Киевские врачи взбунтовались: "Вместо носилок усаживаем пациента на стул и как-то его несем"

"Комсомолка" публикует некоторые мнения.

ОБ ОСНАЩЕНИИ И БЕСПРАВИИ

Николай КУРЬЯНОВ, врач Киевской станции скорой медицинской помощи:

- Прочитал приказ Минздрава, к слову, принятый еще в 2008 г., о том, чем должна быть обеспечена бригада скорой. Увы, примерно треть этого списка нам все еще недоступна.

Например, носилки-кресло. Они нужны, чтобы нести пациента в вертикальном положении. Мы же берем стул, усаживаем на него человека и как-то его несем. Это неудобно и нецивилизованно! Мы мучаемся сами и мучаем пациента. Каталки, которые у нас есть, просто ужасны - у них отваливаются колеса, а механизм сработался настолько, что их использование чревато травмами для пациентов.

Также роскошь для нас - аппарат для искусственной вентиляции легких, портативный дефибриллятор, который одновременно может следить за сердечным ритмом и делать ЭКГ, трубка для интубации, стерильные перчатки, штатив для емкостей с растворами для капельниц (банки крепим к потолку машины бинтами - та еще картина), средства для оказания помощи детям. Я уже не говорю о лекарствах и таких простых вещах, как одноразовые простынки, которыми можно накрыть каталку, и пакеты для рвотных масс. И это только маленькая часть того, чего у меня нет.

Представьте себе, что рабочий пришел на завод, а у него нет станка и инструментов, но начальник требует выполнять план. Примерно в такой ситуации находимся мы, врачи. От нас требуют высокого уровня медицинских услуг, но не дают ничего, что помогло бы нам это делать.

Уже минуло 4 года, как принят этот приказ, а мы все еще не имеем всего необходимого для спасения людей.

Как могу судить по своему опыту, врач скорой - самый бесправный и незащищенный. Нам постоянно приходится выезжать к пьяным и тем, кто находится под действием наркотиков. Эти люди ведут себя неадекватно. Некоторые мои коллеги получали ножевые ранения, кого-то избивали так, что приходилось лечиться в больнице. Да и у меня самого было немало случаев, когда пьяные пациенты пытались подраться. Защиты на такой случай у нас нет никакой. Кроме разве что мобильника, по которому мы за свой счет звоним в милицию. А потом еще и начальство отчитывает за то, что на вызове задержались.

Еще беда - наши больницы. Врачи приемных отделений всеми правдами и неправдами стараются избавиться от пациентов, которых мы к ним привозим. У меня был неприятный случай с роженицей. Забрали женщину, винничанку, возле американского консульства. Поскольку она не киевлянка, связались с отделом госпитализации (эта служба решает, каких пациентов и куда везти), и нас отправили в первый роддом. Но там врач категорически отказался принимать женщину, дескать, она не из столицы, везите куда хотите. Уговоры на врача не действовали. Чуть до драки не дошло. И женщину до слез довели, а ее уже никуда нельзя везти - роды в самом разгаре. К счастью, после долгих споров пациентку приняли. Но разве это дело, что бригада скорой тратит столько времени на уговоры в больницах? Вы можете себе такое представить в госпитале любой другой страны мира?

О ПРОБКАХ И ТЕХОБСЛУЖИВАНИИ

Николай ОБМЕЛЬКО, водитель с 40-летним стажем:

- От нас требуют приезжать на вызов за 10 минут. Мы же все время стоим в пробках (в том числе тех, что создают правительственные кортежи). Даже когда включаем сирену, нас никто не пропускает. Бывает и ГАИ рядом, но им нет дела до того, что скорая не может проехать. Поэтому прибываем иногда с большим опозданием. После такого остаются неприятные ощущения - перед пациентом неудобно…

Техника вся устаревшая, просроченная, часто ломается. Чинить приходится за свой счет. Чтобы машина работала, мы сами покупаем запчасти, сами ремонтируем, а в наших мастерских - бардак… Раньше хоть собрания проводились, обсуждали, что-то начальники думали, искали. А теперь никому нет дела до того, в каких условиях люди работают. Я уже как-то доработаю до пенсии, а вот как молодым дальше с этим быть?

О МАШИНАХ И ДОРОГАХ

Анатолий БЕЗПАЛЫЙ, врач 11-й столичной подстанции:

- У нас с медикаментами неплохо, кардиографы старенькие пока работают, поборов нет, а вот автомобильный парк "убитый". Работать на таких машинах просто невозможно. Особенно отравляют жизнь "Фотоны" и "Фениксы" китайского производства. Ездить на таких машинах и для здорового человека - настоящее испытание. А что говорить о лежачих пациентах? Как можно перевозить роженицу или пациента с острой хирургической патологией по нашим дорогам, если машина абсолютно без амортизации? Кто-то на китайские грузовики прицепил будку и назвал скорой помощью.

В нашем автопарке есть и хорошие автомобили - "Форды", например. Но вот сломался один и стоит с декабря прошлого года на приколе. Денег на его дорогущий ремонт нет. Вообще половина из 12 машин нашей подстанции стоят на ремонте.

О МАШИНАХ И ОБОРУДОВАНИИ

Владимир ЯСЬКОВ, доктор с 10 столичной подстанции:

- Конечно, меня не устраивает ни моя зарплата, ни оснащение машин "Скорой помощи". Но наша зарплата соответствует уровню любого медика – я ж не стану требовать, чтобы она была больше, чем у участкового врача. И мое непосредственное руководство не в силах это изменить – не от него зависит решение вопроса, а от кого-то более высокостоящего. Такова уж наша действительность сегодня. Укомплектованность медикаментами тоже могла бы быть более прогрессивной, но в принципе, в какой-то степени лекарства есть, и для оказания минимальной помощи их хватает. А вот транспорт на "Скорой" в ужасном состоянии. Если еще грузовые иномарки (форды) раньше как-то пытались подстроить под медицинские нужды, то китайский "Фотон" - невозможно превратить в карету "Скорой помощи". Это не машина – а настоящий кошмар: грузовик, который абсолютно не имеет амортизации и не приспособлен для перевозки людей.

Людмила ЦЫГАНКОВА, доктор с 10 столичной подстанции:

Мы бываем на курсах повышения квалификации и видим новую медтехнику, машины скорой помощи. Аппаратура у нас в машинах есть, и она исправно работает, но ее выпустили в 70-80 годах прошлого века. Она тяжелая, для открывания крышки прибора приходится прикладывать физические усилия. Хотелось бы, чтобы приборы были более легкие, компактные. Форму нам пошили неудобную, не гигиеничную. Она из синтетических материалов, и в ней, когда холод – холодно, а жару – задыхаешься; карманов мало и т.д. Да, в принципе все мелочи можно как-то пережить, а вот от качества медицинского транспорта зависит мобильность медиков и скорость оказания медпомощи. На наших грузовиках во время движения оказывать помощь невозможно, мы только держим пациента, чтобы он не свалился с носилок и сами держимся. Кроме того, пациенты сильно страдают от боли из-за тряски. Нам много лет обещали поменять машины, но не поменяли. И это выбивает из колеи.

Я на "Скорой" с 1984 года, тогда были еще рафы, но так тяжело работать, как сейчас никогда не было. Наши машины совершенно не предусмотрены для "Скорой помощи". У нас не та "Скорая помощь", которая работает по евростандартам. Мы ж бываем на курсах повышения квалификации, у "них" есть в машинах и вакуумные носилки, и рычаги подъема – все автоматизировано. Наши врачи могут об этом только мечтать и вытягивать пациентов на носилках, от этого мы очень сильно устаем. Мы шли на "Скорую помощь" и понимали, что это экстремальная служба. Но наши сверхусилия должны уходить на лечение, а не таскание носилок с пациентами.

Связь у нас с центром с помощью рации. Вот недавно их обновили, но не везде она "ловит" сигнал и приходится звонить со своих мобильных телефонов.

О дорогах: машины неманевренные, дороги загруженные, никто нас не пропускает. И можно довести пациента до больницы за 10 мнут, а проталкиваемся за 40-50 минут. Если машина еле ползет в горку, что мы можем сделать?!

Есть надежда, что на государственном уровне кто-то сделает соответствующие выводы и исправит положение, поможет. Стаж у меня есть, могу уйти на пенсию, но люблю свою работу и хочу чтобы стало лучше и нам, и пациентам.

КОМПЕТЕНТНО

Лариса КАНАРОВСКАЯ, председатель совета Киевского городского профсоюза работников здравоохранения:

"Этот геноцид пора прекратить!"

- Киевской скорой в этом году 110 лет, но в таком ужасном состоянии она еще никогда не была. Сегодня нет нормальных машин, а у врачей элементарных средств защиты. Медики работают в крайне тяжелых условиях. В год со скорой случается более сотни ДТП. У нас на многомиллионный город всего одна больница скорой помощи и та на Левом берегу. Как ушел Омельченко, инфраструктура здравоохранения не улучшалась, мы ничего не строили.

Геноцид врачей в столице начался при Черновецком. Вместо того чтобы обеспечить медучреждениям нормальное финансирование, нас обзывали взяточниками, гнали на детектор лжи... Тогда начался большой отток врачей и продолжается сейчас. У нас множество бюро по набору медиков для работы за рубежом. И зарплаты несоизмеримые - в Словакии 2,5 тысячи евро, в Германии - 3,5 тысячи, в Израиле - 3 тысячи, в России в Москве - больше тысячи, а в Питере - более 700 евро.

Так что для нас, если хотим сохранить медицину, выход только один - прекратить геноцид медиков, пойти на резкое увеличение зарплат и выдачу служебного жилья.

В ТЕМУ

"Нас плохо лечат, потому что мы не защищаемся"

- К сожалению, сегодня многие украинцы просто не знают своих прав и не умеют ими пользоваться, - считает руководитель юридического бюро Южного украинского центра по правам граждан в здравоохранении, доктор медицинских наук Александр АНГЕЛОВ. - Сегодня по существующим правовым нормам можно добиться компенсации за причиненный ущерб здоровью. Только люди не спешат подавать иски.

ВЗГЛЯД С 6-го ЭТАЖА

Врачи и пациенты, объединяйтесь!

Поступок Николая Курьянова взбудоражил не только медицинское сообщество. Читатели нашего сайта живо обсуждали событие, делились своим опытом лечения, говорили о том, почему все так плохо. В общем, все одобрили инициативу Николая. Но ведь один в поле не воин.

Может, лучше писать не только отклики на сайте, но и жалобы прокурорам и чиновникам, как это сделал доктор киевской скорой? Мы имеем право требовать от депутатов, правительства и чиновников, чтобы они качественно выполняли свои трудовые обязательства. Как и наши работодатели требуют этого от нас.