Об истории ГКЧП писано уже немало. Но по поводу истинных предпосылок до сих пор разночтения. Говорят, например, что Горбачев сам его спровоцировал. Есть версия, что это был заговор верхушки КГБ. А вот украинские политики тех времен уверены: путч спровоцировало решение Кравчука не подписывать Союзный договор. Накануне 20-летия референдума о подтверждении Акта независимости Украины "Комсомолка" пообщалась с участниками того давнего "киевского сговора", чтобы узнать из первых уст, как дело было.
Центр боялся ставить Киеву "на вид"
Формально Советский Союз просуществовал до 8 декабря 1991-го. Но платить отчисления в советский бюджет Украина перестала еще в июне, чем поставила Центр в неудобное положение. Москва боялась усилить давление на Киев, понимая, что ниточки, связывающие мятежную республику с Союзом, рвутся одна за другой.
- Давления из Москвы я не ощущал. Там долго говорили о ситуации в Киеве, меня даже немного ограничивали в информации. Ведь моя личная позиция как члена ЦК Политбюро ни для кого не была секретом, - рассказал "КП" тогдашний председатель парламента УССР Леонид Кравчук. - На заседаниях пленумов ЦК мне иногда намекали: мол, слишком независимо, слишком… Но открыто "на вид" никто не ставил.
Долго такая неопределенность тянуться не могла. Верховный Совет УССР 12-го созыва (позже его назовут первым созывом Верховной Рады) заседал без передышки, "ковал" акты, от которых у московских коллег-депутатов на голове шевелились волосы.
- За год - с июля 1990-го, когда приняли Декларацию о независимости, до июня 1991-го - мы приняли очень много изменений в Конституцию УССР. Каждое новое голосование по чуть-чуть отрывало Украину от Союза, - вспоминает Олесь Шевченко, член оппозиционной "Народной Рады", 128 депутатов которой в парламенте противостояли коммунистической "группе 239" во главе с Александром Морозом.
Наконец в июне 1991-го Михаил Горбачев заговорил о подписании нового Союзного договора. Даже дату анонсировал - 20 августа. Украинские коммунисты воспрянули духом: наконец-то процесс разрыва приостановится, и государство перейдет в новые качества, о которых говорил "Меченый" (как за глаза называли Горбачева).
"У стен есть уши. Пойдем в другое место"
А украинское руководство забеспокоилось. О панике, возникшей на Печерских холмах, Леонид Кравчук открыто не говорит - по его словам, в Киеве лишь стремились всеми силами избежать новых "союзных" обязательств. Пришло время действовать.
- В конце июня мне позвонил товарищ по парламенту Степан Вовковецкий и сказал: "Зайди в семь вечера к Кравчуку", - рассказывает Юрий Гнаткевич, руководивший тогда фракцией беспартийных в Верховном Совете. - Я еще подумал, зачем я понадобился, не высокого ведь полета птица… Пошел. В кабинете, кроме Вовковецкого, сидели Михаил Голубец, Иван Драч, Дмитрий Павлычко, Иван Плющ - все националисты, оппозиционеры. Кравчук нам подмигнул: "Здесь у стен есть уши, пойдем в другой кабинет". Там сказал, что встал вопрос о его поездке в Москву - подписывать новый договор. "Ошибаетесь, если думаете, что я вас позвал советоваться, делать это или нет. Давайте решим, как его не подписывать".
Дело в том, что вопрос такой важности определенно требовал визирования парламентом республики. И Кравчук опасался, что свою роль в Верховном Совете сыграет "группа 239" - коммунисты явно проголосовали бы "за" вхождение страны в новое союзное объединение.
- Проект договора был уже готов, я его видел. И мы уже стояли на позициях независимого государства, подписывать его не могли, - подтвердил "КП" Кравчук. - Поэтому, не зная, как пройдет голосование в Раде, мы нашли другой способ, чтобы не парафировать документ.
Дурить Москву поручили "нахальному" Плющу
По словам Гнаткевича, советовались целых два часа. И решение "отцов украинской демократии" было изящным и гениальным.
- Договорились о технологии проведения заседания Верховного Совета. В час "Ч" вести его поручили Ивану Плющу - вы же знаете, какой он нахал! И он должен был настоять на том, чтобы время на выступление - 10 минут - было у КАЖДОГО депутата. Ведь тема-то крайне важная. Тем самым заседание затянулось бы донельзя, и парламент так и не смог бы утвердить вопрос нового договора.
Но претворять задумку в действие суждено было не Плющу, а самому Кравчуку. В июле Плющ вместе с Гнаткевичем поехали в Канаду на празднования 100-летия украинской эмиграции, а "рулить" парламентом остался будущий президент Украины. Вплоть до середины месяца Верховный Совет УССР затягивал рассмотрение вопроса, потом его вынесли на обсуждение.
- Плющ очень переживал, каждый день спрашивал: Юра, как там? - продолжает Гнаткевич. - Я бегал, покупал всю возможную прессу, просматривал. Наконец нашел малюсенькую заметку: "Украина отложила вопрос договора до осени". "Молодец", - сказал Плющ. - "Кто, я?" - переспрашиваю. - "Нет. Кравчук молодец!" - ответил Плющ.
Кравчук по традиции перестраховался - нашел способ пройти "между капельками". Поручил исследовать договор Академии наук Украины и комиссиям Верховного Совета. И когда поступили выводы, они странным образом оказались неутешительными для Горбачева. В расстроенных чувствах Михаил Сергеевич решился подписывать Союзный договор силами Москвы, Минска и Алма-Аты. Киев по его наметкам должен был подключиться в октябре.
- А я на всякий случай решил, что на встречу глав государств в Георгиевский зал Кремля вместо меня отправятся Плющ и Маслюк (депутат Верховного Совета. - Авт.), - рассказал Кравчук. - Конечно, отправятся без права подписи…
"Я еще нежился в кровати, а власть уже поменялась"
Кравчук намекал на "прослушку" в своем кабинете не зря. За день до подписания нового договора по всесоюзному телевидению вдруг начали крутить "Лебединое озеро", которое потом сменилось изображением длинного стола на фоне серых штор с узнаваемыми лицами Павлова, Янаева и Крючкова во главе.
- Они поняли, что Киев ничего не подпишет и в октябре. Нового Союза не может быть без Украины - вот отпускать республику никто и не собирался без боя, - считает Гнаткевич.
Но Кравчука недооценили. Нерешительный с виду председатель Верховного Совета узнал о перевороте в 6 часов утра и сразу продумал модель поведения.
- Со мной говорил первый секретарь ЦК Станислав Гуренко. Я еще нежился в кровати, к телефону меня сын Александр подозвал… И говорит: знаешь, в Москве новая власть! - вспоминает Кравчук. - Гуренко сказал, что к нам приехал представитель ГКЧП Варенников, хочет встретиться. И предложил беседовать у себя в кабинете. Я сразу понял, что буду там как бы на приставном стульчике сидеть, в качестве просящего. И твердо ответил: моя должность - главная в стране, в моем кабинете и встречаемся. Кстати, Гуренко, и сам можешь прийти…
|
Эмиссар, присланный путчистами (замминистра обороны Валентин Варенников Герой СССР, воевал в Великую Отечественную, прошел Афган), был решительным и твердым. Кравчук очень рисковал, поэтому пошел на "военную хитрость": сделал лояльную мину, выступил с очень размытым заявлением, почти сутки выдумывал поводы, чтобы не встречаться с оппозиционерами. А через пару дней после ГКЧП заговорил резко - осудил заговор.
Фото Укринформ.