Мэтр разговаривал с ними о разном: о русской актерской школе, о системе Михаила Чехова, о том, что по голосу и даже по затылку человека Михалков может определить его умственные способности. Рассказал анекдот, показал фрагмент заключительной части трилогии о комдиве Котове «Цитадель» и ответил на вопросы аудитории. Сегодня мы публикуем фрагмент этой творческой встречи.
«ЭТО ЗАКИПАЕТ МАГМА ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ»
- Никита Сергеевич, испытываете вы когда-нибудь культурный шок? Отчего, как часто?..
- Отвечу вам таким примером. Была телепередача «Провинциальные зарисовки», которую вела очень симпатичная девушка Александра Ливанская. И вот однажды она делала репортаж со склада, где в два ряда стояли бюсты Ленина. И завскладом, в синем халате, в таком хорошем похмельном состоянии, отвечает на вопросы Ливанской. Она его спрашивает: покупают у вас эти бюсты Ленина? Он говорит - да. Она его снова спрашивает: «А вы сами когда-нибудь купили этот бюст?» Он сделал паузу и сказал: «Па-а-астоянно». Так вот на вопрос, испытываю ли я культурный шок, отвечаю: па-а-астоянно.
- Верите ли вы, что в конце 2012 года произойдет некое событие, которое изменит привычное течение жизни?
- Я боюсь, что начало этих событий уже происходит. Посмотрите, что творится в Японии (последние новости о японской катастрофе - на сайте kp.uа).
Отсутствие внутреннего самоограничения, когда вопрос «как жить?» бежит впереди вопроса «зачем жить?», - безбожие внутреннее... Дело не в конкретной вере: православие, католическое, ислам, буддизм. Как сказал гениальный Иван Ильин - жить надо ради того, за что можно умереть.
Вот это постоянное использование, унижение окружающего мира, включая себя, детей, природы и всего остального приводит к тому, что Господь, кто бы он ни был, говорит: «Ребята, вы чего делаете?» И посылает бедным японцам 9-балльное землетрясение, цунами и ядерный реактор, который на грани взрыва. Вы можете считать меня мистиком и сумасшедшим, но эта катастрофа не только Японии.
Мы же видим, что происходит сегодня в Азии, что происходит в Африке. Вот эта закипающая магма человеческая, которая идет от внутренней неуверенности, от внутреннего дискомфорта.
Вы почитайте Интернет. Посмотрите, как анонимность порождает безнаказанность. Тебя нельзя поймать за руку, тебя нельзя поймать в подъезде. Когда хочется сказать: какое ты право имеешь? А он - да мне права твоего не надо, потому что ты меня никогда не узнаешь. Я назову тебя тварью, швалью, мерзавцем, которому я хочу плюнуть в могилу, и ты не узнаешь, кто я. Вот эта воинствующая безнаказанность - часть той катастрофы, из-за которой мы можем и пострадать.
Я очень уважаю Аллу Борисовну Пугачеву, и Максима Галкина, и даже Киркорова... Но когда в жизни этих людей ничего не остается сокровенного, когда выплескивается все - и моя жизнь, и мой дом, и мои зубы, и моя печень - вот нате! - тогда теряется внутренний корень, то зерно, которое является твоей душой. И вот умноженное одно на другое, беззастенчивость, когда все на продажу, анонимность и безнаказанность - все вместе вымывает из людей волю жить.
«ПУСКАЙ МНЕ ЕЩЕ ВНУКОВ ПОДАРЯТ»
- Кстати, можно задать личный вопрос. В Интернете пишут, что ваша младшая дочь Надя скоро подарит вам внука. Кого ждете - мальчика или девочку?
- Мне уже столько внуков надарили... Конечно, пусть еще дарят - ничего страшного, бог даст, проживем. Но вас опять же не это интересует, а интересует, правда ли, что я выгнал свою дочь из дома… Вот что вас интересует. Это неправда, не выгнал.
- Собираетесь ли вы писать книгу?
- Мне было бы интересно написать книгу не о себе, а о своих родителях. Об отце и, конечно, о маме. Я снял две картины, которые очень люблю - «Отец» и «Мама». Но, наверное, пока до книги руки не дойдут. Мне хочется создать свою академию повышения актерской, режиссерской квалификации и оттуда черпать то, о чем хотелось бы книгу написать.
- Как вам работается с вашими родственниками, в частности с дочерьми?
- Это тяжело прежде всего моим дочерям. То, что я делал с Надей на съемках фильма, я бы не позволил сделать ни с одной другой актрисой. Не смог бы это сделать, потому что пожалел бы ее. Ну представьте: зима, ночь, ветродуй, минус 27 градусов. Ветродуи, которые дуют не снегом, а цементом, чтобы сделать поземку, - к сожалению, у нас такая технология. И вот под этим ветродуем моя девочка, которая задыхается от цемента, тащит то одного «раненого», то другого. На третьем дубле я вижу, что у нее уже нет сил, а она все равно тащит. Что это - мужество? Да. Достойно уважения? Достойно. Это мучительно? Да, мучительно. Но зато какой результат достигнут…
- Какой у вас любимый фильм с вашим участием?
- «Жмурки» (смеется).
- «Солнечный удар» по Бунину будете снимать?
- Обязательно. Мы уже закончили сценарий к «Солнечному удару». Я очень хочу снимать это кино. И должен вам сказать, что сам удивлен, что после 8-летней работы над «Утомленными солнцем» и всего того, чего я нахлебался за последний год, начитался о себе, у меня еще есть желание работать. Это мое величайшее счастье.
- Тогда в чем вы находите силы?
- Только в вере. Блажен, кто верует, тепло ему на свете. Замечательно кто-то сказал: никогда не требуй справедливости у Бога, ибо, если бы Он был справедлив, Он бы тебя давно наказал. Тебе может быть плохо, тяжело, но отчаяние и уныние - страшные грехи. И потом, у меня есть внутреннее осознание того, что не по силам Бог креста не дает.
Анекдот от Михалкова:
На концерте Петросяна произошло чудо. 12-летний парализованный мальчик посреди концерта встал и вышел из зала.