам будет чем обороняться.
З.А.:
Разрешите завершить тем, с чего начали - с медийной сферы. Вы, когда наших экс-коллег взяли в список, вы чем руководствовались? И как вы к ним относитесь? Скажите, что это для вас?
П.П.:
- Также буду очень откровенен. Не все были за такое решение. Кое-кто, к сожалению, относился к ним, как к проблеме. Внутренней.
З.А.:
Надеюсь, они такими и будут для вас. Да...
П.П.:
- С пониманием того, что это не сладкий мед, я считаю, что это правильное решение. Потому что присутствие в списке Мустафы Найема, Сергея Лещенко, Светланы Залищук, Мустафы Джемилева, Мамчура, Ольги Богомолец и других людей, в том числе Оли Черваковой, которую я очень хорошо знаю, является тем, чего требует любая политическая сила. И вы знаете, это же не делается, как пиар-технология: просто поверьте нам, потому что у нас они есть. Это знаковая позиция: мы будем другими. Это политический список другой. Там мало депутатов, там много новых лиц, там много людей, которые пришли для того, чтобы сделать главное: строить Европу в Украине. Я им верю. Всем. Каждому, кто есть в нашем списке.
З.А.:
Коллеги, спасибо. Спасибо, господин президент, за это время.
П.П.:
Спасибо всем вам.