На днях в Одессе презентовали фильм «Запах осени». Главный одесский джазмен Юрий Кузнецов называет эту киноленту – пророчеством для себя. Как и герою в киноленте, ему становилось все хуже и хуже, при этом одессит писал музыку для фильма. После очередного рабочего дня Кузнецов зашел к знакомому врачу, там его обследовали и обнаружили онкологическое заболевание.
Тот далекий 93-й год Юрий считает самым сложным в своей жизни. Тогда, в ноябре месяце, жители Одессы, Москвы, Ленинграда и Сибири спасли жизнь музыканту, многие знакомые, а больше, незнакомые люди, собирали деньги на операцию музыканту, которая должна была пройти в Гамбурге.
– Я даже не смел никого просить, чтобы мне помогли, и казалось, не было никакой надежды на выздоровление, болезнь моя была серьезна, – признается музыкант. – Люди сами, узнав о моей беде, начали ходить по кабинетам, общались с бизнесменами, деятелями культуры, руководителями, а я лежал и не знал об этом. Уже 16 лет я проживаю вторую жизнь и благодарен одесситам – своим спасителям.
«Счастливые люди стоят в очереди за билетами на джаз»
– Юрий, вас можно назвать реаниматором джаза в нашем городе, расскажите, как вам удалось поднять высокую музыку в Одессе?
– Я начал выступать на профессиональной сцене 35 лет назад, и моя джазовая жизнь никогда не прекращалась. Хотя в Одессе я нечасто выступаю, больше гастролирую. К Южной Пальмире меня привязывало то, что я всегда был приписан к одесской филармонии как музыкант–пианист, но это государственная организация, и со временем мне стало ужасно скучно там работать. Еще в советские времена я начал организовывать джаз-фестивали, в том числе и фестиваль памяти Утесова. В 1980 году я отважился открыть в Одессе джаз–клуб, который просуществовал 7 лет. До 1987 года у нас еще было много гастролеров со всего Союза, а потом гастроли стали редкостью. Во времена перестройки была стабильная фестивальная жизнь и, благодаря комсомольцам, джаз–фестивали проводились довольно регулярно. А в независимой Украине количество фестивалей можно пересчитать на пальцах одной руки, доходило до смешного: мы с моими друзьями-музыкантами из советской страны встречались чаще где-нибудь в Мюнхене или Риме, чем на родине.
– Справедливо ли Южную Пальмиру называют родиной отечественного джаза?
– Еще лет десять назад наш город был джазовой провинцией. Я делаю все возможное, чтобы к нам заезжали достойные джазмены, и вернулись те, кто когда–то уехал. Потому что все выдающиеся одесситы делали себе имя в Америке, Москве, Израиле... Жванецкий, Утесов, например, который все пел про любовь к Черному морю, а за всю жизнь только несколько раз побывал в Одессе с гастролями.
– С кем бы отказались сыграть на одной сцене?
– Интересный вопрос. Наверное, это должен быть просто плохой человек. Точнее тот, кто для меня не симпатичен как человек, тот и на сцене не откроется мне, вопрос только в этом, а не в профессиональных возможностях музыкантов. Для музыки важно какое-то глубокое, на генетическом уровне взаимопонимание.
– Какой концерт вы никогда не забудете?
– Самое сильное впечатление у меня осталось от моего первого заграничного фестиваля «Советский авангардный джаз», проводимый в Цюрихе. Сам город настолько противоречил мировоззрению советского человека, полжизни безвыездно прожившего в родной стране. А тут вдруг я увидел счастливых, богатых, никуда не спешащих людей, стоящих в очереди только за билетами на джаз. Там я узнал, что город Цюрих ежегодно выделяет 200 миллионов долларов на культуру, в то время вся советская страна выделяла на культуру 12 миллионов рублей. Фестивали запоминались мне по именам тех артистов, с которыми они сводили меня на сцене: кумиры, которыми я восхищался, стояли рядом на сцене и вместе мы пили виски.
| |
Тинейджеров тянет в джаз
–Одесская публика готова принимать джаз?
– На мой взгляд, клубная публика делится на две группы: постоянную и не очень. Когда к нам заходят случайные люди, мне очень интересно наблюдать их реакцию: сначала у них глаза бегают непонимающе, потом они медленно затихают, приоткрывается рот... Многие в таком состоянии остаются и становятся завсегдатаями клуба. Чаще всего такая реакция наблюдается у тинейджеров, которые, кроме кислотных дискотек, ничего до этого не посещали. И тех, кто признается: «Мне эта музыка нравится, но я в ней ничего не понимаю», я считаю самыми счастливыми людьми, а вот те, кто сидит в зале и считает главные и побочные партии, воспринимают музыку не теми частями тела.
– Недавно было сделано заявление о планах открыть школу джаза в Одессе, насколько это реально?
– С точки зрения истории логично было бы открыть такую школу. Есть потенциал: мой опыт насчитывает более трех десятков джазовой педагогики. Но не представляю, каким образом Петру Соломоновичу Столярскому удалось организовать в этой стране музыкальную школу, тем более, в то советское время, когда душилось все живое и талантливое. Но времена сейчас не намного лучше, ситуация неуправляема. Возникает ряд труднопреодолимых барьеров: «налоговые глупости» в искусстве, абсурд, когда бизнесменов с миллионными состояниями и культуру ставят на один уровень. Наш «гениальный» аккордеонист Ян Табачник и поющий ректор Поплавский имеют все льготы артистов и условия для продвижения.
Такой город, как Ростов имеет школы, снабженные аппаратурой, выделяет здания, где детвора учится творить. В Одессе я пока не вижу структур и меценатов, которые способствовали этому, но некоторые все же пытаются. Но люди, которым небезразлична культура, у которых сердце болит за родной город, заставляют меня еще во что-то верить. Я думаю, что в Одессе есть еще несколько людей, которые в своем бескорыстном желании готовы обогатить родной город и духовно обогатить себя. А пока что культурные учреждения бедствуют. Наши культурные очаги могут заложить стеклянными фасадами, и они пойдут под банки, офисы и игровые автоматы. Поэтому я хотел бы обратиться к одесситам, нам нужно внимательно отслеживать что происходит, ведь это необратимые вещи. Детей нужно развивать и прививать культуру, а иначе мы будем говорить, что Одесса самый бесперспективный, безнравственный и туберкулезный город. Одесса, как Южная Пальмира со своей колоритной культурой просто исчезнет...
– Какие курьезы случались на ваших концертах?
– Мне запомнился концерт с Владимиром Чекасиным: мы сыграли на «бис» несколько вещей и ушли со сцены, пора и честь знать! Поднялись, собрали инструменты, переоделись, прошло минут 20 и тут забегает продюсер и вопит: «Идите вниз». Мы спускаемся, а в партере зрители продолжают сидеть и аплодировать ногами и руками. Мы испытали приятные чувства и если мы ввели в такой транс непростую немецкую публику, то это что-то да значит!
Досье «КП»
Кузнецов Юрий Анатольевич родился 11.07.1953 г. в Одессе.
Заслуженный деятель искусств Украины, единственный в стране джазовый музыкант, носящий это звание. Окончил школу им. Столярского и Одесскую консерваторию по классу фортепиано, с 1979 года периодически ведет в Одесской консерватории класс импровизации. В1973 г. начал активную концертную деятельность, принимал участие в крупнейших советских и европейских джазовых фестивалях. По опросам критиков и журналистов неоднократно признавался ведущим пианистом СССР. Кузнецов включен в джазовую энциклопедию США, в 1997-м Юрий организовал и возглавил одесский «Клуб Высокой Музыки», в рамках которого проводятся концерты выдающихся музыкантов. На сегодняшний день джазмен имеет более сотни учеников в разных уголках мира.
Фото автора.