В свои 90 лет профессор Михаил Салтевский все еще участвует в осмотре мест преступлений
В среде юристов, правоохранителей и особенно экспертов-криминалистов харьковский профессор Михаил Салтевский – личность практически легендарная. По его учебникам постигают науку студенты во всех постсоветских странах. Его ученики возглавляют ведущие кафедры криминалистики в Украине, работают в России, Беларуси, Прибалтике и многих других государствах.
При этом Михаил Васильевич – человек очень открытый, общительный и гостеприимный. Через несколько дней после юбилея в гостях у профессора побывал корреспондент «КП».
«Вошли в Берлин. Я пьян»
Квартира Михаила Салтевского – в лучших традициях жилищ настоящей университетской профессуры. На стенах - сплошь картины, шкаф ломится от книг и альбомов с репродукциями Рембрандта, Ван Гога, Гогена... В рабочем кабинете – масса папок с записями и книг по криминалистике. Но из всего разнообразия Михаил Васильевич выбирает маленькую потертую книжечку.
- Это солдатская книжка. Я ее забрал у немца, которого взял в плен, - рассказывает хозяин. - Вот, на последних страницах - план «Барбаросса», здесь были и штандарты всех немецких дивизий. Я все время носил ее в кармане.
На некоторых страницах записи - все время разными чернилами, а подчас и карандашом. 24-го апреля 1945 года - розовым грифелем несколько слов: «Вошли в Берлин. Я пьян».
Карта обороны Ленинграда – по памяти
Михаил Салтевский – человек-эпоха. Он ровесник революции – родился 8 ноября 1917-го. До войны закончил медицинский техникум и Томский педагогический институт, даже успел два года поработать учителем физики в школе. На фронт ушел добровольцем, начинал войну под Ленинградом, закончил в Берлине.
- Вначале я попал в войска НКВД, туда охотно брали сибиряков, потому что, откровенно говоря, считалось, что они храбрые и дурные, - вспоминает профессор. - Я служил командиром отделения разведки в 91-м отдельном артиллерийско-пулеметном батальоне. Нас завезли под Ленинград через Ладожское озеро (по Дороге жизни).
Тут Михаил Васильевич на первом попавшемся под руку кусочке бумаги начинает чертить подробную карту обороны Ленинграда: вот Нева, Синявинские болота, 8-я ГЭС, Невская Дубровка, тут – наши, тут – немцы...
- Когда блокаду прорвали, Андрей, командир отделения связи, мне говорит: «Мишка, пойдем за трофеями!» - улыбается Салтевский. - Мы нашли немецкую землянку, забрали оттуда радиостанцию, кое-какие документы, пару автоматов и благополучно возвратились обратно. Но нам потом попало за этот поход
«Два коммуниста есть. Будешь третьим!»
После Михаила Салтевского направили на обучение в электротехническую академию, затем – в 568-й минометный полк, на ту же должность – командира отделения разведки.
- Погибшему командиру отделения разведки, которого я сменил, вдруг стали приходить письма - пачками, сотнями. И все в основном из Харьковской области – из Сахновщины. Писали девушки и женщины, многие вкладывали свои фотокарточки. Как оказалось, этот командир сам был из Сахновщины и написал в газету «Соц. Харьківщина» письмо в духе: «Я на фронте, поддерживайте меня, земляки!» В общем, стали мы с Андреем смотреть эти письма, кому-то отвечали, что он погиб. Но, честно скажу, отвечали по фотокарточкам – молодым, - улыбается Михаил Васильевич. - Одно из писем было от учительницы из Сахновщины, мы немного переписывались. И когда я оказался в Харькове, решил заехать.
В Харькове Салтевский оказался и вовсе чудным образом. Будущий криминалист неплохо играл на аккордеоне, и из поезда, следовавшего в Сибирь, на Баварии он вышел... вместе со свадьбой!
- Мы гуляли всю ночь и весь следующий день. А потом я вспомнил, что надо все-таки съездить посмотреть на учительницу... Приехал, а там уже вроде как решили, что жених с фронта, но я говорю: «Нет, ребята, жениться мы не будем...» - смеется Салтевский. - Потом уже здесь, в Харькове, пришел в отдел науки в обком, попросил работу, а там сказали: «Ты - член партии, пойдешь в Институт судебной экспертизы. Там два коммуниста есть. Ты будешь третьим!»
«Мы только ищем, как «читать» человека»
В Харьковском научно-исследовательском институте судебных экспертиз Михаил Салтевский вначале возглавлял фотолабораторию. Параллельно получил юридическое образование, защитил кандидатскую диссертацию (после - и докторскую). Затем работал в Харьковском юридическом институте, возглавлял кафедру криминалистики в Киевской высшей школе МВД СССР. Сейчас профессор Салтевский входит в ученый совет Харьковского университета внутренних дел. Трудно назвать хоть какую-то отрасль криминалистики, в которой наш земляк не был бы экспертом. Он занимался фотографией, звуком, баллистикой, недавно выпустил книгу об исследовании причин пожаров...
- Сейчас я экспертизы не провожу – поскольку лаборатории нет, нахожусь, как говорят, не у дел, - признается Михаил Васильевич. - Но к осмотру места происшествия меня привлекают до сих пор!
Мне кажется, я поняла причину такой широкой известности профессора Салтевского в ученом мире. Несмотря на почтенный возраст, Михаил Васильевич умудряется не только идти в ногу со временем, но даже его обгонять. Как только наш разговор перешел от личного к работе, у профессора загорелись глаза.
- В плане исследования неодушевленных предметов мы продвинулись куда значительнее, чем в изучении человека. Мы пока только ищем, как «читать» человека, прогнозировать его поведение или анализировать, что было в прошедшем: причастен ли он к данному событию, хранит ли под черепной коробкой какой-то воспринятый образ. И главное – каков этот образ, - объясняет профессор. - Я всю жизнь занимаюсь вопросами детекции изменений образов в мозгу человека - как можно их открыть. Наш мозг работает, как любой физический генератор - он передает электрические сигналы. Оказалось, что когда мы смотрим на объект и видим его впервые, у нас в мозгу образуется след, который называется следом памяти - изменяется форма определенной группы фосфатных клеток. Если же вы сталкиваетесь с какой-то стрессовой ситуацией, то меняется уже не форма, а внутренняя структура этих клеток. Так что наше восприятие аналогично восприятию техническими средствами. Все это реально существует, но мы пока далеки от полного понимания процесса.
Конкретно
Несколько вопросов профессору Салтевскому.
- Что для вас интереснее: наука или преподавательская деятельность?
- Это неотделимо. Нельзя быть ученым и не передавать свой опыт.
- Часто говорят, что нынешние студенты хуже прежних. Вы, как преподаватель с большим опытом, согласны с этим?
- Не знаю, меня студенты всегда слушают. Потом лекция лекции - рознь. Ни одну я не читал по конспекту.
- Можно ли подделать голос? Например, отличит ли эксперт голос пародиста от голоса того, кого он пародирует?
- Подделать-то можно, но можно и исследовать. Голос пародиста, безусловно, будет похож, но не идентичен. Мы когда-то в Киеве специально, чтобы проверить себя, исследовали записи Винокура. Всегда есть признаки, по которым можно определить различие.
- Наши специалисты-криминалисты в чем-то уступают зарубежным?
- Наши лучше. А обращение за помощью к зарубежным экспертам - это просто дань тому, что у нас раньше называлось преклонением перед Западом.