Внук нашел деда спустя 65 лет

Узнать судьбу пропавшего без вести солдата помогла «Комсомолка»

В мае прошлого года крымская поисковая экспедиция «Юг» нашла в селе Каменка Ленинского района так называемую санитарную яму. А в ней - останки нескольких десятков советских бойцов. Антрополог Сергей Трушков, бережно раскладывая кости, профессиональным глазом определил: этому не исполнилось и двадцати, этому было за двадцать пять. Поднял бурый череп: «А вот этот был постарше - около сорока». Рядом с прахом лежали почерневшая ложка, горсть монет, звездочка с пилотки, фляга из толстого стекла и эбонитовая капсула-«смертник» с бумажкой, на который была информация о владельце. Сразу появилась надежда узнать имя погибшего.

5 мая 2006 года «Комсомолка» в статье «Крымские села стоят на костях» опубликовала данные о четверых погибших бойцах, найденных в Каменке. А в апреле 2007-го пришло письмо из Астрахани: «Василий Иванович Вихрев - это мой дед, о судьбе которого мы ничего не знали долгие годы»…

«Господи, бывает же такое!»

В Семисотке мы останавливаемся, чтобы купить цветов. В ответ на нашу просьбу женщины срезают охапками тюльпаны и розовые мальвы: «Берите, берите так!» И не перестают удивляться: «Господи, бывает же такое!».

- Красивые, - тихим голосом произносит Василий Евгеньевич Вихрев, прикасаясь к лепесткам тюльпанов. - Постоят несколько дней там.

«Там» - значит на могиле его дедушки, сорокалетнего рядового Красной армии Василия Вихрева. Она на дамбе водохранилища Фронтовое. Издалека виднеется памятник на высоком холме, сделанный из осколков снарядов и бомб. Кстати, все железо вынуто также из этой, щедро политой кровью земли. Чуть поодаль тянутся три ряда могил, каждая со своим номером. 167 захоронений, и лишь некоторые из них с табличками, где указаны имена солдат. Василий осторожно пристраивает цветы под дощечкой: «Красноармеец Василий Иванович Вихрев, 1903-1942».

Стоит ли сейчас бередить душу этого человека, расспрашивая, что он чувствует, о чем думает? Скорее всего, о том, что происходило в этой степи много лет назад. Как несколько месяцев рядовые и офицеры пытались сдержать наступающих немцев, как их полегло сотни тысяч, а примерно 150 тысяч попали в окружение. Время боли и позора Крымского фронта, страшная цена трех попыток удержать полуостров в 1942 году. Был дал приказ: ни шагу назад! Солдатам запрещали рыть окопы, чтобы не возникло искушение спрятаться, перейти к обороне. Как они держались тут месяцами без воды, без еды, без надежды - непонятно…

А может, Василий сейчас мысленно беседует у могилы с родным человеком. Жаль, что им нельзя свидеться. Ведь он многое мог бы рассказать павшему герою: что его жена всю жизнь помнила о нем, что у него уже три правнучки, что цела та часть улицы, где стоял дом, из которого он однажды навсегда ушел, прикрыв за собой двери.

Она прождала его до самой смерти

«Здравствуйте, милая Ната и сынок Женя! Я здоров. В Краснодаре снялся, но открытки не получил, фотограф обещал послать потом - я ему оставил твой адрес. Напиши, получила или нет, одну дай в подарок дяде Ване и Зине. 28/XI. 1941».

Наталья Дмитриевна Вихрева так и не увидела фотографии с войны. В семейных альбомах осталось несколько снимков молодого, двадцати с небольшим лет Василия - с женой, прислонившейся к его плечу, с товарищем в буденовке и шинели. Фронтовые открытки и треугольнички павшего солдата заполнены приветами родным, краткими «жив-здоров», вопросами о сыне. И через каждые несколько слов все повторяется имя жены: Ната, Ната... Как будто он звал ее, напоминая: я жив, я жду - дождись и ты!

Последнее письмо, написанное в марте или апреле 1942-го, она перечитывала так часто, так много над ним плакала, что слезы вытравили неровные строчки, выведенные химическим карандашом. Сохранились только отдельные слова: «Здесь пули свистят у касок… больше не пиши».

Она прождала его сорок лет, до самой смерти, отвергая даже намеки устроить личную жизнь, хотя и в то, бедное на мужчин послевоенное время, у нее были предложения выйти замуж.

Наталья Дмитриевна сама воспитала и подняла сына, долго пыталась узнать хоть что-то о судьбе мужа. Но получила одну-единственную казенную бумажку: «Пропал без вести в апреле 1942 года».

«Все происходит не просто так»

- В тот день я сел за компьютер и неожиданно вышел на ссылку статьи в «Комсомольской правде» в Украине»: «Найдены останки солдат, вот данные из медальонов… Вихрев Василий Иванович». Адрес, год рождения, все совпадало! Потом, когда записку из «смертника» увидел и сличил ее с фронтовыми треугольниками деда, понял: тот же почерк! Как жаль, что мой отец не дожил, - рассказывает Василий Евгеньевич.

Василий Вихрев приехал в Крым из Астрахани несколько дней назад. О деде он многое слышал от отца и бабушки, но именно ему довелось узнать подробности о последних минутах его жизни, взглянуть на ту же степь и то же небо, что видел солдат перед смертью.

- Все происходит не просто так, - уверен руководитель поисковой экспедиции «Юг» Василий Рыбка. - Можно сказать, налицо счастливая цепь случайностей: мы наткнулись на эту братскую могилу, нашли капсулу с заполненным вкладышем. Ведь солдаты считали дурной приметой его заполнять: непременно убьют! Хорошо, что смогли прочитать содержимое, что была написана статья, что она сохранилась в Интернете, что на нее наткнулся внук погибшего солдата и опознал деда. Да при этом еще оказался человеком, который очень дорожит прошлым своей семьи.

P.S. Война не закончена, пока не похоронен последний солдат. И крымским поисковым отрядам и экспедициям работы хватит еще на десятилетия. Ленинский и Красноперекопский районы, окрестности Севастополя до сих пор щедро усыпаны костями советских бойцов. На днях в Севастополе торжественно перезахоронили останки 260 солдат. Около недели назад были закончены работы в симферопольском парке Салгирка - там наткнулись на немецкие захоронения времен Великой Отечественной и перенесли их на специально обустроенное кладбище в Гончарном. Поисковики говорят, что к мертвым не может быть никаких счетов, а вот отношение к останкам: «своих» ли, «чужих» - это и есть мера нашей человечности.

Дополнительные фото смотрите здесь