21.00
Мое время заступать на дежурство. Захожу в Дом профсоюзов. Налево - медпункт, прямо - кухня.
- Поберегись! Кипяток! Горячо! Горячие парни! - кричат то и дело волонтеры, пробегая с подносами, заставленными чаем или кофе.
Мне - направо, где на стульях в коридоре сидят еще добровольцы-психологи. Для того чтобы начать прием, нужно заполнить анкету, указать данные о психологическом образовании и опыте работы. Политические взгляды никого не интересуют, главное - желание оказывать помощь всем, кто нуждается.
Предыдущая смена передает бейджики, инструкции, журнал регистрации обращений. Попутно рассказывают о тех, кто причинял наибольшее беспокойство и может наведаться повторно.
- Дедушка с признаками мании величия утверждает, что он граф, требует, чтобы его показали телеканалы, - предупреждает психолог. - С его слов, состоит на учете в психдиспансере. Состояние не острое, в остальном - адекватен. Достаточно разговора по душам, чтобы успокоился. Он киевский, убеждайте ехать к семье. Слушается. Но может вернуться.
Людей с психическими отклонениями притягивают любые массовые события, а шум толпы может спровоцировать обострения. Подход классический: психолог может помочь снять тревогу, выслушать, если состояние стабильное. В тяжелых случаях надо вызывать психиатрические бригады. Пока не приходилось, поясняют коллеги.
22.00
Чтобы люди не стеснялись обращаться, по очереди с коллегой сами расхаживаем по Дому профсоюзов и по Майдану.
- Кажется, той девушке пора пообщаться с психологами, - киваю на юную волонтерку, которая как угорелая носится с подносами с бутербродами. Час назад она выглядела веселой, напевала гимн Украины, а сейчас кричит на тех, кто путается под ногами.
- Вы бы видели, какая она была душевная четыре дня назад! - отвечают волонтеры-охранники. - Не присела за эти дни. Загоняет себя…
Не проходит и получаса, как она сама обращается. Идем на 2-й этаж, где можно поговорить без свидетелей, если нужна основательная консультация. Девушка плачет, хотя особых причин нет. Все валится из рук, любое физическое усилие кажется непосильным - явные признаки переутомления. Не спала уже несколько дней. Уговариваю-таки отправиться отдыхать. Кстати, это самая распространенная проблема у митингующих. Волонтеры-трудоголики, которые по несколько дней на ногах, "палаточники", страдающие бессонницей. Немало людей считает: "сейчас не до отдыха".
23.00
Клиенты подходят. Личное останется между нами, согласно этическому кодексу психотерапевта. А вот иной разговор - интеллигентный мужчина лет 80-ти в желто-голубой шапочке утверждает, что ему психолог не нужен, зато может поделиться со мной мыслями о человеческой природе. Представляется Виктором, в прошлом реаниматолог. Рассказывает, что не верит в политические игры, поэтому кричать лозунги и идти на штурм не будет. Но если здание ночью будут атаковать спецназовцы, останется со всеми.
- По обе стороны баррикад - мальчишки, понимаете? - сокрушается он. - Все серьезно. А мой внук-студент дома, отказался со мной идти.
Рядом с нами присаживается медсестра, она смазала и забинтовала руку парнишке. Порезался осколком "Ленина".
- Там столько людей, желающих покрошить глыбы на мелкие камни! Два часа пробивался, зато теперь на память - революционный камень!
Он достает из кармана брюк кусок серого гранита.
- На Таити, где я был на конференции, - вздыхает Виктор, - множество памятников вождям. Экскурсовод рассказывает: при этом было спокойно, этот - редкий тиран. Но все целы, представляете?..
Полночь, смена закончена, серьезных случаев на Майдане пока не зафиксировано, а все беды от самоотверженности.