«ВКУС НЕ ИЗМЕНИЛСЯ - КЛАССИКА»
- В пору нашего детства - не станем делать секрет из того, что это семидесятые годы, - красивых бойких девочек-отличниц, которые на школьных вечерах с выражением декламировали стихи, буквально «приговаривали» к профессии восклицанием: «Артисткой станет!» С вами случилась похожая история?
- (Пауза. Похоже, Татьяну смутило определение «бойкая») Я действительно любила поэзию. Но в девятом классе уехала прекрасная учительница русского языка и литературы. И уроки стали мучительными. Потому что пришел педагог, вызвавший совсем иное чувство - протест. Доходило до того, что я сама готовила тему и рассказывала ее классу. Новая учительница оказалась человеком, да простит меня Бог, равнодушным, потому с радостью позволяла поступать подобным образом.
И класс в восторге: за сорок пять минут никого больше не вызовут! Я зарывалась в литературу, слушала пластинки, программу по радио, «Театр у микрофона» - искала информацию к следующему занятию. Или просто целый урок читала вслух стихи.
- Это было удивительное, короткое время, когда не знать и не восхищаться Евтушенко или Вознесенским среди молодежи считалось невозможным…
- Но я предпочитала классику, например, Пушкина. Вкусы не изменились.
- Тогда в маленьких городах средоточием культурной жизни становился самодеятельный театр. Его артисты, «в миру» представители самых прозаических профессий, попадали в разряд знаменитостей. Люди искусства, богема! В Бердянске, где вы родились, народ стремился выйти на подмостки?
- К народному театру имел отношение мой папа. Когда-то он поступал в Харьковский театральный институт, но не поступил. Стал профессиональным спортсменом, по сей день руководит детской спортивной школой. Но свою первую страсть утолял на сцене Дома культуры. Хорошие роли играл.
- Дочь вырастала за кулисами?
- Нет. На папины спектакли ходила, но с руководителем народного театра познакомилась случайно. Соученица сообщила: записалась в драмкружок! Заинтригованная, отправилась вместе с ней. Разочарование полное, скука… Взяла подругу крепко за руку и сказала: «Сейчас найдем настоящий театр». Прошли квартал - до следующего Дом культуры, поднялись на второй этаж, где как раз читали пьесу Панаса Мирного «Лимерівна». Вот это - да! Хоть мне было невдомек, что повстречалась с Тамарой Васильевной Волошиной, профессиональной актрисой, которая не одну роль сыграла вместе с моим отцом. Ее жизнь сложилась бы иначе, если б не война. Мои родственные связи обнаружились, когда стали записываться в кружок. «Назарова?! Дочка Евгения Ивановича? Я даю вам роль!»
- Роль, конечно, главная?
- Маруся, подруга Лымеривны. Потом и Лымеривну сыграла. А в десятом классе - Нину Заречную. Что я могла тогда понять в чеховской «Чайке»?
| |
«ПОСТАВЬТЕ, ПОЖАЛУЙСТА, ДВОЙКУ»
- В любом случае судьбу она предрешила?
- Я не была о себе столь высокого мнения. Но Тамара Васильевна благословила. Сказала, что все необходимые для профессии данные есть.
- Творческий конкурс в столичный театральный институт пришлось преодолеть невероятный?
- Только на второй год. В первый год меня, рыдающую, доставили на филфак Днепропетровского университета. Куда же еще девочке с явными гуманитарными наклонностями идти? И я начала хорошо сдавать экзамены.
- Вот ужас!
(Смеемся.)
- На истории поняла - могу поступить. И попросила: «Поставьте, пожалуйста, двойку».
(К сожалению, интонации, тембр голоса, взгляды не передаются - история за минуту превращается в полноценное драматическое действо с кульминацией и развязкой. Наверное, мастер-класс и должно демонстрировать именно так. Татьяна Назарова, то есть Татьяна Евгеньевна, - профессор, много лет преподавала актерское мастерство в Институте имени Карпенко-Карого.)
- Педагог замер. Взглянул в экзаменационный лист. «Да вы с ума сошли! Прекрасные оценки… Скажите хоть что-нибудь на «три», потом английский и - студентка!» А я отчаянно: «Нет-нет-нет. Двойку, пожалуйста. Я ни-че-го не знаю». Молчала, как партизан. Но он вывел «три». А я забрала документы и объявила дома о полном провале. Впервые соврала! Слишком велика была ставка…
Год работала в Бердянске в библиотеке. Ужасный библиотекарь! Одни репетиции на уме. Зато мама против театрального больше не возражала.
|
ДМИТРИЙ ТАБАЧНИК И СЦЕНИЧЕСКИЕ МУЖЬЯ
- В театр Русской драмы имени Леси Украинки вас пригласили еще на четвертом курсе. Попасть в коллектив маститых артистов - обыкновенное чудо?
- Играли дипломные спектакли. На «Мещан» по Горькому пришел Резникович. Михаил Юрьевич тогда исполнял обязанности главного режиссера. Я даже не мечтала об этом театре. Однако Резникович сказал, что ставит спектакль «Предел спокойствия» и мне дает роль Айгюль, которую в зрелости играет Валерия Гавриловна Заклунная… «Справитесь - возьмем к себе», - сказал.
- Был период, когда Резникович вынужденно покинул Русскую драму. Вы, к той поре уже состоявшаяся актриса, ощутили перемену климата?
- Все позади. Но какое-то время не звали даже в массовку. А для творческого человека невостребованность чудовищна.
- Спасались съемками в кино, сериалах?
- Кино - только лет через восемь: «Роксолана», «День рождения Буржуя». Телевидение выручало. Появилась отдушина - театр «Сузір’я», где сыграла одну из любимейших своих ролей в пьесе Франсуазы Саган «Когда лошадь теряет сознание» с любимыми старшими коллегами - Надеждой Петровной Батуриной и Николаем Николаевичем Рушковским. (С Надеждой Батуриной Татьяна Назарова сейчас делит гримерку. - Авт.) Но иных режиссеров отговаривали работать со мной…
- Так выглядели театральные разборки или это было эхо политической карьеры Дмитрия Табачника, вашего мужа?
- Нет, мы познакомились позже.
- Это можно назвать театральным романом?
- Лишь отчасти. Я собиралась читать на телевидении поэзию Леси Украинки, но простудилась. А режиссер Володя Зинченко уговорил прийти: «Студия заказана! Быстренько запишись и иди себе болеть». Прихожу, а в студии - какой-то бородатый человек. Никак его не запишут с пилотной программой исторических исследований. Человек попытался извиниться и представиться, но накал моих страстей был настолько велик: «Как - звук забыли включить? Еще ждать?!» Он второй раз подошел в темном коридоре студии, который я мерила шагами, и предложил закурить. «Сама не курю и вам не рекомендую!» - разозлилась я вконец.
Но Дмитрий Владимирович не привык проигрывать и вообще придерживается системных подходов. Он запомнил, что я пришла читать Лесю Украинку и говорила по-украински. Принялся разыскивать меня в украинских театрах, а потом напрямую спросил у Володи Зинченко. «Ага, ты бы еще в кукольном поискал! - съязвил тот. - Телефончик дам. Но за это…» Далее следовал перечень телевизионных проблем - Дима был депутатом Киевсовета.
| |
Впрочем, Дмитрий Владимирович с телефонным звонком рисковать не стал. Попросил друга, у которого жена работала в нашем театре, все обстоятельно разведать. При этом несколько месяцев с разных сторон ко мне летели «приветы от Табачника».
И когда одобрил «кандидатуру» окончательно, попросил познакомить. «Как станем знакомиться?» - поинтересовалась моя коллега. «Пусть приходит на спектакль. Посидит до конца. А потом будем разговаривать», - я тоже решила демонстрировать жесткий научный подход. Он не только досидел до конца спектакля, но и предложил мне впоследствии руку и сердце.
- Позволительно ли сосчитать, сколько у Татьяны Назаровой сценических мужей в известных спектаклях и кино? Юрий Николаевич Мажуга, Сергей Шакуров, Богдан Ступка, Владимир Стержаков… Кого-то упустила?
- Бабаева. Дмитрий однажды подарил Давиду Вольфовичу книжку с надписью: «Многолетнему мужу нашей семьи» (смеемся). - Но я к каждому из них отношусь с огромной нежностью! С талантливым партнером сценическое существование счастливей и ярче. Когда вы друг друга без слов понимаете, цените.
- Все, как в реальной жизни?
- Почти. В жизни каждый из нас сам утверждает себя на роль.
Фото предоставлены Национальным академическим театром Русской драмы им. Леси Украинки.