Когда «Комсомолка» начала выяснять подробности пребывания японских военнопленных на территории Харьковской области, то наткнулась на глухую стену молчания. СБУ, МВД и Департамент исполнения наказания клянутся, что никакой информации у них нет. А вот пережившие оккупацию люди хорошо помнят, как японцы прокладывали через Харьков трассу Москва - Ростов.
Под грифом «Секретно»
Впервые о присутствии японских солдат в Харькове после войны подполковник милиции в отставке Семен Заворотнов узнал случайно, кандидат исторических наук. Он собирал материалы к своей книге о расстреле польских военнопленных в Харькове, и один из очевидцев упомянул, что вместе с немцами видел в концлагерях и представителей Страны восходящего солнца.
- Когда я рассказал об этом историкам из ХНУ им. Каразина, меня засмеяли: «Какие японцы? После капитуляции Японии дальше Колымы их не этапировали!» - вспоминает Семен Михайлович.
В Киеве ученому все-таки удалось получить несколько страниц документов, с которых совсем недавно сняли гриф «Секретно». Это были списки мест захоронений японских солдат в пяти областях Украины: Донецкой, Луганской, Днепропетровской, Запорожской и Харьковской.
- Именно там после войны не хватало рабочих рук, - поясняет Семен Заворотнов. - Поэтому в Донбассе их кинули на восстановление металлургической промышленности и машиностроения, а у нас - на прокладку трассы Москва - Ростов. Знаю точно, что они строили участок от Харькова через Чугуев, Изюм, Купянск и дальше в соседнюю область через Дебальцево, Славянск, Артемовск.
Пленники умирали от морозов
В документах, выданных Заворотнову Госархивом, содержатся такие данные: имена и фамилии пленников, воинское звание, национальность, год рождения, дата смерти и зашифрованный номер кладбища, где их погребли. Почему-то в скорбных списках попадаются в основном солдаты. Изредка - сержанты или ефрейторы.
- По моим подсчетам, на территории Украины зарыты останки примерно 800 японцев. Только в Дружковском лагере (Донецкая область) за год умерло больше 100 человек. Кормили их хорошо, по нормам тыловых частей Красной армии, но, видимо, они не выдерживали наших морозов, - предполагает историк. - Вот только точные координаты захоронений мне пока расшифровать не удалось.
В 50-х годах японцев по приказу советского правительства вернули на родину.
Матом ругались не хуже русских
Спустя более полувека найти очевидцев тех событий непросто. В Чугуеве живет женщина, которая после войны работала в местном райисполкоме заведующей общим отделом. Сегодня ей 84 года, но она отлично помнит, как на окраине города впервые появились похожие на татар пленные.
- Я жила тогда на окраине, и дорога на Ростов проходила как раз мимо нас. Сначала ее перепахали, потом навезли земли, а следом появились пленные - немцы и японцы, - вспоминает Евгения Воропаева. - Их разместили в бывшем Покровском соборе: немцев по одну сторону, японцев - по другую.
Пленные между собой не дружили. Немцы называли японцев узкоглазыми, а те их в ответ лентяями. Зато матом по-русски ругались и те и другие. Научились, видно, пока шли через весь Союз.
Местные власти охотно использовали бесплатную рабочую силу. Евгения Андреевна вспоминает, как отбирала из лагеря японцев на прокладку телефонного кабеля к зданию райисполкома.
- Я приносила коменданту лагеря бумажку с указанием, сколько человек нужно. Он выделял людей, а я их забирала и сопровождала к месту работы. Жестами показывала: берите лопаты и начинайте копать. Сбежать никто не из них даже пытался - их хорошо охраняли.
Просить харчи запрещалось
Местным жителям подходить к пленным не позволялось. А тем категорически возбранялось просить продукты.
- Японцев ведь кормили лучше, чем питались мы. Даже рис выдавали. А у нас все по карточкам: иждивенцам - 300 граммов хлеба, служащим - 500. Люди голодали, - вздыхает пенсионерка.
- Люди относились к пленным японцам спокойно. Это ведь народ подневольный, солдаты, которым приказали воевать. Такое же отношение было и к немцам.
Военнопленные пробыли в Чугуеве с 1946 по 1947 год. Потом их перевезли в Изюм (Харьковская область). Где хоронили тех, кто не пережил зиму, Евгения Андреевна не знает.
- Однажды я проходила мимо японцев, которые укладывали асфальт, - делится она. - Несколько человек мешали в огромной бочке кипящую смолу. Видимо, у одного закружилась голова, и он упал прямо в нее, только дым пошел. Это я видела своими глазами.
Информацию засекретили от мародеров?
На документах, которые Семен Заворотнов получил в киевском архиве, стоят две подписи: начальника управления лагеря № 149 МВД СССР подполковника Сычева и начальника учетного отделения УЛВО - 149 МВД СССР старшего лейтенанта Тараховского. Как считает Семен Михайлович, японцев охраняло управление по делам военнопленных и интернированных при МВД, только под руководством МГБ.
В УМВДУ в Харьковской области, куда корреспондент «Комсомолки» обратилась за информацией, ни о чем подобном не слышали.
- После войны НКВД разделили на две структуры - МГБ (позднее КГБ) и МВД. А после развала Союза все архивы перешли в СБУ, - пояснили в пресс-службе правоохранителей.
Ответ управления СБУ в Харьковской области был столь же лаконичным: «Ваше заявление тщательно рассмотрено. Сообщаем, что у нас отсутствуют данные по поводу запрашиваемых вами сведений».
Может, следы пребывания японцев в Харьковской области по какой-то причине уничтожены или тщательно скрываются?
- Вероятно, когда мародеры начали массово разрывать захоронения военнопленных, МВД приняло решение закрыть эту информацию от общественности, - предполагает директор специализированного частного предприятия «Военные мемориалы «Схiд» Виктор Старченко. Он по договоренности с противоположной стороной уже много лет занимается поиском могил немецких, итальянских и польских военнопленных на территории бывшего Союза. С Японией у него такого договора нет, но от краеведов Старченко не раз слышал о присутствии в местных концлагерях солдат Квантунской армии.
- Я тоже не знаю, почему не рассекречивают эту информацию, - недоумевает Семен Заворотнов. - Один мой знакомый военный, в те годы имевший отношение к концлагерям, упомянул, что вроде бы среди японцев были даже члены императорской фамилии. Но говорить подробнее отказался - мол, подписал бумагу о неразглашении тайны.
КСТАТИ
В прошлом году японская газета, выходящая пятимиллионным тиражом, опубликовала раздобытые Заворотновым списки погибших соотечественников и разместила на первой полосе интервью с историком-подполковником. А чуть ранее японское правительство объявило о желании установить на территории Украины памятники своим погибшим военнослужащим. Вот только где именно они будут установлены, пока не известно.