О ВНИМАНИИ К ДЕТАЛЯМ
Ну, например, по его картинам видно, что пиджак из замши с черным кантом в 70-е годы XIX века был таким же атрибутом любого серьезного человека, как малиновый пиджак в 90-е годы следующего столетия. Или что популярные расцветки половиков и паласов не изменились совершенно. Все эти детали - а в картинах Крамского очень много деталей - привлекают внимание каждого зрителя. Если будете в Третьяковке (там имеются многие известные работы этого художника), обратите внимание, как подолгу рассматривают их посетители. Или послушайте, о чем они будут говорить, пока гид рассуждает о магии самой знаменитой работы Крамского - «Неизвестная» 1883 года.
Люди же переговариваются шепотом: «А чем спинка сиденья в повозке оббита?» Впору негодовать: им о высоком искусстве - а их обивка интересует! Но в том-то и сила мастерства Крамского, что он удивительным образом сочетает и внимание к деталям, и умение передать образ целостно, так, чтобы тот раскрылся перед человеком и во всей его скрытой внутренней красе.
Иногда это у него выходило настолько противоречиво, что сразу и не объяснишь, в чем дело. Как, например, на портрете известного издателя А. С. Суворина. Вроде бы просто стоит человек - непринужденно, задумчиво, немного ссутулившись, туша сигарету в пепельнице. А сколько впечатлений накатывает! Чувствуется, что и умный он, и довольно жесткий, и несвободен, потому что зависит от влиятельных и сильных. Причем суждения у всех насчет этого полотна однозначны и именно такие, как хотел передать художник. Еще, конечно, все присматриваются к серебряной пепельнице: дизайн у нее совсем иной, чем у современных аналогов.
Крамского называли мастером портрета именно за его особенное умение передавать не только внешность своего героя, но и саму его суть. Всегда - предельно честно.
ВСЯ ЖИЗНЬ - ТИХИЙ БУНТ
Во второй половине XIX века в России было много бунтарей, время шло такое… И Крамской исключением не оказался. Он хоть и в тайных кружках не состоял, и в революцию не играл, карьеру свою начал тоже с мятежа. В 1863 году в 26-летнем возрасте он возглавил «бунт четырнадцати» в Академии художеств: протест против академизма в живописи, засилья формальных тем и приемов. В итоге тринадцать лучших художников академии и один скульптор, которых подбил Крамской, попросили отчислить их «по семейным обстоятельствам». Что любопытно, все «восставшие» быстро сделались популярными.
Продолжив начатое, Крамской организовал Товарищество передвижных выставок - знаковое объединение российских художников. К передвижникам, как тогда именовали членов Товарищества, нынче относятся неоднозначно. Отчасти потому, что их имена и деятельность замусолили в советских учебниках по истории искусства. Называли революционерами-демократами, искали идейную связь с Герценым и Чернышевским… Но совсем другое было для передвижников главным. Они, и Крамской в том числе, свято верили в силу искусства, устраивали свои выставки по городам и весям, чтобы каждый смог увидеть их картины (отсюда и определение «передвижники»). А что же на тех полотнах? Неужели призывы к революции? Ничего подобного! Самыми любимыми темами передвижников были бытовые сцены из жизни народа или портреты обычных людей. Таков «Полесовщик» Крамского (1874 г.), в котором отражены красота, сила, мудрость человека, что называется, из низов (а еще шапка у мужика очень необычного покроя, похожую сейчас можно встретить в модных коллекциях). И никаких страданий, как в поэзии современника живописца Некрасова, никакого обличения «рутинной» действительности. Зато все предельно достоверно и наполнено эмоциями.
|
СВОЮ ПРАВДУ НАШЕЛ В ХРИСТЕ
Так же реалистично и честно выглядит еще одно знаменитое полотно Крамского - «Христос в пустыне» (1872). Как известно из Нового завета, Спаситель сорок дней провел в пустыне, где его искушал дьявол. Крамской увидел этот сюжет совершенно особенным образом: Иисус сидит на камне, грязный и уставший, но самое главное - Он сосредоточенно думает. О чем? Очевидно, размышляет над теми тремя предложениями, которые были сделаны ему лукавым. Это ведь только с первого взгляда кажется, что отказаться было легко… А по лицу Господа заметно, что выбор между личным счастьем и бескорыстным служением Богу и людям на самом деле сделать очень сложно. И потому, наверное, фигура Иисуса такая темная, особенно в контрасте с каменистой пустыней и рассветным небом. Невольно задумаешься, что и перед каждым человеком стоит такой же выбор, и далеко не всякий поступит, подобно Христу, так на всю жизнь и оставшись темным при любом освещении.
Кстати, именно после этой работы о «бунтаре Крамском» вспомнили в Академии художеств. Пообещали дать степень профессора, но он отказался. Наверное, расценил для себя это предложение как искушение. И в то же время, когда знаменитый меценат Третьяков захотел купить «Христа» для своей галереи, начал с ним торговаться.
«Я его огорошил, можете себе представить, за одну фигуру с него требую не более не менее как шесть тысяч рублей… (огромные деньги по тем временам, корова стоила всего 1 копейку. - Прим. авт.). Вот он и завопил! А все-таки не отходит», - писал Крамской другу, сетуя на противоречивость человеческой натуры.
Часто в искусстве бывает так, что человек всю жизнь поднимается к одному шедевру, а потом уже не может ни повторить его, ни расти дальше. В этом смысле Крамской счастливчик. Не «увял» он после «Христа», через 11 лет написав свою самую растиражированную «Неизвестную».
Хотя правду для себя Крамской нашел именно в «Христе», и была она необычной. Как писал под впечатлением этой картины Гончаров, «будущая судьба мира и всего живущего кроются в этом убогом маленьком существе, в нищем виде, под рубищем - в смиренной простоте, неразлучной с истинным величием и силой».
Больше о коллекции "Великие художники" читайте здесь>