«Интересуюсь, в первую очередь, есть ли что-либо в ульях при нынешних морозах? Муж-пасечник явно поленился спрятать свое богатство в омшаник?» - «Муж пчелами не интересуется, пасекой занята я».
БЫЛО о чем расспросить пчеловода Валерию Валерьевну Елькину. Семья - муж, жена и трое детей - поселились хозяйствовать на земле. «В те годы политики и журналисты внушали людям: страну накормят фермеры. В нашем округе собралось три тысячи фермеров. Через три года осталось три десятка. Одни начали чем-нибудь торговать, другие устроились на городские работы. Мой муж был военным. Податься нам было некуда, хорошо поняли: хозяйствовать на земле надо умеючи. Всё перепробовали. Родственник привёз нам в подарок пчелиный улей и сказал: попробуйте, может, дедовскую науку припомните.
Дедушка был знатным пасечником. Мне тогда было шесть лет, помню только, как пчелы жалили… Но дедушкина закваска пришлась ко двору. К первому улью купили еще пять. Побывала на пасеках у соседей, нашла нужные книги, кое-что добывалось практикой. Муж смотрел с улыбкой на моё увлечение, говорил: «Я твоих пчел боюсь».
А когда пчелы стали основой нашего маленького хозяйства, на пасеку стал смотреть с уважением. Работы в нашем дворе хватает всем. Муж достраивает дом, делает для ульев рамки. Старшая дочь, окончив вуз, работает ветеринаром, младшая приросла к пасеке. А вот Данила пошел в отца - пчеловодство не считает мужской работой, а ловлю окуней в Оке самым подходящим для себя занятием».
У увлеченных своим делом всегда есть о чем поговорить. Валерия Валерьевна рассказала, почему они держат ульи на открытом воздухе: «Если пчелиная семья обеспечена хорошими кормами и в достаточном количестве - никакой мороз ей не страшен. Улетев из улья во время роения, пчелы могут отыскать в лесу подходящее дупло и будут спокойно в нем жить независимо от человека».
Я, в свою очередь, рассказал о башкирской пчеле бурзянке, способной переносить пятидесятиградусные морозы.
«А как разводят пчел в Америке?» - «В Америке исторически пчел не было. Их привезли переселенцы из Европы. Индейцы пчел называли «муха белого человека». Как пишут, распространялись пчёлы по континенту на пятьдесят километров в год».
«Я слышала, что в Америке и Канаде собирают и выпаривают кленовый сок». - «Это верно. Но мёд - более ценный природный продукт. С другой стороны, американцы в десять раз больше ценят пчёл как опылителей растений, чем как добытчиков мёда».
«Бывали вы на американской пасеке?» - «Американцы часто имеют «конвейеры». Пасеки расположены вдоль дорог. Две машины быстро и четко осматривают ульи, меняют медовые рамки, оценивают состояние семей. Фермеру дают толику мёда за то, что присматривал за пасекой (фермеру выгодно иметь пчёл - опылителей его посевов). Однажды в одном из штатов у нас неожиданно заглохла машина. В чем дело? Парень, служащий бензоколонки, подняв капот, позвал нас: «Смотрите…» Весь радиатор был забит пчёлами. «В наших местах это бывает часто»…
В Новом Свете пчёлы место для жизни нашли подходящим, селятся они и в дуплах, на пасеках. Однажды в штате Виргиния мастер, призванный для поправки конной статуи памятника генералу Роберту Ли, удивился, прислушиваясь к глухим ударам молотка, как будто внутри бронзовой фигуры было что-то мягкое. И вдруг мастер соскочил с лестницы: через рот и ноздри бронзового коня стали вылетать тучи рассерженных пчёл! Шея и грудь лошади были заполнены медовыми сотами. Пятнадцать пудов мёда было найдено в необычном гнезде.
ВАПРЕЛЕ я заглянул на пасеку узнать, как идут дела. Пчёлы уже вовсю жужжали в ивняках. Младшая дочь Полина вместе с матерью в «накомарниках» отпугивали пчёл дымарем и осматривали ульи. «А вас не жалили когда-нибудь?» Я подробно рассказал, как однажды ехал на велосипеде слишком близко от крайних ульев пасеки и пчёлы яростно набросились на меня. Надо бы прибавить скорость, а я начал давить нападавших. С опозданием бросив велосипед, я почувствовал: не могу стоять на ногах. Мой приятель бросился к старику-пасечнику. Он сказал: скорее надо к воде!
Идти я не мог. Друг дотащил меня к болотцу, и я приходил в себя с полчаса…
Откуда такая ярость - яд, жало, готовность пчелы пожертвовать жизнью, защищая свой дом и собранный мёд? Всё объяснимо. Чтобы собрать сто граммов мёда, пчёлам надо облететь около миллиона цветов. А сколько любителей собранной сладости! На первом месте - люди. Медведи за мёд душу отдают, есть ещё зверь с названием медоед, куницы ищут в лесу пчелиные гнёзда, дятлы добираются до мёда, шершни ловят пчёл на лету. Охотятся на них птицы щурки, синицы караулят возле ульев, мыши иногда прогрызают узкие щели в улье, чтобы добраться до сладости. Природа за долгую эволюцию научила пчёл защищать своё трудами нажитое добро…
ЗА ЧАЕМ зашел разговор о пчеловодах. «Признаюсь, Валерия Валерьевна, впервые вижу на пасеке женщину. Встречали когда-нибудь? О чем говорили?» - «Действительно, на пасеке встречаешь либо дедушку, либо большого специалиста».
«А знаете ли пасечника по имени Петр Иванович Прокопович?.. Не знаете. А я был на его могиле в Черниговской области на Украине»…
В селе Митченки в доме помещика в 1775 года родился мальчик. Его судьбу определил отец: военная служба! Служба молодому барину не понравилась. На какой-то из пасек двадцатипятилетний Петр Прокопович познакомился с жизнью пчелиной семьи и, как многие из пытливых людей, был покорён удивительно слаженной жизнью «медоносящих мух».
«Буду пасечником!» Пчёл держали крестьяне, причем это были чаще всего старики. Не барское это было дело… Отец решительно отказал сыну в наследстве.
Cын покупает клочок земли, роет землянку - жилище - и ставит несколько первых дуплянок. Он становится пасечником, видит в этом жизненный интерес и средство к существованию. Всё он делает сам, во всё стремится проникнуть умом, подобно трудолюбивой пчеле. Собирает крупицы опыта у крестьян-пчеловодов, старается улучшить всё, что можно улучшить на пасеке. Зимними ночами, готовясь к лету, он делает ульи-колоды. Через восемь лет на его пасеке было уже несколько сотен таких ульев. А еще через восемь его пасека была, возможно, самой большой на земле - пять тысяч, а потом и десять тысяч ульев!
ПЧЕЛОВОД-практик и пытливый мыслитель не мог, конечно, мириться с первобытным получением мёда, приводившим к гибели части пчел. И то, что он предложил - рамчатый улей, - сделало революцию в пчеловодстве.
Улей этот не сразу, не тотчас вытеснил с пасек дуплянки. Надо было преодолеть традиции, понадобилось изобретение вощины («канвы, по которой пчёлы «ткнут» свои соты), изобретение медогонки с центробежным извлечением меда из рамок.
Прокопович сделал изобретение великое. И сам он хорошо понимал это. Первым своим ульям он давал имена. Самый первый был назван «Петербургским».
Авторитет и слава знаменитого пчеловода были очень большими. Ему посвящали статьи в петербургских, парижских, берлинских журналах, помещики всей России посылали на знаменитую пасеку к Прокоповичу учиться молодых пчеловодов. С открытием специальной школы (1828 год) сюда приезжали учиться венгры, поляки, чехи, итальянцы и немцы. Это было первое в Европе учебное заведение, где готовили пчеловодов.
Жизнь Прокоповича относится к числу прекрасно прожитых человеческих жизней. «Я работал неусыпно день и ночь с истинным усердием», - писал о себе пчеловод.
ПОСЛЕ сидения за чаем мы пошли к пасеке. Майский день был тихим и теплым, пчёлы гудели над ивняком. Продолжая разговор о Прокоповиче, дочь пасечницы спросила, сохранился ли промысел «дикого мёда» в башкирских лесах. Я обещал об этом древнем промысле рассказать.