Ради Катюши 21-летний папа пережил предательство любимой девушки, забросил гулянки в шумном городе, скопил денег на свой дом и уехал жить в село.
- Катька у меня - настоящая шкодница! - смеется Андрей. - То в печку старую влезет - сажей измажется, то игрушки по всему дому разбросает. Глаз да глаз за ней нужен!
Андрей рассказывает о подвигах дочки с придыханием и гордостью. Ему - 21 год, дочке Катюше - полтора. Его друзья-ровесники о семьях и не помышляют. И где-то в глубине души наверняка осуждают парня - дескать, мог бы оставить дочку в детском доме. Ну помучался бы с годик угрызениями совести, да и успокоился. Кто по молодости не ошибался?
Но Андрей дал фору всем. Сначала смирился с предательством и бегством любимой девушки - Катиной мамы, затем отвоевал кроху у государства (тетеньки из социальных служб долго отказывались верить, что отцовская любовь парня - настоящая), почти год прожил с малышкой в Черниговском социальном центре матери и ребенка. А недавно снова удивил всех - экономя каждую копейку, Андрей скопил денег на свой дом. Пусть в глухом селе, но зато там у его Кати - натуральная еда и своя комната.
ВЗЯЛ И НЕ СДАЛСЯ
О смелом поступке Андрея "Комсомолка" писала в прошлом году. Он был единственным папой, который жил с дочкой в Черниговском социальном центре матери и ребенка. Катя - плод его страстной любви к девушке Маше - гражданке Туркменистана, приехавшей в Чернигов погостить к родственникам. Жить влюбленным с новорожденной девочкой было негде, поэтому Маша с Катей поселились в социальном центре. Андрей снял скромную квартиру неподалеку (у парня трудные отношения со своей мамой, поэтому на ее помощь он не рассчитывал), целыми днями работал, а по вечерам бежал к своим девочкам. Очень надеялся, что скоро начнет зарабатывать больше и сможет забрать любимую и дочку из центра в собственное жилье. Но однажды Маша сбежала. Вышла за молоком на пять минут и не вернулась. Позже выяснилось, что девушка ушла к новому поклоннику, воспитывать дочку в ее планы не входило.
Социальные службы засуетились, Катя вполне могла бы остаться сиротой. Если бы не любовь и напор Андрея. Он отказался отдавать дочку в детский дом, оставил работу, а потом сам переехал в социальный центр.
Учился кормить, мыть кроху, менять памперсы. Его задору и отцовской любви в центре могла позавидовать даже самая заботливая мамочка. Впрочем, перспективы у этой необычной семьи были не самые радужные. Право на проживание в центре у Андрея было только до этой осени. В родном селе у мамы их ждал покосившийся дом с печным отоплением... И вечный страх, что дочку отберут. У государства-то условия получше.
- А я взял и не сдался, - говорит Андрей. - Весной решил купить дом в отдаленном районе Черниговской области - в селе Радомка. Там две комнаты, кухня, сарай, огород. Воды нет, топить нужно дровами. Но зато дом с документами и за восемь тысяч гривен. Я купил его в складчину с соседкой по социальному центру Катей, у которой двое деток. Мы не стали ждать осени и перебрались в свой дом в конце апреля. Посадили огород, собрали урожай овощей, грибов, купили козу, вырастили кур. Теперь и с овощами, и с мясом. Голодать точно не будем. С мебелью помогали друзья, все остальное в доме делал своими руками.
ЛИШИЛ РОДИТЕЛЬСКИХ ПРАВ
В Радомку (два часа езды от Чернигова) Андрей уезжал с тяжелыми мыслями. Накануне он через суд лишил бывшую девушку, маму Кати, родительских прав на дочку.
- Я поначалу думал, что она исправится, - говорит он. - Ждал. Она пару раз даже виделась с дочкой, но ничем не помогала. Чаще сама о помощи просила. Несколько раз мне высылали деньги ее сердобольные бабушки из Туркменистана. Потом и они перестали.
Невзирая на угрызения совести, Андрей лишил Машу родительских прав. А когда узнал, что недавно бывшая родила второго ребенка и оставила в роддоме, вздохнул с облегчением. Ведь судьба сироты могла ждать и его дочку.
- Мне тяжело - не скрою, - говорит Андрей. - Живем как в общежитии - две семьи в одном доме, отрезаны от цивилизации. Телефонная связь в селе ужасная (поговорить со мной Андрей смог, только взобравшись на крышу летней кухни. - Прим. авт.), автобус в районный центр Семеновку ходит два раза в неделю. Оттого продукты в магазине дорогие - буханку хлеба за шесть гривен продают. Детский сад только до обеда открыт, работы нет.
Андрея и Катюшу исправно навещают социальные работники. Присматриваются - любит ли он дочку, заботится ли.
- Я не против - пусть едут и смотрят. Может, я и вправду в диковинку - молодой и любящий папа. Но однажды просто вскипел. Соцработник приехал, когда Катя игралась возле неработающей печки, испачкалась в саже, - говорит Андрей. - Они давай меня отчитывать. Ну у меня и вырвалось - голова-то у нее шампунем пахнет, и попа чистая. Возьмите и сами понюхайте, если в чем-то меня подозреваете!
Впрочем, скандалить с социальными работниками Андрей не хочет. Они ведь и дровами помогают, и документами. Но задерживаться в селе молодой папа надолго не планирует. Надеется найти работу и вернуться в Чернигов. Возможно, там он встретит девушку, которая полюбит его и Катюшу.
- А по материнскому теплу она не скучает? - спрашиваю Андрея на прощанье. – Все-таки видит, как ваша соседка о своих детках заботится...
- Не думаю, - парирует он. - Дочка недавно меня мамой стала называть. Я, конечно, поначалу пытался отучить. Просил говорить "папа". А потом свыкся. Я ведь для нее и вправду как мама.
КОММЕНТАРИЙ СОЦРАБОТНИКА
"Это искренняя любовь"
Наталья СЕСЮРА, специалист по социальной работе Семеновского районного центра социальных служб для семьи, детей и молодежи:
- Я часто навещаю эту семью и могу сказать, что Андрей действительно очень любит дочь и заботится о ней. Ему и его соседке Кате непросто. Они оба городские, к сельской жизни и труду не приучены. Картошку выкопали поздно, например. Но они очень стараются.
Андрей больше занят мужской работой, его соседка занимается детьми. Хотя о своей дочке Андрей чаще печется сам, при этом не всегда прислушивается к женским советам. Я думаю, что он не сдастся и не оставит девочку. Потому что у него искренняя отцовская любовь.