В 1968 году уроженец Уэльса, молодой актер Энтони Хопкинс (тогда он еще не был сэром, этот титул британская королева Елизавета пожалует ему в 1993 году) снялся в ленте "Лев зимой", где сыграл молодого Ричарда Львиное Сердце. Его партнерами были великие Питер О’Тул и Кэтрин Хепберн, но Хопкинс не затерялся на их фоне. Затем последовала череда успешных работ и, наконец, звездный час: актер сыграл роль доктора Ганнибала Лектера в "Молчании ягнят". После этого имя Хопкинса плотно закрепилось в центре звездного небосвода.
С Энтони Хопкинсом мы встретились накануне премьеры фильма "Тор-2. Царство тьмы".
Сын лондонского пекаря
- Когда речь заходит об актерах - уроженцах Уэльса, первым делом вспоминают легенду кино Ричарда Бертона. Он поучаствовал в вашей судьбе?
- Он? С какой стати? Пробиваться через тернии пришлось самому, и еще через какие тернии! Мой отец чувствовал в себе подавленную актерскую жилку и был суров к моим любым поползновениям отказаться от хлебобулочного наследия - у него была маленькая пекарня. Однажды отец попросил меня отвезти клиенту булочки, а я вместо этого отправился наверх к своему пианино. Он зашел, спросил: "Ты что играешь?" - "Бетховена". - "Ты знаешь, что он был глухим?" - сказал он и мрачно посмотрел на меня, как бы намекая на мое не очень светлое будущее. Он был очень, очень тяжелым человеком. Уже потом, когда я стал играть в Лондоне да еще и в одном спектакле с Лоуренсом Оливье, отец вроде смягчился. Родители приехали из Уэльса, зашли после спектакля за кулисы... Мама при виде Оливье покрылась красными пятнами, тяжело задышала - это же кумир! А отец спокойно так произнес: "Вы какого года рождения?" - "1907-го". - "И я 1907-го... Катимся с горки, да?" Представляете, сказать такое артисту! Я думал, что мать вообще потеряет сознание. Когда вышли из театра, она на него набросилась: как ты, мол, можешь? А он совершенно невозмутимо возразил, мол, что такого, он такой же человек, как я, дышит тем же кислородом, ест ту же пищу, он же должен понимать, что конец у него будет такой же, как у меня (тихо смеется).
- Туманный Альбион поставляет Голливуду самых элитных актеров. Вы, Хелен Миррен, Дэниел Дей-Льюис, Дэниел Крейг… У каждого была своя причина появиться в Америке. Как было у вас?
- Вы же сами употребили этот расхожий термин: "туманный Альбион". В шестидесятые считалось, что Лондон - бесспорная столица молодежного драйва. Так, возможно, оно и было. Но однажды, выйдя на улицу, я окунулся в такой плотный туман, повисший над мостом Ватерлоо, что у меня началась депрессия. Я решил обменять туман на солнце и пальмы. Так я оказался здесь и... обжился, как видите.
|
"Оливер Стоун протянул мне могучую режиссерскую руку"
- К счастью для кинозрителей. Вы переиграли десятки ролей, ваши персонажи были как придуманные, так и списанные с реальных личностей. Был ли страх перед ролью той или иной персоны, вписавшей свое имя в историю?
- Только один раз, когда играл президента США Ричарда Никсона. Это сложнейшая личность, настоящий трагический персонаж, в котором намешано столько светлого и темного, что не сразу и разберешься. К счастью, замечательный Оливер Стоун протянул мне могучую режиссерскую руку, и мы эту роль вытянули.
- В обоих "Торах" вы играете уже не президента, а главного бога. Каково это: примерить на себя образ героя, обладающего безграничными силами?
- Я с самого начала решил, что буду укоренять своего героя в реальность, сажать его на землю. Чтобы он вел себя как человек и разговаривал не написанными, а обыденными фразами. Чтобы был такой антишекспировский персонаж. Режиссеры - Кеннет Брана в первом фильме и Алан Тейлор во втором - согласились с моей трактовкой. В конце концов мы же снимали не "Кольцо Нибелунгов", а фэнтези. У нас Один и Тор не традиционные скандинавские боги, а существа из других измерений, столкнувшиеся с силами тьмы в битве за наш мир. Вот я и играю человека, а сверхъестественность ему пусть придают гримеры.
- Как вы вообще попали в этот фильм? Зритель привык, что Хопкинс разворачивает перед ним тончайшую структуру человеческого характера со всеми его прелестями и гадостями, а тут сотрясение Вселенной, захватывающие дух приключения...
- Сниматься меня уговорил Кеннет Брана. Позвонил, попросил, а Кену я отказать не мог - мы давние друзья, и, кроме того, я его чрезвычайно уважаю как коллегу. Потом, конечно, я втянулся, и чем дальше, тем работа становилась интереснее. Но, между нами говоря, в моем возрасте даже если тебе предлагают читать телефонную книгу, то нечего капризничать: читай, пока платят.
"Я не считаю себя великим актером"
- И зачем вам-то кокетничать? Когда вы поднялись на сцену конвента D23 Expo, устроенного студией Disney для своих фанатов, зал разразился таким шквалом аплодисментов, что стены тряслись.
- Увидели старого человека, которого хорошо бы пожалеть, вот и зааплодировали - пускай порадуется. (Хитровато улыбается.) Я же не считаю себя великим актером.
- Если заглянуть в список проектов на будущий год, становится ясно, что телефонную книгу вам читать не придется.
- Да, пока я буду занят в других проектах. Первый из них - "Утешение", где сыграю роль психиатра, пытающегося найти убийцу.
- Никак вам не уйти от "Молчания ягнят"!
- И да, и нет. Схожесть скорее внешняя. В "Утешении" мой герой ни в коем случае не психопат, хотя некоторые не вполне заурядные особенности в его личности есть. Кроме того, Даррен Аронофски, которого я считаю режиссером высокого уровня, пригласил меня сыграть роль в своем видении библейской истории о Ное, спасшем обитателей земли от Всемирного потопа. Там я буду Мафусаилом - дедушкой Ноя и вообще самым старым долгожителем. Съемки этих двух фильмов идут полным ходом. Еще две картины находятся в стадии подготовки: фильм "Хемингуэй и Фуэнтес", где я играю Хемингуэя, а также "Похищение Фредди Хайнекена", где у меня заглавная роль. Но об этих работах говорить еще рано.
Вопрос ребром
Что бы вы назвали своим главным достижением?
- Понятия не имею. Честно! Когда я получил "Оскар", то очень обрадовался, мне казалось, что я приобщился к клубу исключительных личностей. Но очень быстро понял, что это чепуха. Мы все движемся в одном направлении, к одной и той же конечной станции. Кто скажет наверняка, что на этом пути было важным, а что - нет? И, на мой взгляд, это правильно.