16 октября исполнилось 100 лет со дня рождения знаменитого правозащитника.
Несколько лет назад в самом центре Симферополя появился бронзовый бюст. На постаменте лаконичная надпись: «Петру Григоренко. 1907-1987. Гуманисту, правозащитнику, верному другу крымских татар». Из-за памятника сразу вспыхнула ожесточенная перепалка между теми, кто считал этого человека своим другом, и видевшими в нем предателя уже несуществующей советской родины. Споры не прекращаются и по сей день. В прошлом году неизвестные даже изуродовали монумент, исписав его красной краской. Так кем был генерал Петр Григоренко? За что он всю жизнь боролся?
Испытания на прочность
Родился будущий правозащитник в селе Борисовка Запорожской области. Семья его считалась зажиточной и работящей. С самого детства судьба испытывала Петра Григоренко на прочность. Совсем малышом он свалился с воза прямо под копыта лошадей, которые, к счастью, успели остановиться. А когда мальчик заболел тифом (эта болезнь оставила трехлетнего Петю без матери), родные почти не надеялись, что он выживет.
Григоренко исполнилось восемнадцать, когда он начал трудиться в паровозном депо Донецка. На Донбасс приехал специально, чтобы «повариться в рабочем котле». Однажды в общежитие, где Петр жил с товарищами, забрела цыганка и почему-то захотела погадать именно ему. Парень долго не соглашался показывать ей ладонь и твердил, что не верит в судьбу, но цыганка все же добилась своего и нагадала…
Ее предсказание Петр Григорьевич смог серьезно осмыслить лишь после того, как за плечами оказались военная карьера, годы, отданные науке, травля, аресты и покинутая не по своей воле родина. А рассказала ему гадалка, что долго здесь (видимо, в рядах рабочих) он не задержится. Будет военным, и служба его пройдет успешно. Он вернется с войны. Жизнь вообще предстоит ему долгая, а вот старость - безрадостная.
В предсказании насчет «долгих лет жизни» Петр Григоренко вскоре едва не усомнился, когда при попытке сцепить вагоны его зажало между ними. «Проносится мысль: вот тебе и «длинная жизнь», - написал он потом. - Ничего не вижу, но соображаю: тормозная тяга одного из вагонов захватила меня. Состав медленно продолжает двигаться, и мне приходит в голову, что если движение не прекратится, то я погибну под паровозом. Решаю кричать, но вырывается только слабый стон. Однако и он был услышан. Пришел в себя только в больнице, ощутив, что состригают мои чудесные рыжие кудри. Заплакал от обиды и снова потерял сознание. Почти месяц - между жизнью и смертью».
Во время учебы в Харьковском инженерно-строительном институте Петра Григоренко прочили в партработники. Он же планировал оставаться в альма-матер. Но, как известно, человек предполагает, а… располагает политотдел военной академии. Набор будущих офицеров в 1931 году проводили по всем вузам, причем от желания самих студентов ничего не зависело. Секретарь парткомитета пообещал Григоренко поддержать его в желании остаться и «двинуть» на освободившуюся должность в аппарате ЦК. Подумав, Петр решил поступать в академию. Позже осознал: если бы начал делать партийную карьеру, неизбежно угодил бы в мясорубку репрессий.
Упрямая судьба продолжала испытывать и хранить его дальше. Григоренко воевал на Халхин-Голе с японцами, прошел всю Великую Отечественную. Был серьезно ранен в ногу. Уже на операционном столе, перед тем как вкололи наркоз, уговорил хирурга не проводить ампутацию. После госпиталя благополучно вернулся на передовую...
ИЗ ДОСЬЕ «КП»
Петр Григорьевич Григоренко. Правозащитник, публицист, генерал-майор. Родился в 1907 году в Запорожской области (тогда - Таврийская губерния). Закончил Харьковский политехнический институт, Московскую военную инженерную академию и Академию генерального штаба. Участвовал в боях на реке Халхин-Гол (1939) и в Великой Отечественной войне. С 1945-го преподавал в Военной академии имени М. В. Фрунзе - руководил первой в СССР кафедрой военной кибернетики.
В 1961-м за критику Н. С. Хрущева переведен на Дальний Восток. В 1963 году создал «Союз борьбы за возрождение ленинизма». В 1964-м лишен звания, наград и пенсии. В 60-70 годах неоднократно подвергался арестам и принудительному лечению в психиатрической больнице. В 1977-м выехал в США и был лишен гражданства СССР. Умер в 1987 году.
Автор более 80 научных работ по военно-техническим и правозащитным проблемам.
Брежнев увел легендарную каску
В 1944 году Григоренко стал знаменит чуть ли не на всем фронте. Тогда он упорно агитировал офицеров и солдат носить каски, распорядившись широко оповещать о каждом случае, когда те спасали людям жизнь. И вышло так, что сам послужил ярким примером, попав под минометный обстрел. Осколок величиной с ладонь вонзился ему в каску и застрял в металле, немного поцарапав макушку. Показать исторический головной убор Петра просили многие офицеры. И не только они. Из книги Григоренко «В подполье водятся только крысы»: «Потом приехал Леонид Ильич Брежнев и, встретившись со мной, сказал: «Ну, показывай свою каску. Звон о ней идет по всей армии». Леонид Ильич посмотрел, глубокомысленно произнес: «Да-а». Затем не то попросил, не то приказал: «Дай мне ее на время. Надо показать руководящему составу». Я сказал, что хотел бы сохранить ее как память. Он ответил: «Так я же верну. Зачем она мне? Тебе это, конечно, память, а мне только для дела. Покажу и верну». Не мог же я не поверить начальнику политотдела армии. Но не сдержал он слова. Каска исчезла. Настойчивые попытки поиска не увенчались успехом. Политотделовцы говорили, будто в результате неосторожного обращения осколок выпал, а без него к каске пропал интерес, и она была где-то брошена».
После войны у Григоренко было все: любимая работа в военной академии имени Фрунзе, генеральское звание, возможность заниматься наукой, жена и дети. Но, увы, он не чувствовал свободы. В том, что родина не столь справедлива и добра, как об этом твердили на каждом углу, Петр убедился давно. Его разочарование позднее выкристаллизовалось в строчки: «От зла не может родиться добро. Если для достижения великой цели коммунизма требуется непрерывная проповедь человеконенавистничества и насилия, то от этого всеобщее благоденствие вряд ли наступит».
В Крыму для достижения тех самых «великих целей» потребовалось лишить родины целые народы: крымских татар, греков, болгар, немцев. В одночасье с места сорвали десятки тысяч крымчан. Еще вчера они работали и возвращались домой, как вдруг к ним в двери стучат люди в форме, дают час на сборы, насильно сажают в машины, затем - в товарные вагоны… Немало депортированных так и не увидели места, где им предстояло начинать все заново: погибли в пути. Другие умерли от голода и болезней позднее.
Петр Григоренко не знал всех ужасных подробностей трагедии переселения крымских народов, когда в 1961 году решился открыто выступить с критикой власти на районном партсъезде. С представителями крымских татар, боровшихся за возвращение на родину, он познакомился лишь спустя шесть лет. Когда уже перенес первый арест и допросы, психиатрическую больницу и лишение воинского звания. Чтобы не умереть с голоду, ученый и бывший генерал работал вахтером, водил на экскурсии туристов. Был счастлив, когда удалось устроиться грузчиком в магазин «Фрукты - овощи». Там Григоренко считался своим. «Из 12 членов бригады одиннадцать - бывшие зеки. Самый короткий срок - у меня», - вспоминал бунтарь-правозащитник.
Второй арест случился в 1969-м в Ташкенте. Тогда Петр Григорьевич уже был известен среди крымских татар как правозащитник. Помогал сориентироваться в законах тем, кто пытался с их помощью осесть в Крыму. Ведь татар на полуострове не прописывали, на работу не брали, а милиция в любой момент могла задержать человека восточной внешности. Григоренко выступал как общественный защитник в судах, не боялся принять сторону арестованных во время демонстраций.
Сегодня в Крыму еще живы люди, лично знавшие Петра Григоренко, и они благодарны ему за все, что он сделал для возвращения на полуостров целого народа. Кстати, цыганка не обманула Петра Григорьевича и в последнем предсказании. Десять лет своей долгой жизни он провел вдали от родины - наверное, это и есть наиболее безрадостная старость. Советского гражданства диссидента лишили, когда он выехал в США на лечение. Вернуться он уже не смог. Григоренко совсем немного не дожил до времени, за которое боролся, принеся в жертву сытое и мирное существование под крылом социалистической системы.