Как справляется следствие с этими и еще двумя миллионами накопившихся дел, какие изменения и реформы ждут следственную систему, «Комсомолка» спросила у Василия ФАРИННИКА, заместителя министра МВД и начальника Главного следственного управления Украины.
«МЫ СНЯЛИ ДОНОРА ПРЯМО С ОПЕРАЦИОННОГО СТОЛА»
- В начале августа в Киеве изобличили международную сеть торговцев органами. Почему дельцы выбрали Украину?
- По украинскому законодательству передавать органы можно только в том случае, если реципиент и донор находятся в браке или состоят в родстве. Наши трансплантологи находили больного в Израиле, а донора - в Украине. Эти люди друг друга в глаза не видели, но писали заявления, что они якобы родственники, и на основании этих липовых документов врачи изымали органы. В Украине же продажа собственного органа не супругу и не родственнику, даже добровольная, - преступление.
А нашу страну выбрали потому, что у нас дешевые операции. И донор готов продать орган за копейки: на Западе никто за 10 тысяч долларов почку не отдаст.
- Украинские врачи сами проводили операции?
- У нас провели несколько операций, сейчас уточняется точное количество. Одного донора мы буквально сняли со стола - в Институте им. Шалимова его готовили к операции по изъятию почки. Но в основном наши медики только подбирали и обследовали будущих доноров, а пересадки делали в Баку.
Сегодня известно, что четыре сотрудника Института им. Шалимова имели отношение к незаконной торговле органами. Кто из врачей будет привлекаться к ответственности, говорить рано. Пока они проходят по делу как свидетели. Арестованы только трое - организатор гражданин Израиля и два вербовщика-украинца. Доноров установили пока 20 человек.
«ЗАДЕРЖАННЫХ ПО ВЗРЫВУ В ХРАМЕ БУДЕТ БОЛЬШЕ»
- Как удалось так быстро раскрыть дело о взрыве в запорожском храме?
- Была проделана кропотливая работа, пока мы не вышли на подозреваемых. Я лично выезжал на место, изучал все обстоятельства, и у меня нет сомнений, что это их рук дело.
Напомню, сейчас арестованы трое: два работника храма и брат одного из них. Но могут быть привлечены еще и другие лица - задержанные еще дают показания и пока не названы все, кто помогал им в организации взрыва. Но это дело времени.
- Адвокаты задержанных заявляют, что их вынудили оговорить себя, оказывая физическое и психическое давление…
- Все разговоры о том, что они не виновны, не отвечают действительности. Есть четкий мотив, и он уже установлен. Показания арестованных засняты на видео, подтверждены очными ставками, воспроизведением на месте событий.
- Вы исключаете оговор в данном случае. А в принципе следователи часто применяют силу на допросе?
- Следователи никогда не прибегают к насилию, они используют собранные доказательства. Но полностью исключить то, что кто-то может применить силу, добиваясь показаний, нельзя. В семье, как говорится, не без урода. Но я уверен, что подобное станет скоро пережитком прошлого, когда от следствия требовали стопроцентной раскрываемости и результат нужно было достичь любыми методами. В данном случае никакого насилия не было.
- Но ведь есть же люди, которые под нажимом следователей взяли чужую вину на себя. Таких много?
- Если следователь арестовал человека, а суд его потом оправдал и выпустил, то государство несет материальную ответственность за недобросовестную работу следователя. А у нас не такое богатое государство. За семь месяцев этого года незаконно привлеченных к уголовной ответственности всего 24 человека. Оправданных судом - 23 из 120 тысяч дел, направленных в суд.
«ЧЕЛОВЕК НЕ ДОЛЖЕН СИДЕТЬ В СИЗО БЕЗ ВИНЫ»
- На следствие возложен большой объем работы - подтвердить виновность или невиновность, собрать все доказательства. При такой нагрузке реально объективно и непредвзято расследовать дела?
- Нагрузка возросла с 2007 года, когда прокуратура, которая до этого расследовала ряд тяжких преступлений, передала эти полномочия милиции. Состав следователей остался тот же, а дел стало больше. Кроме того, каждое преступление сейчас регистрируется, а это значит, что у следствия прибавилась работа.
В составе следственно-оперативной группы моим подчиненным приходится выезжать на все трупы, даже некриминального характера, а таких выездов в год около 180 тысяч. По факту убийства возбуждают около трех тысяч дел, а по остальным выносят постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.
Еще не надо забывать о двух миллионах дел прошлых лет, которые тоже надо расследовать. Поэтому заниматься тщательно каждым делом, да еще и уложиться в сроки, нереально.
- Так это из-за перегруженности следователей дела часто возвращают на дополнительное расследование?
- Ну, таких дел не так-то и много. За семь месяцев на 30 дел меньше, чем в прошлом году (всего 3,8%). Больше всего возвращают дел по тяжким преступлениям. Но я считаю, это все равно плохо, это недоработка.
Мы сейчас участвуем в подготовке проекта нового Уголовно-процессуального кодекса Украины, в котором планируется ликвидировать институт дополнительного расследования. Если мы направили дело прокурору, потом оно пошло в суд, но оказалось недоработано, судья вправе оправдать и отпустить обвиняемого, как это делается в цивилизованных странах. Тогда не будет тех, кто сидит в СИЗО годами. Если мы не доказали вину подозреваемого, почему он должен сидеть?
|
«СЛЕДОВАТЕЛЯ ЛЕГЧЕ ВСЕГО ПОЙМАТЬ НА ВЗЯТКЕ»
- Три процента вернувшихся на дополнительное расследование дел говорит о не очень хорошей подготовке кадров…
- Мы хотим изменить подход при подготовке кадров. Сейчас 10 вузов в Украине каждый год выпускают 1170 следователей при потребности всего 600. Зачем такое количество запланировано?! При этом выпускники не знают, как писать элементарные постановления. Раньше человек с юридическим образованием, пожелавший прийти на работу в милицию, проходил профподготовку, получал специальные знания. Я считаю, что на базе Национальной юракадемии им. Ярослава Мудрого необходимо создать институт следствия и там готовить специалистов.
- Часто мы слышим, что тот или иной следователь требовал взятку за закрытие уголовного дела или за переквалификацию…
- Да, это иногда происходит. Следователя легче всего поймать на взятке, потому что у него в производстве уголовное дело, которое зарегистрировано, допрошены люди. Если оперативник или инспектор ГАИ поймал нарушителя, тот ему всунул деньги - и никто ничего не узнал. А у нас все по-другому.
- А какие суммы берут, есть ли расценки?
- Да самые разные. В Черкасской области поймали следователя, вымогавшего 2000 гривен. В Харькове один попался на 2000 долларов.
«Я К ДЕЛУ ПОДХОЖУ НЕ ТОЛЬКО КАК МИЛИЦИОНЕР»
- Суды уже приступили к рассмотрению уголовных дел по обвинению в мошенничестве сторонников Сандея Аделаджи, обманувших прихожан церкви «Посольство Божье». А что же пастор - так и выйдет сухим из воды?
- Сандею Аделадже предъявлено предварительное обвинение. Проводится анализ его деятельности. Нужно доказать, что именно его действия привели к тому, что люди его послушались и отдали деньги. До декабря этого года продлены сроки следствия, и тогда все будет ясно. Пастор пока на подписке о невыезде.
- А если он убежит?
- Не убежит, поверьте.
- По делу об «Элита-Центре» не нашлись подтверждения того, что к делу причастны должностные лица КГГА?
- Когда это дело расследовалось, я тут еще не работал. Сейчас по эпизоду с Цыганком суд направил дело на дополнительное расследование. Возможно, найдутся доказательства причастности чиновников мэрии к финансовой пирамиде, которые так и не нашли за четыре года расследования.
- Как идут поиски похищенной студентки КИМО Ирины Лазаренко?
- Это очень серьезное дело. Были даже задержанные, но не доказали их причастность. Работаем дальше. Помимо незаконного лишения свободы, мы уже возбудили уголовное дело по вымогательству и по статье «умышленное убийство». Это не простое похищение - учитывая требование крупной суммы денег, мы расследуем его как убийство из корыстных побуждений.
- Вам помогает в работе то, что вы были судьей и адвокатом?
- Я к делу подхожу не только как милиционер. Смотрю на него со всех сторон - как оперативник, как адвокат, как судья. Прежде чем говорить, что задержанный совершил преступление, я всегда думаю о подтверждающих доказательствах, проигрываю все его действия, алиби, чтобы не ошибиться.
Фото Максима ЛЮКОВА.