Калейдоскоп режимов. Под белогвардейцами Деникина

 

Те, кто смотрел советский сериал "Адъютант его превосходительства", помнят, очевидно, сцену, когда белогвардейский генерал на приеме с участием представителей Антанты торжественно провозглашает: "Господа, рад сообщить вам, что час назад Киев, мать городов русских, взят доблестными войсками нашей армии. Ура, господа!". Речь идет о событиях 31 августа - 1 сентября 1919 года. Главным городом Украины завладели белые войска, подчиненные главнокомандующему Антону Деникину, - так называемые Вооруженные силы на юге России. Перед этим буквально на один день в Киеве оказались войска УНР и Галицкой армии, но были вынуждены уступить город белогвардейцам.

 

Генерал Деникин в свое время был хорошо знаком с Киевом - здесь он проходил курс военного училища на Печерске. Впрочем, официальная ставка главнокомандующего находилась в Таганроге. В Киеве же первым лицом оказался "главноначальствующий Киевской области" - руководивший группой войск киевского направления генерал от кавалерии Абрам Драгомиров (его отец Михаил Драгомиров, к слову, был в Киеве царским генерал-губернатором и командующим военным округом). Гражданские дела поручили новому губернатору, действительному статскому советнику Андрею Чернявскому, которому "КП" в Украине" уже посвящала подробный рассказ. Был и военный губернатор - генерал-лейтенант Николай Бредов. Именно за его подписью появились первые приказы новой власти. Приказ №1 гласил: "Все декреты советского правительства отменяются". В приказе №2 было отмечено, что "счет времени устанавливается по старому стилю". Таким образом, из 1 сентября киевляне сразу же возвратились в 19 августа.

 

Вообще, идейные приоритеты деникинской власти заключались во всестороннем возврате к "старому доброму режиму". Прежде всего, речь шла о том, что древний город снова оказывается в пределах "единой неделимой России". Об Украине речь уже не шла: свое обращение к народу Антон Деникин озаглавил: "Населению Малороссии". Надо, впрочем, отметить, что в языковом вопросе белое руководство проявило известную толерантность. Государственным языкам на всем завоеванном пространстве объявлялся русский, но Деникин заявил: "Считаю совершенно недопустимым и запрещаю преследования малорусского языка. Каждый может говорить в местных учреждениях, земствах, присутственных местах и в суде по-малорусски... Не будет никаких ограничений в отношении малорусского языка в печати". Это не помешало белогвардейцам сразу после своего прихода уничтожить памятник-бюст Тараса Шевченко, установленный в советское время на нынешней Европейской площади.

 

 

При всех заверениях главнокомандующего о свободном употреблении "малорусского языка" отношение белого начальства к украинскому национальному движению было глубоко враждебным. Об этом недвусмысленно заявляла возродившаяся после полутора лет перерыва газета "Киевлянин".

 

Первый номер "Киевлянина" вышел еще в 1864 году. Издание представляло респектабельные монархические круги, девизом которых стала строка авторства славянофила Ивана Аксакова: "Край этот - русский, русский, русский!". Читатели "Киевлянина" неизменно поддерживали царскую политику, ратовали за "единую неделимую Россию", принимали в штыки революционеров и "малороссийский сепаратизм". Основал газету профессор Виталий Шульгин, а в 1919-м его сын Василий Шульгин - известный политический деятель, бывший член Государственной Думы - возглавил реанимированный "Киевлянин". Не желая примириться с мыслью о независимости Украины, Шульгин-младший настойчиво повторял отцовский лозунг: "Да, этот край русский. Мы не отдадим его".

 

Деникинцы полностью доверяли Шульгину и его органу. "Киевлянин" формально не считался официозом, именуясь просто "литературной и политической газетой юго-западного края". Однако здесь печатались основные приказы и распоряжения властей, интервью и комментарии белого руководства. Публикации "Киевлянина" даже не подвергались цензорской проверке.

 

 

При деникинской власти в Киеве происходили изощренные юдофобские акции. Их возглавляли белые офицеры (казалось бы - культурные люди), цинично глумясь над беззащитными женщинами и стариками. Особенно устрашающий и кровавый характер эта погромная волна обрела после того, как в октябре красные дивизии на короткое время отбили Киев у деникинцев. Вернувшись, белогвардейцы откровенно срывали злобу на евреях. Весь город пришел в ужас от диких сцен, которые разворачивались по ночам в центральных кварталах.

 

Даже Василий Шульгин вынужден был признать бесчеловечность происходящего. Его статья в газете "Киевлянин" от 21 октября 1919 года носила выразительное название "Пытка страхом": "По ночам на улицах Киева наступает средневековая жизнь. Среди мертвой тишины и безлюдья вдруг начинается душураздирающий вопль. Это кричат жиды. Кричат от страха... В темноте улицы где-нибудь появится кучка пробирающихся вооруженных людей со штыками, и, увидев их, огромные пятиэтажные и шестиэтажные дома начинают выть сверху донизу... Целые улицы, охваченные смертельным страхом, кричат нечеловеческими голосами, дрожа за жизнь... Это подлинный непритворный ужас, настоящая пытка, которой подвержено все еврейское население". Впрочем, автор тут же перекладывал ответственность за происходившее на самих евреев: "Поймут ли они, что значит разрушать государства, которые они не создавали?..".

 

Однако нагнетание жестокости уже не могло спасти белого дела. В декабре 1919 года деникинцы были окончательно выбиты из Киева красными войсками. Их ждали еще несколько месяцев безуспешного сопротивления, агония под командованием Врангеля в Крыму - и вынужденная эмиграция, которая не миновала ни Деникина, ни Бредова, ни Драгомирова, ни Шульгина.  

 

 

Главное командование Вооруженными силами на юге России признавало старые царские деньги, но предприняло эмиссию собственных платежных средств. То были "билеты государственного казначейства", выпущенные в 1919 году. Согласно заверениям, напечатанным прямо на купюрах, они подлежали в будущем обмену на "денежные знаки, имеющие быть выпущенными Единым Российским Правительством". Их внешний вид всецело зависел от полиграфических возможностей белой армии. Так, билеты в 50 рублей отличались несложным рисунком и довольно грубым дизайном. Зато тысячерублевые купюры, выпущенные в период успешного продвижения деникинских войск, выглядели куда более солидно. На них были изображены двуглавые орлы, георгиевские ленточки, а также одна из кремлевских реликвий - знаменитый Царь-колокол. Отсюда распространенное название этих дензнаков: "колокольчики". Впрочем, обмен белогвардейских бумажек на единые российские банкноты так и не состоялся.