Но кому, как не Владимиру Крючкову, знать о них лучше всех?
Наша встреча с ним состоялась в ноябре 2003 года, а разговор с ним и по сей день - открытие.
Стать диктатором я не захотел
- Владимир Александрович, вы, конечно, меня извините, но когда я слушаю ваши сожаления о том, что произошло, я вспоминаю, какая тогда у вас была почти неограниченная власть. Мне кто-то из генералов КГБ сказал: дали бы вы команду, они бы в один момент арестовали всех этих раскольников Союза и отвезли отдыхать на Валдай. Почему вы не взяли на себя такую ответственность?
- Если бы мы пошли на аресты, тогда бы действительно были все основания говорить, что мы устроили путч. Конечно, вы можете спросить: представлял ли я четко, что последует, если ГКЧП не удастся осуществить поставленные задачи? Да, представлял. Абсолютно... Почти на 100 процентов. Дело в том, что 20 августа 1991 года должно было состояться подписание нового Союзного договора, согласно которому Союз фактически прекращал свое существование. В новом договоре указывалось прямо: "Государства, образующие Союз, обладают всей полнотой политической власти, самостоятельно определяют свое национально-государственное устройство, систему органов власти и управления, они могут делегировать часть своих полномочий другим государствам - участникам Договора..." Как видно из текста, новый договор давал все, что необходимо для совершенно самостоятельного государства.
Вывод: 21 августа наши граждане могли проснуться в другом, чужом им государстве. И... чтобы этого не произошло, ГКЧП выступил, выполняя волю референдума от 17 марта 1991 года, на котором 76 процентов народа выступило за сохранение СССР.
- Вы не жалеете, что не довели начатое до конца?
- Нас остановил фактор пролитой крови. Мы еще перед объявлением ГКЧП решили сразу отказаться от чрезвычайного положения, если прольется кровь. Так и вышло. Мы опасались еще большей крови.
Люди были настолько напичканы обещаниями лучшей жизни со стороны Ельцина и его группы, что быстро разубедить их было невозможно. Потом... ельцинская группа готова была пойти на большую кровь. Это подтвердилось в 93-м, когда Ельцин пошел на расстрел неугодного ему Верховного Совета в стенах так называемого российского "Белого дома". Мы же тогда сделать подобное не решились.
- Получается, вы просто не взяли на себя ответственность?
- Знаете, я все-таки был только председатель КГБ. В ГКЧП были и поглавнее меня. Там были и Предсовмина Павлов, и вице-президент Янаев, и Лукьянов - Председатель Верховного Совета СССР.
- И все-таки, ведь вы могли взять на себя главную ответственность?
- Мог, но тогда бы я должен был стать диктатором, а диктатором я стать не хотел!
Страшная тайна генсека
- 4 августа 1991 года, уезжая отдыхать в Крым, Горбачев сказал: "Готовьте документы по введению чрезвычайного положения. Будем вводить, потому что так дальше нельзя!" "Хорошо!" - ответил я и взялся за дело. А где-то накануне я неожиданно услышал от него такие слова: "Советская власть - все для меня! Партия для меня - все! Да я от поста президента откажусь в любое время, потому что самое главное для меня - это партия... Я же коммунист!" Помню, услышав это, я подумал: "Боже, а у меня еще были сомнения в этом человеке!.." Между тем это такой артист, что может сыграть все, что захочет, и вы поверите! Вот и я тогда на это купился, решив, что Горбачев все-таки хороший, что он все-таки правильный, честный человек... Но недавно он отправился в Турцию. Там был Американский университет, он выступал там и вдруг заявил, что с юных лет мечтал покончить с коммунизмом. "Целью моей жизни было уничтожить коммунизм, - сказал с гордостью Горбачев, - и я этого добился". Вот вам два Горбачева. Какой из них истинный?
- Владимир Александрович, но вы-то знаете, что людей должно судить не по словам, а по делам их. И потом, разве ваши спецслужбы не докладывали вам, что делал Горбачев?
- Наши органы были законопослушными и ни в коей мере не следили за тем, кто был защищен законом.
- А Семичастный говорил мне, что ему докладывали, что делали Брежнев и все секретари ЦК. Говорил, что люди КГБ были прикреплены к ним для охраны и держали его в курсе дела: кто, что, где и когда.
- У меня с Горбачевым было несколько иначе. Я стал председателем КГБ в 1988 году. Стал, так сказать, на волне моего глубокого уважения к Горбачеву. До этого я лично его мало знал. Потом стал присматриваться, и, скажу откровенно, у меня начали появляться ощущения, что что-то не так он делает. Я стал с ним объясняться. А он ввел меня в Политбюро. Я даже поразился этому. Потому что больше всех спорил с ним, наверное, я... Первое, что основательно меня насторожило, это то, что он ездил на встречи с президентом Соединенных Штатов Америки и в отличие от предыдущей советской практики не давал никаких отчетов. То есть раньше, скажем, Брежнев представлял полную запись беседы, и можно было узнать, о чем шла речь. Горбачев ничего этого не делал... А тут еще по линии разведки мне стали поступать материалы из-за границы... Я не мог поверить своим глазам, предполагая: или в них написано неправильно, или наш президент гребет не в нашу сторону. А что еще мне оставалось делать? Все-таки - Генеральный секретарь, Президент СССР...
Потом я стал получать материалы на Яковлева Александра Николаевича о том, что у него очень недобрые контакты... кое с кем. Однако он был членом Политбюро, и мы не имели права перепроверять эту буквально ошеломляющую информацию. Тогда я пошел к Горбачеву. Объяснился с ним по этому поводу.
|
"Да-а-а... - протянул Горбачев, - что же делать? Неужели это опять Колумбийский университет? Да-а-а... Нехорошо это. Нехорошо".
Ситуация осложнялась тем, что неожиданно и очень серьезно начали подтверждаться старые связи Яковлева. Еще в 1960 году он стажировался в США в Колумбийском университете и был замечен в установлении отношений с американскими спецслужбами. Однако тогда ему удалось представить дело так, будто он пошел на это в стремлении использовать подвернувшуюся возможность достать важные для СССР материалы из закрытой библиотеки. Как бы там ни было, но Юрий Владимирович Андропов в свое время прямо говорил мне: "Яковлев - антисоветчик!"
...И вот теперь я наблюдал, как Горбачев, находясь в полном смятении, никак не мог прийти в себя, словно за страшным сообщением о Яковлеве скрывалось для него нечто большее.
- Может, их обоих завербовали спецслужбы? Например, ЦРУ?
- ...У нас с Яковлевым потом состоялось два разговор.
Когда я докладывал о них, Горбачев промолчал, как будто не услышал моих слов. Видимо, они с Яковлевым в конце концов сошлись и нашли общий язык. Согласия на проверку разведданных по Яковлеву Горбачев так и не дал. На том все и кончилось: все словно воды в рот набрали...
Фото РИА "Новости" и Анатолия ЖДАНОВА.
ИЗ ДОСЬЕ "КП"
Владимир КРЮЧКОВ - член ГКЧП СССР. С 5 по 17 августа 1991 года организовывал встречи и совещания будущих членов ГКЧП. В ночь на 19 августа 1991 года подписал документ об отстранении Михаила Горбачева от власти и введении в стране чрезвычайного положения. В связи с августовскими событиями 1991 года был арестован по статье "Измена Родине" и 17 месяцев находился в тюрьме "Матросская тишина", впоследствии был амнистирован Государственной Думой в 1994 году.
3 июля 1992 года Крючков выступил с обращением к президенту Б. Н. Ельцину, в котором, в частности, обвинил Бориса Ельцина в перекладывании вины в развале СССР на членов ГКЧП.
Скончался 23 ноября 2007 года в Москве на 84-м году. Похоронен в Москве на Троекуровском кладбище.