Анатолий: Aня, скажите, а для Вас философия хиппи - это жизненная
позиция или поза?
Ни то и ни другое, это привычка такая. Когда я была маленькая, это
была единственная возможность, единственный способ нормального
поведения. Когда я говорю "маленькая", вы понимаете, что это не пять
лет, конечно же, а шестнадцать-семнадцать лет. Тогда все нормальные
люди хипповали.
Артем: Вы можете рассказать, вспомнить, с чего начиналась история вашей группы?
На самом деле история группы началась гораздо позже. Группа началась
с того, что я в 1995 году снова решила петь песни, до этого я семь лет
по личным соображениям не пела - и думала, что с этой частью моей
жизни все кончено. А тут вокруг меня собралось определенное количество
людей, которые со мной хотели играть, - оказалось, пока я не пела, мои
песни рахзошлись на самодельных кассетах и стали известны в
определенных кругах. За то время, что я не пела, я как-то
сфокусировалась, собралась, поэтому начало нового этапа было довольно
экспрессивным, прямо как взрыв. Если бы этого вынужденного молчания не было, его, наверное, нужно было бы выдумать. И постепенно вокруг меня возникли те музыканты, которые, собственно и стали костяком группы. Сегодня - это гитарист Боря Канунников (мы с ним как с тали вместе играть, так почти сразу и поженились) и ритм-секция -- басист Миша Трофименко, барабанщик Боря Марков. Когда-то они играли в "Ковчеге", мы все дружили потом - и в "Ковчеге", и со мной, а потом уже только со мной. Я их, что называется, подсидела. Этому составу уже больше 10
лет, но хочу сказать, опять-таки, мои песни гораздо раньше начались,
чем эта вся команда и концертная деятельность.
Нина: расскажите, были ли притирки у вас в коллективе?
Конечно, были. Это как брак, приходится все время идти на
компромиссы, если ты хочешь с этим человеком вместе жить.Но главное
все же, что люди сошлись и прикипели друг к другу. Даже спустя годы,
на протяжении которых мы активно выступали, играли во множестве мест и
городов -- какие-то терки внутри группы все равно возникают, без этого
никак. Это связано и с количеством времени, которое мы проводим
вместе, и с какими-то индивидуальными составляющими каждого из нас, в
конце концов, все - творческие люди, со своими сложностями... но мы с
пониманием относимся друг к другу, и этот компромисс, на который идет
каждый из нас, все расставляет по местам. Все мы понимаем, что нам
нужно оставаться вместе, это ведть не какая-нибудь школьная группа: ах
так, до свидания, бац-бац по мордам и разбежались.
Мава: Здравствуйте, Аня, каким образом Вам удается не уставать от
беспрерывной дороги? И как много времени Вы по доброй воле готовы
провести на одном месте, дома, в Севастополе?
Ну уставать? Не уставать не удается... Но по доброй воле на одном
месте я могу просидеть недели две, не больше. Но тут стоит заметить:
что значит по доброй воле? -- деньги-то закончатся, и волей-неволей
побежишь. При этом в Севастополе ведь тоже можно играть, особенно
летом. Тогда можно и месяц оставаться на одном месте. Но вообще я,
конечно, устаю от переездов, а ребята, музыканты, устают еще больше. Я
ведь почему изначально-то стала, тогда еще, в восьмидесятых, сочинять
и петь свои песни? -- это возможность путешествовать без проблем,
приезжаешь в любой город, а вписку искать не надо, потому как
остановиться всегда есть где, все тебя знают, любят, кормят и так
далее...
Таня: Умка, какая твоя любимая песня? Когда ты начала играть на
гитаре? Чем тебе нравится Броневик?
У меня есть несколько любимых наших песен, например - Сибирь>>,
Прощайте>>,Стрекоза>>... Есть еще несколько старых песен, но я не могу
сказать, что они мои любимые песни, но я осознаю, что они на удивление
хороши для самого начала - Стеклянная Рыбка>>, Автостопный Блюз>>,
всякое такое, в своем роде классика жанра... А начала я играть
на.гитаре в тот момент, когда бросила играть на пианино, мне тогда
было 13 лет. Почему мне нравится Броневик>>? смешной вопрос. Нравится
потому, что это моя группа, единственная для меня и неповторимая.
Ира: Аня, как вы создаете песни, Вы их вынашиваете или создаете
спонтанно, выплескиваете?
Я не могу сказать однозначно, иногда оно вынашивается, а ты сам об
этом ничего не знаешь, как это, знаете - я однажды в газете прочла,
как одна тетя. лет пятидесяти, вдруг стала толстеть, ну и кое-какие
наступили в организме изменения, в общем, она решила, что у нее
климакс... а потом вдруг стало очень больно, и она бах! и родила. Так
и тут. Ходишь-ходишь, ни о чем не подозреваешь, потом вдруг раз! - и
песня готова. А то, что долго сознательно вынашивается, ты возишься с
этим, например, есть хороший припев и под него нужно придумать текст --
это очень редко бывает, почти никогда. Вот "600", например, из таких,
из долгих, "Ничего страшного".
Сергей: кто в вашей группе является творческой составляющей?
Что касается музыкального материала, то могу сказать, что весь
коллектив является единой творческой составляющей. Иногда пишут по
интернету: пришлите, пожалуйста, прислать ноты соло, например, песни
Где я теперь>>, И это очень смешно, по той простой причине,что каждый
раз соло другое, оно не фиксированное. Мы все время играем в режиме
джема, нам самим интересно, как в этот раз повернется та или иная
песня. Что касается текстов - их сочиняю я, за редким исключением,
когда какую-то строчку подсказывает Боря Канунников. Иногда, конечно,
разражаются творческие конфликты, прямо, бывает, до скрежета
зубовного, но ничего, что же тут поделаешь. Надо находить выходы из
таких ситуаций.
|
Даша: расскажите о своем опыте выступлений за границей! Как
заграничный слушатель воспринимает Ваши песни?
Мы очень любим ездить, в том числе ездить далеко. Дело в том, что мы
только в последний раз, когда записали и выпустили пластинку в
Америке, (скажем так, это был некий каприз, "сбыча мечт", вдруг
совершенно случайно оказалось,что это возможно - и тут же скажу, что
расплачиваюсь я за это, то есть в чисто финансовом смысле, до сих пор,
и не скоро еще расплачусь), мы сыграли несколько концертов для
американцев, и это было очень здорово и интересно. Совсем другой вкус
приобретают и слова, и музыка. В основном же, конечно, играешь для
бывших соотечественников, главным образом акустические квартирники. На
самом деле это самый распространенный способ зарабатывания денег в
Америке для советского музыканта.
Для американского слушателя Вы пели на русском языке или на английском?
Обязательно на русском. Мы не поем на английском языке, особенно
американцам, это было бы смешно. Мы поем на русском, и получается
совершенно иной посыл, то есть ты для американской (ну, или там
немецкой) аудитории поешь на русском языке, знаешь, что они не
понимают, и при этом делаешь так, чтоб они поняли -- это очень
интересно. Тут все дело в интонации. Иногда перед песней я даю такое
коротенькое резюме, чтоб был понятен смысл - например, про песню
У.Е.>> я всегда говорю, что это песня о том, как "плохие люди
вкладывают хорошие деньги в плохую музыку". Это они очень хорошо
понимают.
Юлия: здравствуйте, Аня! Скажите, как бы Вы охарактеризовали свои
взаимоотношения с литературно-филологическими кругами Москвы и Питера?
Вам важно мнение профессиональной среды о Вашем издании Введенского?
А, например, о "Стишках"? Вообще, литераторы слышат и понимают лучше,
чем массовый читатель, или это миф? Поэту Ане Герасимовой хватает
понимания?
Мне хватает понимания, о да. Более того, наша рок-н-ролльная публика
как-то намного живее воспринимает мои стишки ,чем чисто литературная
аудитория, для которой меня иногда зовут почитать. Я горжусь своей
публикой. Они реагируют именно так, как надо, они смеются там, где
смешно, у них ужас в глазах там, где действительно страшно, они все
переживают очень живо. Кстати, когда была презентация книги
Введенского (было несколько презентаций -- три в Москве, две в Питере,
одна в Киеве), на всех я читала Введенского, то есть я пользовалась
роскошной возможностью читать аудитории стихи, которые сама очень
люблю. И знаете, видно прямо - кто сидит смирно, послушно, с унылым
видом - сразу могусказать -- это литературные люди, а кто начинает со
смеху помирать или смотрит с восхищением -- это наши, то есть моя
рок-н-ролльная аудитория. Да, мне очень важно профессиональное мнение, я для этого специально рассылала и раздавала свою книгу бывшим коллегам, которых помню еще со времен своей филологической жизни. Правда, пока я как-то мало чего от них услышала... Но это - что касается книги. А что касается моих стишков и
особенно песен -- тут мне профессиональные мнения совершенно ни к чему.
И очень смешно, когда люди начинают об этом какие-то рефераты,
курсовые, чуть ли не диссертации писать... Правда, иногда я думаю, что
писатели, которыми я занималась как филолог, возможно, такого же
мнения были бы обо мне.
|
Часто ли Вам удается почитать, что предпочитаете из литературы?
Мне довольно редко удается почитать, а когда удается, то предпочитаю
рок-н-ролльные биографии и рок-журналы на английском языке -- это на
сегодняшний день единственное по-настоящему интересное для меня
чтение. Но иногда хочется все-таки по старой памяти почитать
какую-нибудь художественную литературу. Тогда перечитываю. Например,
Стругацких. Я вообще люблю маргинальные жанры,чтобы про жизньо:
дневники, письма, воспоминания... А из нынешних беллетристов,
наверное, одного только Пелевина читаю. Вот последняя книжка отличная
у него.
Константин: слушаете ли вы музыку коллег по цеху?
Коллег по цеху я слушаю в основном на совместных выступлениях, иногда
с удовольствием, чаще без. А вообще слушаю то, на чем выросла - старый
рок, всем известный. Beatles, Rolling Stones и так далее. Очень люблю
Grateful Dead, с одной стороны, и Игги Попа -с другой. В последнее
время много слушаем джаз -- Боря на него почти переключился. Я тоже не
против, но все-таки мне нужно обязательно, чтоб был рок-н-ролл, именно
тот, который меня сделал.