БЕЖАЛА ДВАЖДЫ
Практически все остановки подмосковного Орехово-Зуева обклеены листовками. На них - черно-белые фотографии малышки и ее тети. Написано, что потерялись. Если видели - звоните. Местные жители, случайно скользнув взглядом по бумажке, морщатся и опускают глаза. У этой истории неожиданно грустный конец.
Их тела нашли в лесу спустя десять дней. Обе умерли от переохлаждения. Первой погибла Мария. Маленькая Лиза продержалась еще сутки. Все это время она тщетно пыталась разбудить тетю, бродя возле трупа (милиция обнаружила множество следов вокруг). На рассвете девочка тоже умерла.
Их искали слишком долго.
Но ведь не в тайге живем - назвать подмосковные леса непроходимыми трудно. К тому же в ходе скитаний девочка с тетей не раз пересекали дороги и населенные пункты. Парочка приметная. Только вот почему никто не позвонил в милицию, не оказал помощь? «Комсомолка» попыталась разобраться, что стало причиной трагедии: преступная пассивность милиции или же не менее преступное равнодушие местных жителей.
|
Для начала мы решили выяснить, как в принципе родители Лизы могли отпустить с психически нездоровым человеком.
- Да, у Маши был разум ребенка, - рассказывает первая жена отца Лизы Анна Хорькова. - Но она была неагрессивна, отлично ладила с детьми. Дни напролет возилась с ними во дворе. Что касается Лизки, то они с детства неразлучны, целыми днями вместе.
- А девочка в сад не ходила? - уточняю.
Оказывается, нет. Место в детсаду стоит порядка 20 тысяч рублей, родители Лизы решили сэкономить. Оставляли ее бабушке Нине, матери Маши. А та частенько отправляла «девочек» погулять. Маша гулять страсть как любила. Могла целый день наматывать круги по городу без какой-либо цели. Сядет на один автобус, доедет до конечной остановки, пересядет на другой. С кондукторами почти породнилась. Любила и пешие прогулки.
- Рассказывала, как доходила до Павловского Посада, а это уже, извините, более десяти километров в одну сторону, - говорит знакомая Маши Юлия. - Зачем? А говорит, «захотелось косточки размять».
Дважды Маша «разминалась» очень основательно. В первый раз из дома сбежала в десять лет - рванула в Москву. Но тогда милиция ее перехватила довольно оперативно. Второй раз сбежала в 15 лет. Дома ее не было более трех суток, вернулась сама. Где пропадала - до сих пор тайна.
И вот как при таких раскладах ей можно было доверять ребенка?
Но родные по-прежнему настаивают на своем: дескать, можно. К тому же в дальние «экспедиции» Маша малышку не брала - это ей строго-настрого запретили.
- Да, у Маши был разум ребенка, - рассказывает первая жена отца Лизы Анна Хорькова. - Но она была неагрессивна, отлично ладила с детьми. Дни напролет возилась с ними во дворе. Что касается Лизки, то они с детства неразлучны, целыми днями вместе.
- А девочка в сад не ходила? - уточняю.
Оказывается, нет. Место в детсаду стоит порядка 20 тысяч рублей, родители Лизы решили сэкономить. Оставляли ее бабушке Нине, матери Маши. А та частенько отправляла «девочек» погулять. Маша гулять страсть как любила. Могла целый день наматывать круги по городу без какой-либо цели. Сядет на один автобус, доедет до конечной остановки, пересядет на другой. С кондукторами почти породнилась. Любила и пешие прогулки.
- Рассказывала, как доходила до Павловского Посада, а это уже, извините, более десяти километров в одну сторону, - говорит знакомая Маши Юлия. - Зачем? А говорит, «захотелось косточки размять».
Дважды Маша «разминалась» очень основательно. В первый раз из дома сбежала в десять лет - рванула в Москву. Но тогда милиция ее перехватила довольно оперативно. Второй раз сбежала в 15 лет. Дома ее не было более трех суток, вернулась сама. Где пропадала - до сих пор тайна.
И вот как при таких раскладах ей можно было доверять ребенка?
Но родные по-прежнему настаивают на своем: дескать, можно. К тому же в дальние «экспедиции» Маша малышку не брала - это ей строго-настрого запретили.
|
- И за четыре года она ни разу не нарушила запрет, - говорит Анна Хорькова. - Это ведь о чем-то говорит, правильно?
Между тем в последнее время Маша стала чудить. Недавно узнали, что она все-таки водила малышку в лес - на родник...
- В этом случае путешествия - не просто хобби, - говорит доктор медицинских наук Михаил Виноградов. - Это заболевание называется «дромомания» - патологическая сильная тяга к путешествиям и перемене мест.
У этой дромомании, как выяснилось, есть три стадии. Первая - побеги из дома в знак протеста. Вторая - запланированные путешествия («сегодня не поеду, но завтра - точно»). А третья - это неконтролируемая спонтанная тяга («пойду прямо сейчас, причем далеко»). И Маша пошла...
РОДИТЕЛИ УПУСТИЛИ ВРЕМЯ
Родственники по собственной глупости и из-за гордыни потеряли драгоценное время. О пропаже «девочек» узнали... поздновато. 13 сентября баба Нина вернулась с дачи уже после обеда, дома никого не обнаружила, но и в набат бить не стала. Мать Лизы Наталья, которая работает продавщицей на рынке, пришла домой около девяти вечера.
- Я приготовила ужин, - вспоминает Наташа, - думая, что дочь скоро придет. Подождала до одиннадцати часов, но ее все не было. И тогда мы с мужем встревожились.
Только тогда? Интересно, где, по мнению Натальи, маленькая девочка могла «задержаться» до столь позднего часа?
- Криминала в этом нет, - спешит заверить первый заместитель начальника УВД по городскому округу Орехово-Зуево и Орехово-Зуевскому муниципальному округу полковник милиции Александр Морозов. - Просто мать девочки и бабушка фактически не общались, хоть и жили в одном подъезде: одна - на пятом этаже, другая - на девятом. То есть бабушка думала, что Маша и Лиза находятся на девятом этаже, а мать думала, что они засиделись на пятом.
Вернувшись с работы, шум поднял отец Лизы, не найдя ее ни в одной из квартир. Позвонить бы «беглецам» на мобильный... Да вот беда - Машин телефон сломался еще год назад, а чинить его всем было недосуг. Что делать? Побежали в милицию.
- Заявление приняли сразу, - говорит Морозов. - При желании можете проверить журналы - все зафиксировано. Искать стали той же ночью. Вопрос - с чего начать. Родные разводят руками: дескать, без малейшего понятия. Тогда милиционеры отправились по соседям: может, кто что видел? Ночной опрос результатов не дал.
Многие банально не открыли. Удалось выяснить лишь то, что со двора пропали две дворняги: блондинка Бала и рыжая Леди. Маша часто брала их на прогулку. Стало быть, увела с собой и в этот раз. Но куда? На следующий день опрос граждан возобновили.
- И вот тут мы столкнулись с проблемой, - говорит Александр Морозов. - Она заключается в том, что Машу в городе действительно знали все и встречали ее регулярно. В итоге началась путаница. Так, судя по свидетельским показаниям, пропавших в одно и то же время видели сразу в пяти местах. Пока разбирались, прошли еще сутки.
До смерти маленькой Лизы между тем оставалось четыре дня.
Наконец милиционеры установили, что Машу с девочкой видели идущими по трассе в направлении соседней деревни Демихово. На этот счет дают показания водители. Видели «беглянок» и в самой деревне. У них там родня, но в гости они не заходили. Может, погуляли и пошли домой на обед?
- Мы предположили, что они заблудились в лесу на обратной дороге, - говорит Морозов. - Может, решили срезать путь и не туда повернули. А может, их затащили в лес...
- А вы подключали МЧС? - спрашиваю. - Они прочесали лес?
- Нет, - вздыхает полковник. - Их нельзя просто так подключить, щелкнув пальцами. Я могу направить им заявку. И только в том случае, если уверен, что люди пропали именно в лесу и именно в данном квадрате. На территории населенных пунктов МЧС людей не ищет, это прерогатива милиции. Стало быть, заявка... сами понимаете.
Но лес-то все равно прочесать надо бы. Тогда Морозов на личных контактах выпросил у руководства местной воинской части солдат. Руководство шибко не расщедрилось. В первый день прислали 30 срочников, во второй - всего 15.
- Спасибо, хоть столько, - оправдывает скупость военных Морозов. - Очень благодарен. Система у нас, конечно... Почему МЧС розыском в городе не занимается, зато я фактически руковожу спасательной операцией? Как будто я имею представление, как надо «отрабатывать» лес. Солдаты и участковые вообще без малейшего понятия: ни специальных навыков, ни снаряжения. Даже GPS-навигаторов ни у кого не было. Мои «следопыты» сами в лесу заблудились - двадцать милиционеров не вернулись. Нормально? Мы потом их еле отыскали. И после этого меня еще упрекают: мол, почему не шерстили лес ночью. Но в итоге тот квадрат обследовали - чисто. Получается, что в город они не возвращались, а пошли дальше... Дальше дорога расходится в трех направлениях. По каждому направлению - от двух до пяти деревень. Тут бы, конечно, налететь оравой и прошерстить деревни в один день. Но тут в Орехово-Зуеве случился День города (18 сентября). Все основные силы на мероприятиях. Поиск приостановили. Между тем до смерти маленькой Лизы оставалось два дня.
ШЛИ БОДРО И ВЕСЕЛО
Тем временем подтянулись волонтеры. Кто-то из местных блогеров кинул в Сеть тревожную новость о пропаже Маши и Лизы. «Спасотряд» численностью в 250 - 300 человек сформировался буквально за несколько часов. Возглавили его те же ребята, которые весной отыскали мальчишку в лесах под Черноголовкой. Экипировка - супер. Четкая координация действий плюс навыки работы в лесу. Наладили контакт с милицией, прочесывали леса вместо солдат. Но искали не прицельно, по наитию.
След «беглянок» был потерян. День смерти маленькой Лизы - 20 сентября. И только на следующие сутки милиция наконец добрела до одной из самых дальних деревень - Федорова.
- Приходят, показывают фотографии, - вспоминает жительница дома № 127 этого поселка Любовь (улицы тут не имеют названий). - И тут я вспомнила, что действительно видела эту женщину и девочку. Они шли по деревне. Это было 13-го числа в обед. Не помню точно: может, и в час дня, а может, и в три.
- А почему вы на них обратили внимание? - спрашиваю.
- Я как раз выпустила свою собаку на улицу, - говорит женщина. - И слышу - лай, будто собаки дерутся. Смотрю, идут эти две, а с ними дворняжки: они-то с моей овчаркой и сцепились. А женщину я запомнила, потому что она... странная.
- А девочка не плакала? - спрашиваю. - Может быть, не хотела идти?
- Не плакала, - чуть подумав, ответила Любовь. - Шли обычно. Не спеша, но явно с какой-то целью. Не просто бродили. Повернули, значит, возле моего дома и в лес пошли. По крайней мере в деревне их больше не видели.
- А почему вы не позвонили в милицию? - спрашиваю. - Их же искали повсюду...
- А кто ж знал? - разводит руками женщина. - Я телевизор не смотрю, по радио ничего не передавали. Это сейчас у нас листовка с их фотографиями на каждом колодце - милиция повесила. Но сейчас-то зачем уже?
Если бы эти листовки появились всего на пару дней раньше, девочку бы спасли - это точно.
- Я ж видела эту белую собаку, - сокрушается местная жительница Людмила Елесова. - Она, наверное, сбежала от них, когда эта женщина заблудилась...
- Да, сбежала, - киваю. - И 20 сентября вернулась в свой родной двор.
- Долго чего-то бежала, - прикидывает Людмила. - Я ее видела числа 15-го или, может, 16-го. Она по деревне шлялась. Тихая такая. Села возле нашей машины и не уходит. Я ее отгоняю, а она не уходит. Помню, тогда еще с соседями обсуждали: откуда она прибилась? Если бы раньше знать, если бы раньше... Я бы первая побежала с фонарем в лес - вот ей-богу!
УМИРАТЬ НЕ ПЛАНИРОВАЛИ
Два дня после смерти маленькой Лизы... Добровольцы, получив конкретную наводку от милиции и наивно надеясь на чудо, остервенело прочесывают лес. Тропинка через Федорово превратилась в трассу: по ней без конца мчатся джипы, разбрызгивая грязь и на скорости врываясь в лес. Народ ищет с фонарями. Вечером 22 сентября нашли Марию. В буреломе, но всего в 2,5 километра от деревни. Маленькую Лизу обнаружили на следующий день в 400 метрах от тела женщины. Там же, под кустом, нашлась рыжая дворняжка - она караулила бездыханное тело ребенка.
Добровольцы свое дело сделали и передали эстафету судмедэкспертам. Те следов физического насилия не обнаружили. На телах - ни синяков, ни порезов. Изнасилования тоже не было. Причина смерти - общее истощение и переохлаждение.
Пазл сложился. «Дорога смерти» Маши и девочки очерчена. В общей сложности она составляет чуть более 13 километров.
Итак, 13 сентября в 10.40 Маша и Лиза вышли из дома и направились в деревню Демихово. Девочка и тетка отмахали расстояние в четыре километра. Могла ли малышка осилить такую дистанцию? Следователи задавали этот вопрос отцу девочки, тот уверенно кивнул. Дескать, ходили и дальше.
К слову, далее от Демихова, по прикидкам следствия, Маша повернула в село Нестерово, которое граничит с Федоровом. Это еще чуть более четырех километров. Почему именно туда? Родные полагают, что Маша отправилась на местное кладбище, где похоронена ее бабушка. Ранее Мария наведывалась на могилку. Ну, допустим. Но зачем их потом понесло в непролазный бурелом под Федоровом? Прицельно пошли умирать (Маша по молодости заикалась о суициде)?
- Зачем ей умирать? - недоумевает жених Маши Александр Чернявский (он тоже наблюдается у психиатра). - Мы с ней не ссорились, отношения были серьезные. К тому же она в воскресенье сказала, что придет в понедельник в восемь вечера. Она если говорила, то всегда приходила.
Слова Александра о далекоидущих планах подтверждают и знакомые Марии: мол, она активно собиралась замуж.
- Есть мнение, что Маша просто промахнулась мимо короткой дороги через лес, - говорит Александр Морозов. - Ей надо было свернуть на окраине Нестерова (по такому пути она уже ходила, если верить родным. - Прим. авт.), но, задумавшись, зашла в Федорово.
Две деревни примыкают друг к другу, их разделяет лишь символический мостик. Дойдя до конца поселка, Маша действительно увидела лесную дорогу и свернула. С тех пор ни ее, ни племянницу живыми никто не видел.
То есть они бродили с 13 сентября. Для этого леса слишком велик срок: соседние деревни находятся всего в 3 - 4 километрах. Кроме того, Горьковское шоссе рядом. За двое-трое суток по-любому выйдешь. С другой стороны, та самая дорога, которую увидела Мария, оказалась ложной. Только сразу этого не поймешь. Я тоже попалась на удочку. Захожу в лес по довольно широкой и накатанной грунтовке. Бодро топаю, но вдруг дорога неожиданно раскалывается надвое. Одна обрывается вдруг, в другую врезается еще одно шоссе. Это главная трасса или нет? Сейчас уж не разберешь. Очевидно, в такую же ловушку попалась и Маша.
Дело в том, что эти дороги появились лишь этим летом - с их помощью отсекали очаги пожаров. Вот потому они начинаются из ниоткуда и ведут в никуда - нет никакой логики, кроме той, что диктует пламя. Метаться по этим «обманкам» можно долго. И что интересно, ни одной живой души поблизости. После пожара грибники в этот лес не ходят. Да что говорить, тут и птиц, похоже, нет, и, что хуже, воды: ни ручья, ни болотца. А пить-то хочется.
- Но ничего, - утешаю сама себя. - Меня много народу видело, в случае чего...
И тут мысль оборвалась. Ну и что, что видели? Машу с племянницей тоже многие заметили. Государственная машина поиска людей заржавела и явно не на ходу. Усилия волонтеров, которые вручную пытаются толкать эту махину, похвальны, но по большому счету тщетны. Собери в лесу тысячу добровольцев - и все они все равно не заменят один вертолет с тепловизором.
Между тем в последнее время Маша стала чудить. Недавно узнали, что она все-таки водила малышку в лес - на родник...
- В этом случае путешествия - не просто хобби, - говорит доктор медицинских наук Михаил Виноградов. - Это заболевание называется «дромомания» - патологическая сильная тяга к путешествиям и перемене мест.
У этой дромомании, как выяснилось, есть три стадии. Первая - побеги из дома в знак протеста. Вторая - запланированные путешествия («сегодня не поеду, но завтра - точно»). А третья - это неконтролируемая спонтанная тяга («пойду прямо сейчас, причем далеко»). И Маша пошла...
РОДИТЕЛИ УПУСТИЛИ ВРЕМЯ
Родственники по собственной глупости и из-за гордыни потеряли драгоценное время. О пропаже «девочек» узнали... поздновато. 13 сентября баба Нина вернулась с дачи уже после обеда, дома никого не обнаружила, но и в набат бить не стала. Мать Лизы Наталья, которая работает продавщицей на рынке, пришла домой около девяти вечера.
- Я приготовила ужин, - вспоминает Наташа, - думая, что дочь скоро придет. Подождала до одиннадцати часов, но ее все не было. И тогда мы с мужем встревожились.
Только тогда? Интересно, где, по мнению Натальи, маленькая девочка могла «задержаться» до столь позднего часа?
- Криминала в этом нет, - спешит заверить первый заместитель начальника УВД по городскому округу Орехово-Зуево и Орехово-Зуевскому муниципальному округу полковник милиции Александр Морозов. - Просто мать девочки и бабушка фактически не общались, хоть и жили в одном подъезде: одна - на пятом этаже, другая - на девятом. То есть бабушка думала, что Маша и Лиза находятся на девятом этаже, а мать думала, что они засиделись на пятом.
Вернувшись с работы, шум поднял отец Лизы, не найдя ее ни в одной из квартир. Позвонить бы «беглецам» на мобильный... Да вот беда - Машин телефон сломался еще год назад, а чинить его всем было недосуг. Что делать? Побежали в милицию.
- Заявление приняли сразу, - говорит Морозов. - При желании можете проверить журналы - все зафиксировано. Искать стали той же ночью. Вопрос - с чего начать. Родные разводят руками: дескать, без малейшего понятия. Тогда милиционеры отправились по соседям: может, кто что видел? Ночной опрос результатов не дал.
Многие банально не открыли. Удалось выяснить лишь то, что со двора пропали две дворняги: блондинка Бала и рыжая Леди. Маша часто брала их на прогулку. Стало быть, увела с собой и в этот раз. Но куда? На следующий день опрос граждан возобновили.
- И вот тут мы столкнулись с проблемой, - говорит Александр Морозов. - Она заключается в том, что Машу в городе действительно знали все и встречали ее регулярно. В итоге началась путаница. Так, судя по свидетельским показаниям, пропавших в одно и то же время видели сразу в пяти местах. Пока разбирались, прошли еще сутки.
До смерти маленькой Лизы между тем оставалось четыре дня.
Наконец милиционеры установили, что Машу с девочкой видели идущими по трассе в направлении соседней деревни Демихово. На этот счет дают показания водители. Видели «беглянок» и в самой деревне. У них там родня, но в гости они не заходили. Может, погуляли и пошли домой на обед?
- Мы предположили, что они заблудились в лесу на обратной дороге, - говорит Морозов. - Может, решили срезать путь и не туда повернули. А может, их затащили в лес...
- А вы подключали МЧС? - спрашиваю. - Они прочесали лес?
- Нет, - вздыхает полковник. - Их нельзя просто так подключить, щелкнув пальцами. Я могу направить им заявку. И только в том случае, если уверен, что люди пропали именно в лесу и именно в данном квадрате. На территории населенных пунктов МЧС людей не ищет, это прерогатива милиции. Стало быть, заявка... сами понимаете.
Но лес-то все равно прочесать надо бы. Тогда Морозов на личных контактах выпросил у руководства местной воинской части солдат. Руководство шибко не расщедрилось. В первый день прислали 30 срочников, во второй - всего 15.
- Спасибо, хоть столько, - оправдывает скупость военных Морозов. - Очень благодарен. Система у нас, конечно... Почему МЧС розыском в городе не занимается, зато я фактически руковожу спасательной операцией? Как будто я имею представление, как надо «отрабатывать» лес. Солдаты и участковые вообще без малейшего понятия: ни специальных навыков, ни снаряжения. Даже GPS-навигаторов ни у кого не было. Мои «следопыты» сами в лесу заблудились - двадцать милиционеров не вернулись. Нормально? Мы потом их еле отыскали. И после этого меня еще упрекают: мол, почему не шерстили лес ночью. Но в итоге тот квадрат обследовали - чисто. Получается, что в город они не возвращались, а пошли дальше... Дальше дорога расходится в трех направлениях. По каждому направлению - от двух до пяти деревень. Тут бы, конечно, налететь оравой и прошерстить деревни в один день. Но тут в Орехово-Зуеве случился День города (18 сентября). Все основные силы на мероприятиях. Поиск приостановили. Между тем до смерти маленькой Лизы оставалось два дня.
ШЛИ БОДРО И ВЕСЕЛО
Тем временем подтянулись волонтеры. Кто-то из местных блогеров кинул в Сеть тревожную новость о пропаже Маши и Лизы. «Спасотряд» численностью в 250 - 300 человек сформировался буквально за несколько часов. Возглавили его те же ребята, которые весной отыскали мальчишку в лесах под Черноголовкой. Экипировка - супер. Четкая координация действий плюс навыки работы в лесу. Наладили контакт с милицией, прочесывали леса вместо солдат. Но искали не прицельно, по наитию.
След «беглянок» был потерян. День смерти маленькой Лизы - 20 сентября. И только на следующие сутки милиция наконец добрела до одной из самых дальних деревень - Федорова.
- Приходят, показывают фотографии, - вспоминает жительница дома № 127 этого поселка Любовь (улицы тут не имеют названий). - И тут я вспомнила, что действительно видела эту женщину и девочку. Они шли по деревне. Это было 13-го числа в обед. Не помню точно: может, и в час дня, а может, и в три.
- А почему вы на них обратили внимание? - спрашиваю.
- Я как раз выпустила свою собаку на улицу, - говорит женщина. - И слышу - лай, будто собаки дерутся. Смотрю, идут эти две, а с ними дворняжки: они-то с моей овчаркой и сцепились. А женщину я запомнила, потому что она... странная.
- А девочка не плакала? - спрашиваю. - Может быть, не хотела идти?
- Не плакала, - чуть подумав, ответила Любовь. - Шли обычно. Не спеша, но явно с какой-то целью. Не просто бродили. Повернули, значит, возле моего дома и в лес пошли. По крайней мере в деревне их больше не видели.
- А почему вы не позвонили в милицию? - спрашиваю. - Их же искали повсюду...
- А кто ж знал? - разводит руками женщина. - Я телевизор не смотрю, по радио ничего не передавали. Это сейчас у нас листовка с их фотографиями на каждом колодце - милиция повесила. Но сейчас-то зачем уже?
Если бы эти листовки появились всего на пару дней раньше, девочку бы спасли - это точно.
- Я ж видела эту белую собаку, - сокрушается местная жительница Людмила Елесова. - Она, наверное, сбежала от них, когда эта женщина заблудилась...
- Да, сбежала, - киваю. - И 20 сентября вернулась в свой родной двор.
- Долго чего-то бежала, - прикидывает Людмила. - Я ее видела числа 15-го или, может, 16-го. Она по деревне шлялась. Тихая такая. Села возле нашей машины и не уходит. Я ее отгоняю, а она не уходит. Помню, тогда еще с соседями обсуждали: откуда она прибилась? Если бы раньше знать, если бы раньше... Я бы первая побежала с фонарем в лес - вот ей-богу!
УМИРАТЬ НЕ ПЛАНИРОВАЛИ
Два дня после смерти маленькой Лизы... Добровольцы, получив конкретную наводку от милиции и наивно надеясь на чудо, остервенело прочесывают лес. Тропинка через Федорово превратилась в трассу: по ней без конца мчатся джипы, разбрызгивая грязь и на скорости врываясь в лес. Народ ищет с фонарями. Вечером 22 сентября нашли Марию. В буреломе, но всего в 2,5 километра от деревни. Маленькую Лизу обнаружили на следующий день в 400 метрах от тела женщины. Там же, под кустом, нашлась рыжая дворняжка - она караулила бездыханное тело ребенка.
Добровольцы свое дело сделали и передали эстафету судмедэкспертам. Те следов физического насилия не обнаружили. На телах - ни синяков, ни порезов. Изнасилования тоже не было. Причина смерти - общее истощение и переохлаждение.
Пазл сложился. «Дорога смерти» Маши и девочки очерчена. В общей сложности она составляет чуть более 13 километров.
Итак, 13 сентября в 10.40 Маша и Лиза вышли из дома и направились в деревню Демихово. Девочка и тетка отмахали расстояние в четыре километра. Могла ли малышка осилить такую дистанцию? Следователи задавали этот вопрос отцу девочки, тот уверенно кивнул. Дескать, ходили и дальше.
К слову, далее от Демихова, по прикидкам следствия, Маша повернула в село Нестерово, которое граничит с Федоровом. Это еще чуть более четырех километров. Почему именно туда? Родные полагают, что Маша отправилась на местное кладбище, где похоронена ее бабушка. Ранее Мария наведывалась на могилку. Ну, допустим. Но зачем их потом понесло в непролазный бурелом под Федоровом? Прицельно пошли умирать (Маша по молодости заикалась о суициде)?
- Зачем ей умирать? - недоумевает жених Маши Александр Чернявский (он тоже наблюдается у психиатра). - Мы с ней не ссорились, отношения были серьезные. К тому же она в воскресенье сказала, что придет в понедельник в восемь вечера. Она если говорила, то всегда приходила.
Слова Александра о далекоидущих планах подтверждают и знакомые Марии: мол, она активно собиралась замуж.
- Есть мнение, что Маша просто промахнулась мимо короткой дороги через лес, - говорит Александр Морозов. - Ей надо было свернуть на окраине Нестерова (по такому пути она уже ходила, если верить родным. - Прим. авт.), но, задумавшись, зашла в Федорово.
Две деревни примыкают друг к другу, их разделяет лишь символический мостик. Дойдя до конца поселка, Маша действительно увидела лесную дорогу и свернула. С тех пор ни ее, ни племянницу живыми никто не видел.
То есть они бродили с 13 сентября. Для этого леса слишком велик срок: соседние деревни находятся всего в 3 - 4 километрах. Кроме того, Горьковское шоссе рядом. За двое-трое суток по-любому выйдешь. С другой стороны, та самая дорога, которую увидела Мария, оказалась ложной. Только сразу этого не поймешь. Я тоже попалась на удочку. Захожу в лес по довольно широкой и накатанной грунтовке. Бодро топаю, но вдруг дорога неожиданно раскалывается надвое. Одна обрывается вдруг, в другую врезается еще одно шоссе. Это главная трасса или нет? Сейчас уж не разберешь. Очевидно, в такую же ловушку попалась и Маша.
Дело в том, что эти дороги появились лишь этим летом - с их помощью отсекали очаги пожаров. Вот потому они начинаются из ниоткуда и ведут в никуда - нет никакой логики, кроме той, что диктует пламя. Метаться по этим «обманкам» можно долго. И что интересно, ни одной живой души поблизости. После пожара грибники в этот лес не ходят. Да что говорить, тут и птиц, похоже, нет, и, что хуже, воды: ни ручья, ни болотца. А пить-то хочется.
- Но ничего, - утешаю сама себя. - Меня много народу видело, в случае чего...
И тут мысль оборвалась. Ну и что, что видели? Машу с племянницей тоже многие заметили. Государственная машина поиска людей заржавела и явно не на ходу. Усилия волонтеров, которые вручную пытаются толкать эту махину, похвальны, но по большому счету тщетны. Собери в лесу тысячу добровольцев - и все они все равно не заменят один вертолет с тепловизором.
|
КОМПЕТЕНТНО
Бывший заместитель министра МВД России Игорь ЗУБОВ: «Важно прописать и утвердить нормативы поиска людей»
- Проблема в том, что не разработана система типовых действий в случае пропажи людей. Вот возьмите любое ЧП, по каждому есть четкие инструкции: это делать в первую очередь, это - во вторую и так далее. Плюс разработаны нормативы. В случае поиска людей все решается на личных контактах: попросил солдат, попросил участковых... Дали людей - потерявшихся нашли, не дали - не нашли. И все воспринимают эту ситуацию спокойно, будто это в порядке вещей. А по-хорошему должно быть так: при обращении правоохранительных органов командир воинской части обязан выделить не менее стольких-то бойцов и в такой-то срок. То же самое и по технике. Если милиция считает необходимым поднять в воздух вертолет - он должен взлететь, чтобы спасти чью-то жизнь. Но важно все заранее прописать и утвердить, чтобы уже на взлетной полосе не стояла ругань на тему, кто оплатит полет.
Бывший заместитель министра МВД России Игорь ЗУБОВ: «Важно прописать и утвердить нормативы поиска людей»
- Проблема в том, что не разработана система типовых действий в случае пропажи людей. Вот возьмите любое ЧП, по каждому есть четкие инструкции: это делать в первую очередь, это - во вторую и так далее. Плюс разработаны нормативы. В случае поиска людей все решается на личных контактах: попросил солдат, попросил участковых... Дали людей - потерявшихся нашли, не дали - не нашли. И все воспринимают эту ситуацию спокойно, будто это в порядке вещей. А по-хорошему должно быть так: при обращении правоохранительных органов командир воинской части обязан выделить не менее стольких-то бойцов и в такой-то срок. То же самое и по технике. Если милиция считает необходимым поднять в воздух вертолет - он должен взлететь, чтобы спасти чью-то жизнь. Но важно все заранее прописать и утвердить, чтобы уже на взлетной полосе не стояла ругань на тему, кто оплатит полет.