Корреспондент "КП" позвонил Меньшову, чтобы поздравить его с очередной датой. Но настроение режиссера оказалось далеким от праздничного.
- Сейчас я работаю над спектаклем "Любовь. Письма" в театре имени Пушкина, - начал Владимир Валентинович. - Мне и Вере (Алентовой, супруге Меньшова — Ред.) предложили главные роли, а режиссером стала наша дочь Юля. Такое вот семейное предприятие. Только выходит все как-то чересчур бескомпромиссно...
- Трудно работать под началом собственной дочери?
- Еще как! Она очень жесткий, знающий и требовательный человек. Несколько раз был на грани — не привык, чтобы ко мне так относились. Раньше ведь все было, как я хочу. И мне обычно шли навстречу — и в кино, и в театре. А здесь меня никто не хочет понимать! (Смеется). Юля тоном, не терпящим возражений, заявляет мне: "Так, споры все прекращаем и делаем, как я говорю".
- Но ведь после репетиций все наверняка забывается?
- Знаете, нет. Я всерьез опасаюсь, что наши отношения с Юлей будут какое-то время испорчены. По крайней мере, все будет напряженнее, чем было до начала репетиций. Я, конечно, с пониманием стараюсь относиться — у дочери внутри спектакль созрел, она весь его видит в деталях. И она подгоняет все к идеалу. Как режиссеру мне приятно видеть, насколько Юля уверена в себе. Но как отец я себя порой чувствую не в своей тарелке. Особенно сейчас, когда до премьеры осталось три недели. Началось паническое состояние, я не сплю ночами, дергаюсь, весь на нервах. Юля в этом состоянии пребывает уже три месяца. Вера сама не своя уже месяц... Одним словом, до октября в нашей семье не будет ни одного человека с нормальной психикой.
- Почему, кстати, вы в последнее время гораздо охотнее работаете в театре, а не в кино?
- Я считаю, что сейчас и актерская, и режиссерская профессии в театре гораздо шире представлены. Особенно режиссерская. В театре без образных решений режиссера не обойтись, а в кино иной человек не понимает и значения этого словосочетания. У нас в кино и на телевидении происходит, к сожалению, деградация профессии. Особенно это касается сериалов. Когда ты впрягаешься в 60 серий какой-нибудь "бытовухи", эта "бытовуха" начинает проникать во все твои поры.
- Но сейчас именно театральный мир сотрясает один скандал за другим, и ситуация в Театре на Таганке лишь вершина айсберга...
.- Во многих театрах грядут революции, времена такие. Вы посмотрите — некоторым худрукам сейчас уже под 80. И в этих театрах нет второго человека, готового взять бразды правления в свои руки. Это ведет к неизбежному краху. Но к чему этот крах приведет, мне непонятно. Возьмем ту же Таганку. Актеры, всю жизнь работавшие под началом авторитарного Любимова, сейчас просто не знают, что делать дальше. Любимов ушел, и тут же началась неразбериха. Им нужно срочно заманить сильного режиссера, который обозначил бы новый курс, потому что худрук Золотухин — это просто смешно.
- В политике актеру есть место?
- Ну как я могу ответить на этот вопрос отрицательно? Я же сам не стесняюсь публично говорить о каких-то вещах.
- В таком случае как вы относитесь к Ивану Охлобыстину, который неожиданно для всех заявил о своих президентских амбициях?
- Передо мной как раз лежит газета, в которой рассказывается о его выступлении в "Лужниках". Надо бы прочитать, ознакомиться. Одно могу сказать — Ваня очень талантливый человек. Причем во всех своих проявлениях — актерских, режиссерских, сценаристских. А эти таланты не так часто соединяются в одном человеке. И личность-то интереснейшая! Но мне вот всегда казалось, что его клерикальная деятельность - это чистое актерство. К счастью, от сана священника он отказался. Но вот, может, нашел другую отдушину?
- Вы как-то сказали, что вы - кинорежиссер длинного цикла, от появления идеи до ее экранного воплошщения проходят годы. В какой части цикла находитесь сейчас?
- Пишу сценарий, пока в одиночку, хочу найти хорошего соавтора-единомышленника. Пока не получается, поэтому пишу медленно.
- Это не сценарий "Москва слезам не верит-2"? Слухи о сиквеле уже не первый год ходят...
- Думаю, в этой истории пора поставить точку. Однажды появился человек, который очень хотел продюсировать продолжение. Я ему сказал: "Если появится хороший сценарий, то я готов". Но постепенно все остыли, а я и не загорался. Сценарий так и не появился. Вообще надо относится к этой идее скептически. Ну что могут делать те же персонажи 25-30 лет спустя? Собраться на могиле Гоши и выпить? Не за что там зацепиться. Проще сочинить новую историю . Даже не проще — правильнее.