Американский журнал (наши так писать не умеют) выдал про Балабанова: "Мало кто так умеет создать атмосферу радостного упадка". АБ не снимал фильмов, способствующих "росту человека в верхние сферы", он снимал кино предупредительного свойства, пугающее неотвратимостью разложения: АБ в силу собственной биографии слишком много знал о нас, чтобы заблуждаться на наш счет. Это про него написал Пушкин: "На модном слове ИДЕАЛ Тихонько Ленский засыпал".
Он считал жизнь источником хаоса, в последнем фильме, " Я тоже хочу", снял себя - чтобы произнести, что тоже хочет счастья, и сразу стало понятно, про что Балабанов. Он-про желание быть счастливым и про знание, что счастье невозможно, потом что жизнь и есть "радостный упадок", она проверяет вас декадансом, бьет, а не гладит, и чтобы не утратить себя, надо быть сильным. А что делать слабым, то есть всем нам? Пересмотрите его: внушать себе, что мы сильные. Иначе хаос нас сожрет. Прощайте, Алексей.
А В ЭТО ВРЕМЯ
Друг Балабанова Владимир Седов: "Видно было, что Леша выработался и не хотел жить"
Человек, который помогал известному кинорежиссеру снимать "Жмурки", поделился с "Комсомолкой" своими воспоминаниями. Он сказал, что близкие давно были готовы к такому печальному финалу.
Наш собеседник Владимир Седов является в российском кинематографе не последним человеком. Он был сопродюссером фильма "Утомленные солнцем" и директором съемок "Сибирского цирюльника". В свое время стал лауреатом американской премии "Оскар". Является членом президиума Российского фонда культуры. Именно поэтому с Алексеем Балабановым ему приходилось общаться довольно часто.
Во время съемок фильма "Жмурки" Седов помогал режиссеру черной комедии "освоиться" в Нижнем: договаривался с гаишниками о перекрытии улиц, арендовал помещения под съемки, а также предоставлял Балабанову для работы свой собственный клуб (это тот самый кабинет "главаря мафии" Никиты Михалкова).
- Сколько его знаю, он никогда не стремился к славе, призам, - вспоминает Владимир Седов. - Даже когда "Золотого орла" получил, воспринял это событие как-то прохладно. Он был художник! Гений! Ему важнее всего было продвинуть свою идею. Поэтому и на площадке у него всем было комфортно работать.
После того, как "Жмурки" вышли в свет, Владимир Иванович продолжил тесно общаться с режиссером картины. Но вот последнее время Балабанов стал избегать встреч. И не только с Седовым.
- Я его как-то хотел пригласить на фестиваль один, а он мне говорит "Не хочу, Володь...", - признался нам Владимир Седов. - Он не хотел ни с кем встречаться вообще. Замкнулся в себе окончательно. Он, конечно, всегда был со своими тараканами в голове, но тут совсем все плохо стало. Видно было, что он полностью выработался и не хочет жить. Вокруг него была очень странная атмосфера. Все близкие ждали такого печального финала. О том, что с Алексеем происходило, говорят даже его последние фильмы. "Кочегар", например.
Этот фильм является самым личным и лиричным фильмом Балабанова. В образе главного героя криминальной драмы отчётливо проглядывается сам режиссёр. Об этом говорит его повседневная одежда — тельняшка и широкополая панама-афганка, в которых Балабанов неизменно появляется на публике. Так же как и Балабанов, Кочегар был участником Афганской войны. Нет смысла пересказывать сюжет картины, тут смотреть нужно, но примечательно то, что в конце фильма главный герой вскрывает себе вены.
- Я уверен, что в ближайшее время на одном из московских кинофестивалей Алексей Балабанов посмертно получит премию в номинации "Верю", потому что всем его картинам веришь, - подытожил Владимир Седов. - И ему все всегда верили. А главное, что он верил в то, чем занимался и чем жил.