Рыбаки из Безыменного: "Границу по Азовскому морю проложат нашими телами"

 

Придорожная пивнушка в селе Безыменном (Донецкая область). В двух шагах - дорога на российский Ростов. С другой стороны, на расстоянии пары километров, плещется Азовское море. Теплое, мутное и безразлично спокойное. 

 

За соседним столиком рыбаки утоляют жажду пивом. Их ни с кем не спутать - ладони грубые, мозолистые, стерты лесками, а угольного цвета загар навеки въелся в кожу. 

 

- Только пуля! Слышишь меня или нет, могла Димку остановить! - срывается на нетрезвый крик один из них. - Я с ним девять лет рыбачил. Он такие маневры умел делать, так от погранцов уходил, что ух! Однажды пробрались в их сети - давай цедить. А они - раз и на нас. Димка лодку разворачивает, крутится, мчится - ха! - не догнали. А мы потом все равно туда вернулись и свое взяли. 

 

Их рыбацкие истории не похожи на те хвастливые легенды, которые рассказывают друг другу любители тихой охоты. Эти - безыменские - настоящие, надрывные...

 

- И ты думаешь, что Федоровича отпустят? Черта с два! - привстает собеседник. - Да его московские адвокаты раздавят так, что онемеет. Как рыба. И будет он сидеть. За что?

 

Вопрос "за что?" - на устах у жителей когда-то богатого рыбацкого села с 17 июля. Тогда в районе Должанской косы в Азовском море погибли рыбаки Дмитрий Дараган, Юрий Бойко, Сергей Ерохин, Евгений Дудник. Их лодку преследовал российский пограничный катер "Мангуст", после чего случилось столкновение. Выжить смог только Александр Федорович - с пробитым легким, глубокими ранами головы он уже месяц живет в российском Ейске, не зная, где окажется дальше - дома или в тюрьме за браконьерство. Он утверждает - россияне намеренно преследовали рыбаков, стреляли, а затем протаранили и перевернули. 

 

- Наверное, так решили наказать за то, что выжил, - шепчутся земляки Федоровича. Искреннего сочувствия родные погибших и семья Федоровича дождались только от односельчан. Помогали чем могли: поставили стеклянную банку на рынке для пожертвований, собрали митинг, да и добрых слов не пожалели. 

 

Родина оказалась скупой и бесчувственной - минимум сожалений (действия пограничников украинская сторона назвала "непропорциональными") и ноль компенсаций. Груз "200" родственники забирали сами - везли через границу в мусорных пакетах. Несколько сотен километров под палящим южным солнцем. 

 

- Много в банку денег собрали? - спрашиваю у сельчан. Пожимают плечами. Не считали, мол. Но с виду денег немало было. Уж точно больше, чем те 150 долларов, которые наши дипломаты на днях Александру Федоровичу от Украины принесли. 

 

 

Секретарь сельсовета Безыменного Евгений Шведко аккуратно собирает в стопочку  все газеты с заметками о трагедии, но на результат не надеется. 

 

- Толку-то от ваших публикаций, - обреченно вздыхает Евгений Евгеньевич. - Программы о возобновлении ресурсов Азовского моря как не было, так и нет. Рыбы нет, рыбхозов нет, работы нет (из полторы тысячи трудоспособного населения трудоустроены - 470), туристов - жалкая кучка.  

 

На вопрос "а что есть?" - получаю ответ на современный лад: "крыша" и "дань". Кто и сколько берет за промысел и уловы - я должна догадаться сама, потому как в Безыменном, услышав этот вопрос, сразу немеют как рыбы. 

 

- Думаете, наши рыбаки жируют? Какой там! - машет рукой Евгений Евгеньевич. - Нечего в море ловить. Одна тюлька осталась, и та в российскую сторону ушла - там, где теплее и есть где нереститься. А за одну ходку в море нужно как минимум 4,5 тысячи гривен за бензин выложить. Считать деньги наших рыбаков после всех расходов и оброков - это кощунство! 

 

- Море и раньше к себе забирало - шторм, пьянки тому причина, - вспоминает Шведко. - Но такой смертью, как наши ребята, никто не погибал.

 

- Неужели раньше с пограничниками не сталкивались?

 

- Просто вопросы полюбовно решали. В море. Вдали от посторонних глаз. А почему разговора не получилось в этот раз - гадать трудно. 

 

Евгений Евгеньевич деликатную тему обходит. Ему легче рассказать о том, что сельсовет уже передал документы на оформление помощи семьям по потере кормильца - в месяц около 800 гривен до совершеннолетия осиротевших детей. 

 

- Мы ждали, что им государство поможет - компенсации выплатит. Но нет - проглотили горькую пилюлю…

 

- Евгений Евгеньевич, ну а в море ходят рыбаки сейчас? Не страшно после случившегося?

 

- Как дальше жить, если бояться? - нервничает Евгений Евгеньевич. - Хотя если быть честными, то нужно на десять лет вылов запретить. С обеих сторон - украинской и российской. Может, хоть так море свои силы восстановит. 

 

 

Иду к морю. Вдоль берега в ногах у отдыхающих мерно качаются на волнах лодки-плоскодонки. Чуть поодаль на несколько десятков метров разложены сети,  "прибитые" от ветра пластиковыми бутылками с песком. Гаражи ржавые, а на вывеске "Безыменский рыбпункт" не хватает нескольких букв. Тишину здания, в котором давно не кипит жизнь, разрывает только лай сторожевого пса. 

 

- Не там вы искали! - отрицает описанную мной картинку директор Регионального ландшафтного парка "Меотида" Геннадий Молодан. - Вскрыли бы гаражи - увидели бы отнюдь не плоскодонки! А быстроходные катера с мощными двигателями. Говорят, что сейчас не ловят? Как бы не так! Рано утром с нашей вышки (на Кривой Косе, в районе приазовского поселка Седово. - Прим. авт.) видно, как они в море уходят…

 

- Армадами? 

 

- Сейчас меньше. А раньше так и выстраивались. Вы поймите - я никогда не отберу последнюю рыбу у человека, который на маленькой лодке для семьи ловит. Чтобы на хлеб заработать. Но таких немного. Основная масса - открыто браконьерствует. И никому до этого дела нет. 

 

У Геннадия Николаевича есть повод критиковать приазовских рыбаков. Фактически именно бесконтрольный вылов рыбы уничтожил Азовское море, превратив "кормилицу" (именно так с греческого переводится давнее название моря Меотида) в бесплодное, илистое болото. Нет рыбакам дела и до окружающей среды. Титаническим трудом специалисты "Меотиды" смогли призвать на косу пеликанов и бакланов. Но что радует глаз природолюба, гневит рыбака. Птицы поедали последнюю рыбу - в отместку рыбаки в прошлом году незаметно разбили их гнезда, погубив приплод. А потом поняли, что бить необязательно. Дабы уничтожить яйца, достаточно пройти на лодке мимо и согнать пугливую птицу. Как только пеликан вставал с гнезда, к яйцу подлетала чайка и разбивала его.  

 

- Виновных до сих пор не нашли! - удивляется Геннадий Николаевич. - Искали ли? 

 

- А шанс восстановить экосистему моря есть? 

 

 

- Какая экосистема? Забудьте это слово! Нет там ничего. Последние десять лет - полная катастрофа. Даже пелингас искусственный в Черное море ушел, - вспоминает Геннадий Молодан. - В бурные 90-е рыбу доставали из воды тралами, уничтожая на дне все живое. Тралы - не быстрые, маневренные катера, за которыми не угонишься. Но чьи они, кто дал право чистить море - осталось только догадываться… В итоге, вильнув хвостом, рыба ушла в российскую сторону. Там море тоже "цедят", но и про расплод не забывают. К примеру, несколько лет назад запустили малька красной рыбы. Вот только угодил он в сети украинских рыбаков. Выловили как тюльку! Обиделись россияне тогда сильно.

 

Официально границы между Украиной и Россией в Азовском море нет. Переговоры делимитации ведутся почти 20 лет. Признавать тот факт, что Украине принадлежит больше - Россия упорно отказывается. И судя по всему, нынешние натянутые отношения между государствами не внесут ясности, а скорее еще больше напугают рыбаков. 

 

На днях министр юстиции Украины Елена Лукаш написала письмо своему российскому коллеге Александру Коновалову, где уточнила, что инцидент в Азовском море между украинскими рыбаками и российскими пограничниками следует рассматривать как возникший вне пределов территориальных вод России. Следовательно, "факт совершения уголовного преступления на территории России отсутствует". 

 

Ответа министр пока не получила. Есть подозрение, что ответ из Москвы в Киев нынче может идти непростительно долго. А рыбаки, для которых тарань - шанс выжить и заработать, снова пойдут в море. Они сами говорят, что границу между странами могут проложить их телами. 

 

 

 

В том, что трагедия до сих пор у всех на устах - заслуга этой женщины с уставшими, заплаканными глазами. Поняв, что борьбу за своего гражданина Украина проиграла, даже не начав сражение, Марина Николаева вступила в схватку в одиночку. Сражается отчаянно, самозабвенно. Такой заботе о муже (Федорович на десяток лет старше, у него взрослые дети, которые в этой войне решили не участвовать) завидуют все безыменские рыбаки. 

 

- Приходили ко мне, хвалили, говорили, что их жены так, наверное, не смогли бы, - говорит Марина. - А я им: так помогите же мне! Давайте митинг устроим! Поднимитесь! Сколько вы будете бояться!

 

С Мариной мы встретились у нее дома накануне очередной поездки в Ейск к мужу. 

- За квартиру уже нужно платить - 150 долларов за две недели, одна поездка - 700 гривен на бензин. Хорошо, что друг везет и денег за работу не просит. Везу Саше еду готовую - он ведь никуда там не выходит. Слабый очень, боится сознание потерять. Ночами не спит - ребята ему снятся. Я одного хочу - чтобы его отпустили в Украину долечиться. Я выходить его хочу. Даже если осудят, он никуда не сбежит. Хотя судить не за что! Не было рыбы в лодке (по данным следствия, 19 штук судака и более 2500 тарани), и не рыбачили они в тот день. Вышли на прогулку, чтобы послушать, как двигатель отремонтированный работает. Саша с 2006 года не рыбачит, потому что ловить нечего. На стройках зарабатывал. 

 

- Вас поддерживают родственники погибших? 

 

- Очень. Они тоже хотят правды добиться. Как они это переживают - одному Богу известно. Недавно заходила в гости к родным Юры Бойко. На столе увидела его снимок, рядом ваза, в которую маленькая дочка принесла цветы. Она смотрит на фото, плачет и говорит: "Папа, я жду тебя". Разве не разорвется от такого сердце?

 

 

 

На этой неделе российские органы надзора должны вынести вердикт - вернуть дело украинца на  дорасследование (которое может затянуться еще на месяц) или отказать  в возбуждении уголовного дела. 

 

Тем временем украинские дипломаты на этой неделе отправили ноту протеста своим российским коллегам с требованием разрешить Александру Федоровичу вернуться на родину для лечения. Но получили отказ. При этом оказалось: в Ейске рыбак, здоровье которого без лечения с каждым днем все хуже, не может рассчитывать на медпомощь.

 

- Наш консул в Ростове дал нам $150 и сказал, что это вся сумма, которую может выделить Украина. Мы отправились в местную ЦРБ, но там отказались продавать нам медицинский полис - у Саши ведь нет российской прописки. А лечить без полиса государственные больницы не могут. Получается, нам нужно идти в частные клиники, где  баснословные цены на услуги, - возмущена жена Федоровича Марина Александровна.