Гибель атомной подлодки "Комсомолец": пока подводники ждали помощи, пели "Врагу не сдается наш гордый "Варяг"

Специалисты до сих пор не могут понять, как самая современная подлодка могла затонуть на ровном месте.

 

 

- Каждый раз накануне 7 апреля я словно заново переживаю тот страшный день. - Голос 66-летнего капитана 1 ранга в отставке Бориса Коляды дрогнул единственный раз за беседу. Он давно человек гражданский. Но об офицерском прошлом напоминают выправка и еще маленький значок на лацкане пиджака - подводная лодка.

 

Бориса Коляду включили в экипаж "Комсомольца" на время, чтобы он консультировал капитана субмарины. Для Евгения Ванина это был первый поход в качестве командира уникальной подлодки, которая еще 4 августа 1985-го побила мировой рекорд по глубине погружения. 1027 метров - результат не превзойден до сих пор.

 

В последнюю экспедицию атомоход К-278 ушел в феврале 1989 года. Он только-только обрел имя - "Комсомолец". Наблюдал за движением субмарин НАТО. Затем отправился на патрулирование у берегов Норвегии.

 

 

Утром 7 апреля Борис Коляда передал вахту и пошел отдыхать. Проснулся от пронзительного сигнала. Тревога!

 

- Это случилось в 11 часов 3 минуты, когда шли на глубине около 400 метров. - Коляда помнит события того дня с точностью до минуты. - Я бросился к центральному отсеку, где уже собрались старшие офицеры. Оказалось, в седьмом отсеке пожар. На вызов никто не отвечал. Мы поняли, что находящийся там вахтенный матрос уже погиб.

 

Но ведь ровно в 11.00 черноусый Нодар Бухникашвили бодро отрапортовал по радиосвязи: "Седьмой осмотрен. Изоляция и газовый состав воздуха в норме". А спустя три минуты на пульт механика, отвечающего за живучесть лодки, Вячеслава Юдина пришел сигнал - температура в отсеке выше 700 градусов.

 

- Ликвидировать пожар с помощью химической системы тушения не удалось. Огонь перекинулся в шестой отсек. Там погиб мичман Колотилин. Сработала аварийная защита реактора, и субмарина потеряла ход. Командир дал приказ на всплытие.

 

 

В 11 часов 16 минут лодка поднялась. К этому моменту горели два отсека, еще в трех - задымление. Ситуация критическая, но не смертельная.

 

Когда "Комсомолец" подал сигнал об аварии, к месту происшествия направили самолет и плавучую базу "Алексей Хлобыстов".

 

- И тут у нас корма начала опускаться. Лодка тонула. По расчетам, у нас был почти целый день.

 

Но ближе к 17 часам "Комсомолец" стал погружаться намного быстрее. В официальных документах потом напишут, что "сильный жар вызвал потерю герметичности седьмого и шестого отсеков".

 

Командир отдал приказ эвакуироваться. Все почти задыхались - уровень предельной концентрации углекислого газа превышал норму в 10 раз. Но паники не было. Только боль за тех, кого в один миг сожрало пламя.

 

Когда лодка пошла ко дну, внутри оставались полтора десятка офицеров во главе с капитаном. Надо было уничтожить секретные документы и приборы и, главное, обезопасить реактор. Была еще надежда на спасательный аппарат "ВСК" (всплывающая камера). Но к ней успели только пятеро. Прорвавшись с глубины 1,5 километра, капсула с офицерами всплыла. Но она спасла жизнь только мичману Слюсаренко. Из-за перепада давления у аппарата сорвало крышку, камеру залило водой.

 

Не было легче и оставшимся на поверхности. Моряки были в спасательном плоту, в который попала вода, и возле, держась за него. Сильный ветер, снег. Врачи говорят, что при температуре +2...+3 градуса здоровый человек выдержит минут 15. Потом - смерть. Моряки плавали при +4.

 

- Мы были вместе и поддерживали друг друга, это нас и спасло. Помню, как ребята взяли друг друга за руки, кто-то запел "Врагу не сдается наш гордый "Варяг". Остальные подхватили...

 

Плавбаза подошла через час. Но он стоил жизни четырем десяткам моряков.

 

- Врачи старались, но помочь можно было далеко не всем, - горько вздыхает Борис Коляда. - Некоторые приходили в сознание, пытались что-то сказать и тут же умирали. Кто-то вроде держался, но выкуривал сигаретку и падал замертво - организм, отравленный угарным газом, просто не выдерживал. Почему выжил я? Этот вопрос к врачам и Господу Богу. 

 

 

В Северодвинске, где построили подлодку, уже на 40-й день после ее гибели установили Скорбный камень из черного гранита. Каждый год 7 апреля сюда приходят подводники вспомнить о друзьях, которых забрало море.

 

А субмарина К-278 до сих пор лежит на дне в Норвежском море. На ее борту покоится 18 ракет с ядерными боеголовками. 

 

 

 

По официальной версии, пожар начался в седьмом отсеке, когда вспыхнуло электронное оборудование привода рулевой системы. Члены комиссии пришли к выводу, что лодку погубили ошибки при проектировании: материалы в конструкциях были недостаточно стойкими к высоким температурам.

 

Впрочем, конструкторы оспаривали выводы комиссии, утверждая, что экипаж не справился с ситуацией и не смог локализовать пожар. Мол, неопытным морякам не хватило выучки. Сразу же после аварии на них попытались свалить всю вину. Но 13 мая 1989 года весь экипаж наградили орденами Красного Знамени, признав героями. 

 

Но есть и другие версии. Например, Дмитрий Романов, заместитель главного конструктора подлодки, в своей книге пишет: "...в 1993 году выяснилось, что газоанализатор на кислород 7-го отсека был неисправен больше года..." А ведь именно этот прибор контролирует количество кислорода в воздухе. Избыток газа мог привести к возгоранию. Была и конспирологическая версия. Мол, лодку уничтожил диверсант. Но подобное предположение, по мнению специалистов, полный абсурд.