Даже и в словарях встречаешь два этих слова о двух-трех погожих неделях в сентябре - октябре, которые дарит природа средним широтам земли. (В Северной Америке - "индейское лето".)
Все в это время уже готово к движению в зимнюю даль. Но все как будто присело перед дорогой - собраться с мыслями, тихо взгрустнуть, доделать то, что было упущено в слякотный день. В садах жгут листья, на огородах скрипят капустой, у дома - стук молотка, на дорогах - торопливая гонка машин, груженных картошкой и свеклой. Пахнет нелетним дымком, дразнящей водной травою, дубовым листом, грибами…
"Бабье лето живет на опушке", - сказал однажды лесник, предоставив мне докопаться до смысла его наблюдений. А состоят они в том, как я теперь понимаю, что в пору погожего листопада нет места для глаз привлекательнее, чем граница леса и поля. Ты видишь даль, залитую солнцем, с зелеными полосами озимых посевов, с кораблями стогов, крышами деревеньки, и тут же у тебя над плечом золоченые стены царства деревьев. Прямых линий природа не любит. Граница леса и поля причудлива, как морской берег. Тут есть заливы и бухты, есть острова из берез, из огненно-красных осин, диких груш и боярышника. Кое-где в поле выступают дубы-одиночки, а в понижениях - ветлы и ольхи. Тут, на границе света и тени, деревья, как на витрине, - одно к одному. Весной и летом опушка красками небогата - лишь зелень разных оттенков. Теперь же - буйство теплых тонов, узоры сосен и елок шиты по солнечной, светлой канве, а недра леса при золоченых воротах опушки особо таинственны и манящи.
Все живое в эти погожие дни потянулось из чащи к опушкам. Пищат синицы у трухлявого пня. Божьи коровки снуют по желтым коврам. Облетая опушку, прокричал ворон. Скворец на дуплистой ветле поет так же самозабвенно, как в мартовский день. Сойка, не заметив людей, нырнула с верхушки ели, пытаясь в теплом стоячем воздухе изловить стрекозу. Почти до земли кувыркалась, но неуспешно: большая стрекоза-коромысло, слюдой сверкая на солнце, продолжала неторопливый праздный полет.
Ветер еле заметный. Его выдает мерцающий трепет осиновых листьев да полет пауков на ослепительно белых нитях. Плавно кружится в синеве коршун. Солнце просвечивает его маховые перья, и, кажется, птица принарядилась к погожему дню.
Встречный грибник говорит:
- Бабье лето…
- Да, лето…
Больше говорить и не нужно. Главной радостью мы поделились…
ДЕНЬ короток уже по-осеннему. И все на пути к полю еще успеваешь увидеть. Видишь кротовые свежие кучи возле болотца. Шумливая стайка щеглов опустилась на бурьяны. И вдруг видишь птицу кедровку! Размером с дрозда, длинноносая, в крапинках птица непугливо прыгает рядом с тропою. Я потратил катушку пленки, снимая залетную сибирячку. Подпуская человека на пять шагов, птица не проявляла ни малейшего беспокойства, деловито хватала в траве не знаю уж что - семена ли, козявок? Кедровка в наших местах - не частая гостья. За всю жизнь я видел ее раз пять. И всегда это было вот так же в погожую осень.
В электричке мы говорили об этой сибирской птице, о свинушках и сыроежках, о бабьем лете.
- А что это - бабье лето? - спросил вдруг мальчик, сидевший с охапкой кленовых листьев на коленях у бабки. - Это твое, "бабушкино лето", да?
Явно довольная толкованьем хорошей погоды, бабка вздохнула, обращаясь к соседке:
- Лето было и нету. Все как во сне: весна - осень, весна - осень… Как электричка, жизнь проскочила…
В тамбуре под заклинанье магнитофона "Ах, лето…" обнималась парочка в джинсах. Два грибника у двери, запуская руки в корзины, выясняли первенство по числу рыжиков. Мальчишка на коленях у бабки лукаво протянул контролеру кленовый лист. Контролер с нарочито серьезным видом разглядел лист на свет и деловито лязгнул щипцами. Все засмеялись, стали советовать сохранить проверенный "билет" на память. И опять пошел разговор о грибах, об улетающих птицах, о хорошей погоде и о том, что теперь уже со дня на день следует ждать и дождей.
Бабье лето… На языке синоптиков - это "устойчивый антициклон, регулярный в Северном полушарии в сентябре - октябре".
|
ПОСЛЕДНИЕ дни предзимья. Намокший лес мрачен. Лишь кое-где увидишь не сбитый ветром желтый листок, да красная дробь калиновых и рябиновых ягод радует глаз.
Урожай рябины отменный. Тонкие ветки деревьев согнулись под тяжестью ягод. И если для человека это главным образом украшение леса, то для многих его обитателей рябина - обильный и лакомый корм.
Рябину клюют многие птицы: боровая крупная дичь - тетерева, рябчики, глухари, разные певчие птицы и в первую очередь дрозды, свиристели, скворцы, снегири. Едят рябину, прежде чем лечь в берлогу, медведи. Лоси, задрав головы, ловят губами сочные гроздья.
На пользу ль рябине ее красота и нежная мякоть ягод? На пользу! Семечко, скрытое в ягоде, защищено оболочкой и, пройдя пищеварительный аппарат многих птиц, не повреждается. Там, где дрозды отдыхали после обеда, а у них есть излюбленные на многие годы места, вы найдете целый питомник тонких рябинок - проросли семена, упавшие с птичьим пометом.
Только снегирь не является другом рябины. Там, где кормятся снегири, вы найдете брызги брошенной мякоти, а калорийное семя пошло на питание.
Дрозды в урожайные годы рябины иногда остаются в наших краях на зиму - при обилии корма холод не страшен. И есть прилетные гости в наши края, для которых рябина - насущный хлеб и которые красотой своей сочетаются с красотой деревьев, увешанных угощеньем.
Птицы называются свиристелями. Лето они проводят на севере - в глухих еловых лесах выводят потомство. А с холодами собираются в стаи и покидают летние обиталища. Наши места для них - юг. Как раз в это время предзимья свиристели и появляются.
Обнаружив рябину, свиристели кормятся почти непрерывно. Еда вкусная, но не слишком питательная - надо есть много, и свиристели снуют челноком с кустов на рябину, с рябины на куст. Пищеваренье у многих птиц быстрое. У свиристелей оно особенно скорое. И рябина за час-другой с облегчением ветки свои распрямляет. Свиристели небоязливы. В поисках корма они залетают глубоко в город. В жилых массивах, где растут боярышник или рябина, они иногда сотенными стаями облепляют крыши домов, антенны, деревья - кормятся и отдыхают.
В осенние серые дни видишь лишь контур хохлатой гостьи. Но выпадет снег, и в какой-нибудь солнечный день вы увидите на рябине птицу редкостной красоты. Дымчато-розовая, с черным, белым и желтым узором на перьях, спокойная, несуетливая, очень доверчивая. Перекликаясь, птицы негромко свирькают - "свирь-свирь!", и оттого и название - свиристель.
Кочуя по лесу и населенным пунктам, к концу весны птицы соберут рябиновый урожай и стаями тронутся в еловые свои царства на север. А осенью они только-только прибывают оттуда. И всюду, где много рябины, этих птиц вы увидите непременно.
В зимнюю пору, когда красок немного, сочетания ярких ягод, снега и нарядного оперения птиц - истинный праздник для глаза.
Фото автора.