Корреспондент "КП" исследовал эту тяжелую и сложную историю, чтобы выяснить, что стояло за решением суда. Мы выслушали обе стороны: маму, которая верит, что обвиняемые снова окажутся за решеткой, и тех, кто заново строит свою жизнь после тюрьмы.
ПОД ПЕРВЫМ СНЕГОМ
"Схватили, затолкали в машину, залили в рот водку, по очереди насиловали на капоте машины, держали за руки, затем убили…"
Сколько раз рисовала в своем воображении эту краткую выжимку из материалов уголовного дела Яна Цилованская - не счесть. Как сжималось при этом ее несчастное материнское сердце - невозможно представить.
Ее 13-летняя дочь Маргарита Лисовская пропала 2 декабря 2005 года по пути из школы к дому бабушки. Проходя мимо местной автостанции, девочка попрощалась с одноклассницей и…словно испарилась.
- С новостью о том, что Маргарита пропала, мама позвонила мне около 16 часов, - вспоминает Яна. - Я очень удивилась. Она была не просто домашним, а даже тепличным ребенком. Ее еще не интересовали мальчики, знакомства, развлечения, а тем более сигареты и алкоголь. Она всегда спешила с уроков домой, хорошо училась, делилась со мной секретами. Мне казалось, что у нас - гармония и взаимопонимание. Дочка могла ослушаться меня только в одном - например, пойти на кружок по бисероплетению без моего разрешения.
Однако в дом творчества Маргарита в тот день не приходила, как и в другое людное место. Ближе к вечеру к поискам девочки подключилась милиция. В тихом городке поползли жуткие слухи. А ночью в Малине выпал первый густой снег, невольно укрыв под собой следы жестокого преступления.
Впрочем, надежда на то, что дочка жива, теплилась у Яны еще пять месяцев. За это время она исходила город всеми тропами вдоль и поперек, проверяла секты и подворотни, писала в газеты и на телевидение. Однажды в своих поисках женщина с поисковой группой вплотную приблизилась к месту, где лежала дочка - посреди поля, в четырех километрах от Малина. Но увы.
Истерзанное тело девочки весной под талым снегом отыскал селянин, проезжавший по полю на телеге. Останки унюхала его собака.
- Дочка была в колготках и брюках, - вспоминает мама Маргариты, заботливо поправляя пожухлые под солнцем венки на месте страшной находки посреди поля. - Пиджак валялся чуть поодаль. Недалеко милиция нашла остатки давнего костра, в котором оказались фрагменты школьной сумки, тетрадей и куртки моей дочки. Оказалось, что ее убили в тот же вечер, как она исчезла. А здесь, на месте страшной находки, долгое время даже трава не росла, и на земле можно было рассмотреть очертания детского тела.
В память о Маргарите ее родные поставили в поле маленькую оградку, высадили рядом деревца. Но как только они взмывали вверх, их тут же кто-то выдергивал с корнями. В том, что кто-то глумится над памятью дочки, Яна не сомневается. Она уверена, что так ей мстят родственники парней, которых обвинили в изнасиловании и убийстве Маргариты.
Видео: Олег Терещенко.
ПОДАЛЬШЕ ОТ ТОЛПЫ
Антон Ковтунюк, Вячеслав Скуратовский, Андрей Скок и Евгений Задерейко - знакомы с детства. Парни выросли в одном районе, учились в одной школе, часто устраивали посиделки дружной компанией.
- Выпивали много и долго! - уточняют в милиции. - Но, правда, до убийства Маргариты у нас к ним претензий не было. Разве что мелкое хулиганство.
Если не углубляться в детали, то парни и вправду благополучные. Ковтунюк - сын воспитательницы детского сада, на время задержания служил в "Беркуте" Киевской области. Задерейко учился в столичной Академии архитектуры и строительства. Скуратовский работал охранником, жил в гражданском браке, воспитывал маленькую дочь. Скок только что окончил училище, искал подходящую работу. В 2006 году им было от 19 до 22 лет. Родители у всех хоть разного достатка, но все трудолюбивые и уважаемые люди. Но когда парней задержали по подозрению в групповом изнасиловании и убийстве Маргариты Лисовской, жители Малина почему-то не встали горой за невинных жертв системы. Скорее наоборот. Город гудел и требовал расправы. В итоге суд назначили в Житомире, подальше от бездумной толпы. А главной свидетельнице преступления, 15-летней Анне Яковенко, предоставили охрану.
|
ТЕОРИЯ ЛЖИ
Первый приговор прозвучал в 2008 году. Вячеслава Скуратовского суд признал виновным в убийстве и изнасиловании Маргариты. Остальных осудили за групповое изнасилование. Впрочем, никто из парней свою вину в суде не признал. Хотя на следствии некоторые говорили очень охотно, не жалуясь адвокатам на пытки.
- Мы не верили, что наши жалобы чем-то помогут, - говорили обвиняемые в суде. На открытые заседания их родные привозили большую группу поддержки. Требуя справедливости, те порой измывались над мамой убитой девочки.
- Глазами сверлили, жестикулировали, оскорбляли, - вспоминает Яна. - А я ведь зла им не желала. Наоборот. Просила милиционеров не обвинять кого попало, а разыскать настоящих убийц. У меня нет оснований не верить следствию. Особенно после слов свидетельницы Ани Яковенко - она на коленях стояла передо мной и просила прощения, что молчала, что не сдала их раньше. Жаловалась, что моя Маргарита снится ей, просит о помощи. Я верила этой девочке.
По словам Яковенко, 2 декабря она пила вместе с дружной компанией знакомых - Скоком, Ковтунюком, Скуратовским и Задерейко. Затем каталась с ними в машине. Проезжая мимо автостанции, парни заметили Маргариту, которая шла одна. Затолкали ее в машину и увезли за город. Там по очереди парни изнасиловали девочку на капоте машины, а когда испугались, что она их сдаст - один из них, Скуратовский, достал из багажника монтировку и ударил девочку по голове. После этого насильники отнесли тело в поле, а остатки вещей сожгли.
Однако в показаниях Аня часто путалась и терялась. Ошибалась с местом, временем, орудием убийства.
Кроме ее слов, в деле была масса экспертиз. Токсикологическая подтвердила, что в организме девочки был алкоголь. Также совпали волосы Маргариты с образцами, которые нашли в машине (авто принадлежало Задерейко). Но факт изнасилования эксперты подтвердить не смогли - это было невозможно из-за того, что тело девочки долго пролежало под снегом. Не было в деле и орудия убийства. Более того, кроме Ани не нашлось ни одного свидетеля, который видел бы, как Маргариту усаживают в машину. Хотя это происходило днем, в людном месте. У задержанных было пять адвокатов, которые тщательно выискивали зацепки и проколы в уголовном деле, грамотно подали алиби подзащитных. Они обжаловали обвинительный приговор, и по решению Верховного суда дело вернули на новое рассмотрение.
За это время испарилась искренность Ани Яковенко. Однажды девушка приехала в суд на машине с родственниками обвиняемых. Старую, грязную, потрепанную одежду она неожиданно сменила на новую. Аня сразила всех новой прической и уверенной походкой. Вскоре девушка огорошила - всю историю преступления она выдумала от начала и до конца. Из мести.
|
ПРЕСТУПЛЕНИЕ БЕЗ НАКАЗАНИЯ
Найти Аню Яковенко в Малине нынче как иголку в стогу сена. Девушка меняет место жительства, якобы ее часто видят в местных притонах. В милиции она - постоянный гость с детства.
- Семья у нее благополучная, но Аня - трудный ребенок, - вспоминает бывший начальник криминальной милиции по делам детей Малинского горотдела милиции Николай Заречный. - Из дома часто сбегала, бродяжничала, дралась. Мы и в 2006 году, когда она рассказала про убийство Маргариты, ее из очередного бегства к матери вернули.
- Допрашивали они ее тогда незаконно, без меня, - уверяет меня мама Ани - Людмила Алексеевна. - Припугнули, ударили. Вот и выдумала она эту историю с убийством. Жаль, что из-за этого пострадали невинные люди. Семь лет за решеткой отсидели.
- Что значит - выдумала? Детективов начиталась? - удивляюсь.
Откровения Людмилы Алексеевны льются как вода. Без запинки. Правда, глаза при этом женщина почти не поднимает. Словно боится забыть какую-то важную фразу и сбиться.
Соседи женщины шепчутся: старшая дочь Людмилы Аня - для матери как кость в горле. С детства пила, курила, с взрослыми мужчинами гуляла, про школу забыла. А уж в милиции о ней такое знают, что и рассказать стыдно.
- Пить Аня стала после того, как ее с убийством Маргариты связали, - вздыхает Людмила Алексеевна. - Она скрытная, но чтобы утаить такое на протяжении полугода - это вряд ли. Да и подумайте сами: у нее на глазах убили человека, а с ней не расправились? Разве такое возможно?
- Так сама ведь ребят сдала! Зачем же тогда оговорила четверых? - не унимаюсь я.
- Из мести за то, что они ее однажды изнасиловали. Я сама догадалась, что это случилось, поскольку санитаркой в роддоме работаю. Аня рассказала мне, что в числе остальных насильников были Скок и Скуратовский. Вот она их и назвала, когда подробности убийства девочки выдумывала. А остальных за компанию оговорила. В милицию с заявлением об изнасиловании я не пошла по Аниной просьбе - она призналась, что они фотографировали ее на телефон и пригрозили расклеить фотографии по городу, если кто-то о насилии разведает. Вот она и молчала.
Кажется, женщина сама запуталась в словах и чувствах. Трудно поверить, что любящая мать простила бы насильникам надругательство над дочкой. Еще труднее поверить в то, что Аня только по зову совести резко поменяла свои показания.
- Говорят, что родственники обвиняемых вас подкупили. Аню приодели, "прихорошили"…
- Неправда все. Аня изменила показания, когда случайно увидела в городе маленькую дочку Скуратовского. Пожалела малышку, которая без отца растет. А он срок за решеткой мотает. И денег мы у них не брали. К тому времени в село переехали, стали огород обрабатывать, хозяйство держать. Аню благодарили за то, что она нам помогала. Вот и купили ей дубленку.
Увы, увидеть Аню мне не удалось. Ее не смогли в тот день разыскать даже милиционеры. Она бросила работу на почте, оставила матери паспорт и исчезла, словно испугавшись расспросов об убийстве, которое семь лет не дает ей покоя.
"ЭТО НЕ ПРИГОВОР, А АБСУРД!"
Решение оправдать и отпустить на свободу суд принял в апреле этого года. Обвиняемые не верили своему счастью, мама Маргариты - своему горю.
Много лет она прятала от людей младшую дочь, боялась мести со стороны родни осужденных. А теперь они будут ходить по тем же улицам, дышать тем же воздухом?
Приговор удивил и сотрудников местной милиции. Некоторые из них в деталях помнят, как искали Маргариту. Как заглядывали под каждый люк, подворотню, опрашивали сотни людей.
- За два дня поисков мама девочки почернела от горя, - вспоминает Николай Заречный. - Ребенка искал весь личный состав. В вине задержанных мы не сомневались. На это многое указывало.
- Как так вышло, что дело в основном построено на показаниях одного человека - Анны Яковенко? Почему не хватило результатов экспертиз? И неужели не было других свидетелей похищения, если оно было?
- Не берусь обсуждать вопрос об экспертизах. Тогда убойные дела вела прокуратура. Поверьте, бывают дела, в которых нет свидетелей и отпечатков. Тем более что в данной ситуации между убийством и задержанием прошло достаточно много времени. Мы не сомневаемся, что девочку погубили именно эти люди. Зачем фабриковать дело против четверых молодых людей? Поэтому решение суда - это не приговор, а абсурд!
ОФИЦИАЛЬНО
Житомирская прокуратура подала кассационную жалобу на оправдательное решение суда. "Считая, что в оправдание лиц судом неправильно применен уголовный закон при решении дела по существу, прокуратура не согласилась с решением суда и обжаловала его в Высшем специализированном суде по рассмотрению уголовных и гражданских дел Украины. Рассмотрение жалобы назначено на 15 августа", - говорится в официальном сообщении.
ДРУГОЕ МНЕНИЕ
"Я за собой вины не чувствую. Кто не согласен - пусть скажет это в лицо"
|
После освобождения парни по-прежнему дружны между собой. Скуратовский воспитывает ребенка, Задерейко восстановился в университете и устроился на работу в Киеве. Скок и Ковтунюк пока сидят дома, периодически прогуливаясь в местный кабак, чтобы сыграть в бильярд и настольный теннис.
- К ним люди плохо относятся, сторонятся, - говорят оперативники. - И будьте уверены: в Малине они работу точно не найдут.
Поговорить со мной согласились Антон Ковтунюк и Андрей Скок. Оба - крупные, широкоплечие. Ковтунюк волнуется: руки слегка дрожат, на лбу то и дело выступают капельки пота, он лишь изредка смотрит в глаза. Скок - более напористый и словоохотливый. Как только друг запинается, он тут же подхватывает его фразу. Парни не выпускают из рук документы и при малейшей возможности называют статьи и пункты, по которым они не виноваты.
- Не мы должны были доказывать свою невиновность, - нервничает Ковтунюк. - А правоохранители должны были доказать нашу вину. Но обвинение основывалось на предположениях и домыслах. Конкретных фактов нет и быть не могло.
- Если вы считаете, что дело было сфабриковано, то почему именно против вас четверых?
- А так резонанса больше. К тому же нас выбрала Аня Яковенко. Скуратовскому отомстила за то, что он не хотел с ней общаться, а остальным за компанию. Я думаю, что меня было выгодно осудить как оборотня в погонах. В то время выявить преступника в рядах милиции было хорошим показателем для области. У всех нас есть алиби - я был на службе, Андрей - на дне рождения, Женя Задерейко - на занятиях в Киеве. Но в милиции это отмели.
- А о том, что девочка пропала, разве не слышали?
- Об этом весь город гудел, - вспоминает Скок. - Слышали, что весной тело чье-то нашли. Ну а нам что с того? Мы ведь ни при чем! Тогда вообще в городе сложная криминогенная обстановка была.
- В суде вы говорили о том, что признательные показания дали под пытками? Почему вы не пожаловались на это сразу адвокатам, а заявили уже тогда, когда не осталось следов?
- На меня давили психологически с первых минут по приезде в участок, - говорит Скок. - А потом пошли пытки - иголки под ногти засовывали. Адвокатам не жаловались, потому что боялись. У нас не было никакой поддержки.
- Мама убитой девочки по-прежнему уверена в вашей вине. Как вы думаете - почему? И если не вы это сделали, то кто?
- Она полгода не знала, что стало с ее дочкой. Наверное, ее утомили расспросы людей о том, не нашли ли убийц, - говорит Ковтунюк. - Возможно, она так устала от этого, что была готова на все согласиться. К тому же ходили слухи, что в смерти девочки есть какая-то семейная тайна. Уж очень рьяно они поверили в нашу виновность.
- Как вы считаете, почему Аня Яковенко изменила показания? Говорят, ваши родные ее подкупили. А для выгодного приговора продали все что имели.
- Аня решила, что суд - игра, - говорит Ковтунюк. - Что мы посидим пару месяцев и выйдем. А потом спохватилась. Она в суде сказала, что первые показания заучивала наизусть по требованию стороны обвинения. А может, с ней мама по душам поговорила.
- Как к вам в городе относятся сейчас?
- В лицо все молчат, - говорит Скок. - Но я никого не боюсь, вины за собой не чувствую. Если кто-то не согласен, то пусть подойдет, и мы поближе пообщаемся.