Александр ГАМОВ, политобозреватель «КП», - о своем любимом художнике
Вечер. Я иду по тропинке. И встречаю художника Шишкина...
| |
B юности меня поразила картина, которая висела у нас в городском Доме культуры: «Иван Шишкин. Осень. 1894». На холсте - совершенно живые деревья. С одного листья уже совсем опали, а с других только облетают. Прямо на твоих глазах! В желтую траву.
Я чувствую, как пахнут эти поджаренные осенью листья. И дуновение ветра тоже ощущаю. Будто и не картина вовсе, а... окно в парк.
Я даже пытался срисовать эти «живые шишкинские сюжеты» - авторучкой, заправленной чернилами. Ну вот так:
...Вечер. Я иду по тропинке. А следом бредет осень. Пестрые лохмотья ее ветхого халата полощутся на ветру и падают на землю...
Мне много приходится ездить. И я постоянно встречаю знакомые с юности пейзажи - на туманном Валааме и в солнечных Сокольниках, в тенистых парках Питера и в тихой Елабуге, где любил создавать свои полотна русский живописец и график Иван Шишкин (1832 - 1898 гг.).
А однажды я понял, почему ему с помощью кисти и красок удалось не только донести до нас неповторимые мгновения жизни природы, но и создать «эффект присутствия», «репортажность», которые ощущает каждый, кто хотя бы на минуту задержит свой взгляд на холстах Шишкина. В его дневниках лес обязательно «из осокорея, вязов и частью дубов» или «еловый, осина, береза, липа». И на холсте не абстрактные деревья, а вполне конкретные.
Говорят, по «Сосновому лесу», «Корабельной роще» или «Дождю в дубовом лесу» Шишкина можно изучать породы деревьев, природные явления и... особенности почвы. Но при этом его картины наполнены таким восхищением красотой и величием родной природы, таким душевным трепетом, что и ты разделяешь с Шишкиным его чувства. Ведь трудно найти художника, столь ярко выразившего в пейзажах черты русского характера: широту, щедрость, основательность, крепкую укорененность в родную почву. И, видимо, не случайно писать более всего любил дубы и сосны - деревья осанистые, высокорослые и плечистые. «Пейзажист, - считал живописец, - истинный художник, он чувствует глубже, чище».
И его знаменитая «Рожь» с ослепительным золотом созревшей нивы, и философская «Лесная глушь», и непредсказуемые «Дебри», - как эпически обобщенные образы родной земли.
Тешу себя надеждой, что тот, кто раскроет этот альбом, тоже прикоснется к волшебству Шишкина. И, как я однажды, наведается на родину Ивана Ивановича - в Елабугу, в его уютный дом-музей.
Знаете, чем он меня поразил? Там внутри - много дерева. И картин, которые похожи на светлые окошки в вечно живой Мир Художника...